Белый варвар

– А вот вы о чем, - только сейчас поняла, что ожидая ответа, перестала дышать.
– Не переживайте, настойка целебная не наоборот.

– По мне, так лучше бы наоборот.

– Как вы так можете?!

– Могу, - произнес он сердито.

– И слишком легко это у вас получается, - мой укор, вызвал новую вспышку неподдельной ярости.

– Это отродье топить надо при первой же возможности!
– он ногой двинул ложе, на котором лежали трое неподвижных бесеков.
– Убийцы, предатели, насильники и изуверы… Рожденные в черной жестокости и в черной жестокости воспитанные.

– Барон!

Оборотень вскинул гневный взгляд, от которого я пошатнулась.

– Что, Ариша? Что ты так смотришь? Или совсем не знаешь, кого отпаиваешь?

– Знаю.

– Тогда в чем дело? Трудно отпустить эту падаль к их Богу?

– Вы бы их не отпустили, а отправили.

– И что с того?
– прошептал с намеком.
– Одним бесеком больше, одним меньше.

Смотрю на него и каменею от страха, от боли, от горечи. Боже, спаси и сохрани! Глава белой стаи когти выпустил и в плечах чуток увеличился. Только бы совсем не разозлился и полуживых наемников собственными руками не придушил. С него еще станется, на живых кожу содрать, ведь и такое о в деревнях говорили об оборотнях в послевоенное время.

Подступила ближе, попыталась вразумить. Тихонько, коснувшись ладошками его груди, отодвинуть от ложа:

– Говорите о них, словно и не люди, а ведь они живые.

Он сделал назад только шаг, больше не подался и рыкнул грозно:

– Бесеки - грязь. Горная болячка.

Как смеет барон? Не уж то забыл, что сыновей ночи в свое время и похуже называли лишь за то, что инородные, другие. Не похожие на нас, а значит звери. Та же грязь. Но король Табир запретил их трогать, сослался на помощь в войне, в защите территориальных границ и был бесспорно прав.

В другой раз я бы от одного рыка Белого варвара съежилась и постаралась спрятаться, сейчас же во мне поднялась волна возмущения. Где руки на его груди держала, там в кулаки его рубашку и взяла.

– Мой барон, так что же никто до сих пор не очистил горные склоны от этой заразы? Может быть - это полезная грязь. Своеобразная прослойка, защищающая Дакартию от врагов, - почти прошептала, - такая же, как оборотни.

– Каких врагов, идущих через горы? Вряд ли.
– Ответил глухо и решительно разжал мои кулачки.

Убьет, он всех их сейчас убьет! По глазам вижу, не пожалеет.

Бесстрашная или глупая до безрассудства я ухватила его руки, сбивчиво залепетала:

– А если это политически обосновано? Вреда от них не так уж много, особенно сейчас. Посмотрите на прошедшие годы. Кровь им уже разбавили, новые устои через женщин привили. Бесеки в кои-то веки отстроили теплые дома, а еще сыром и шерстью начали торговать.

– Все равно, - рыкнул оборотень и шагнул вперед.

Отшатнулась, как от прокаженного и посмотрела на него, словно бы в первый раз. И это наш благородный барон? Оборотень, которому рады во всех пятнадцати деревнях долины? Глава стаи, что без жертв захватила четыре города под столицей Ларвии?

Не знаю, что в моих глазах увидел, но вдруг добавил злобно:

– Это гнилое племя.

– В любом случае, я не хочу брать грех на душу, - произнесла сдавленно и сглотнула горький ком.
– То, что сделали они на их совести, то, что сделаю я - на моей.

Потупилась под его прожигающим взглядом, но все же, сказала:

– А я не могу оставить людей умирать, зная об их излечении. И…

– Что?

– И вас прошу мне не мешать.

Рассмеялся тихо и совсем не весело:

– Забыла? Я здесь помогаю.

– Помню. Надеюсь, вы об этом тоже не забудете.

– Надейся, - ответил в непринужденном тоне, как будто бы погоду обсуждали до сих пор.

– И не нужно на убийство меня подбивать.

– А что взамен, Аришка?

Я вздрогнула:

– О чем вы? Кому взамен, вам или им?

– Тебе, - он осмотрел меня с ног до головы и едко улыбнулся.
– Ты, что рассчитываешь получить в счет спасенных жизней, помимо черной неблагодарности?

– Нет. Я вообще об этом…

– А ты подумай, - оборотень неожиданно оказался стоящим вплотную и, схватив за подбородок, властно заставил смотреть на него. Глаза в глаза.
– Как тебе отплатят горные, если посчитают, что опоила их все-таки ты?

– Но я… я ничего не подливала! Это они противоядия перепили.

Голос сел, а сердце остановилось, потому что я знаю, что племенные делают с провинившимся, знаю. Отец с Захаром травником много лет назад нашли тело женщины меж скал. Я нечаянно услышала, что они обсуждали, когда пытались залить вином ужас увиденного. Слышала и до сих пор не могу забыть.

– Ситуация говорит об ином, - продолжил Белый варвар, проведя пальцем по моей скуле.
– Они ели то, что было тобою приготовлено, и заставить тебя отужинать с ними Увыру не удалось.

Слова прозвучали отрезвляюще, как пощечина. Он отпустил меня.

– Теперь поняла?

Поняла, но произнести в ответ ничего не сумела. Глядя на бесчувственных бесеков, лежащих вдоль комнаты на полу и на кроватях, я содрогнулась от ужаса. А ведь они могут! Могут все понять именно так, как сказал барон.

Барон же не пожалел деталей для моего полного просвещения:

– В скором времени или с небольшой отсрочкой настигнут и убьют. Быть может, помучают для начала, изнасилуют всем скопом потому, что девка молодая, а затем… - зловеще продолжил он и был прерван.

– Воды…!

Услышав зов, словно бы вышла из оцепенения и отогнала видения расправы над собой. Барон хмыкнул, и с мужеством встретила его черный прожигающий взгляд.

– Спасибо за предупреждение. Но от своих слов я не откажусь.

Будущего вождя племени я водой поила, стараясь не смотреть с жалостью.

Очнулся первым потому что первым мою горькую настойку получил. Несчастный, из-за действия травяных брусков и чаев, которые они для противоядия пили, он вновь познал силу разрывающей головной боли. Как Увыр метался по комнате, раскидывая, мучающихся соплеменников, я уже не помню, куда ярче в памяти сохранилось, как его барон успокоил и парой ударов к полу пригвоздил. Поэтому и страдает бесек больше прочих.

– Пейте мелкими глотками. Не спешите, воды достаточно и я никуда не ухожу.

После этих моих слов и действий барон вылетел из общей комнаты, напоследок грохнув дверью. На столах, которые мы еще не убрали, зазвенела посуда, а на лестнице что-то грохнулось и тяжело бухая, по ступеням покатилось вниз. Я поежилась, наемник в моих руках содрогнулся.

– Тихо-тихо, все хорошо, - убрала светлые волосы с его лба, еще раз убеждаясь, что правильно определила его источник боли. Голова.
– А будет еще лучше, если позволите мне помочь.