Бенефис и другие юмористические рассказы

М. Буртонъ покачалъ головой.

— Нтъ, она можетъ догадаться, — сказалъ онъ медленно. — Я думаю, что теб лучше всего будетъ отправиться домой посл обда, Джо, и можетъ быть заглянуть къ ней по дорог, на минуту. Ты и въ полчаса могъ бы многое сказать про меня.

— Нтъ, Джорджъ, — отвчалъ м. Стайль улыбаясь съ величайшимъ благодушіемъ. — Если ужъ я принимаюсь за дло, то не стану длать кое-какъ. Къ тому же, роль адмирала хорошая, разговорная роль. Желалъ бы я знать, можно ли мн подражать въ разговор старому Петерсу?

— Конечно нтъ, — сказалъ встревоженный м. Буртонъ. — Ты не знаешь, какъ она строга и щепетильна.

М. Стайль вздохнулъ и сказалъ, что постарается сдлать все возможное и безъ этого. Онъ провелъ большую часть дня съ трубкой на берегу моря, а когда насталъ вечеръ, выбрился очень тщательно и усиленно вычистилъ свой саржевый костюмъ, приготовляясь къ визиту.

М. Буртонъ совершилъ церемонію представленія довольно неловко. М. Стайль принялъ величественный видъ, имвшій въ себ немало достоинства; м-ссъ Доттонъ, въ черномъ шелковомъ плать и брошк-каме, принадлежавшей еще ея матери, выглядла также не мене важно, и м. Буртонъ ощутилъ странное чувство неравенства по отношенію къ нимъ.

— Эта комната слишкомъ мала, чтобы принимать васъ въ ней, адмиралъ Петерсъ, — сказала вдова, предлагая ему стулъ.

— Но она удобна, сударыня, — сказалъ м. Стайль, бросая одобрительный взглядъ вокругъ себя. — Вотъ посмотрли бы вы на нкоторые дворцы, въ которыхъ я бывалъ за границей! Все напоказъ, и никакого удобства. Ни одного покойнаго кресла во всей зал. А что касается до антимакассаровъ…

— Вы долго здсь пробудете, адмиралъ Петерсъ? — освдомилась сильно польщенная хозяйка.

— Самъ еще не знаю, — былъ отвтъ. — Я намревался сначала только захать къ моему честному, старому пріятелю, Буртону — лучшій человкъ въ моемъ экипаж, — но онъ такъ гостепріименъ, упрашиваетъ меня прогостить у него нсколько недль.

— Но адмиралъ говоритъ, что долженъ хать завтра утромъ, — твердо вмшался м. Буртонъ.

— Если не получу за завтракомъ письма, Буртонъ, — безмятежно возразилъ м. Стайль.

М. Буртонъ покосился на него съ такимъ видомъ, который имлъ въ себ несомннные мятежническіе задатки.

— О, надюсь, что вы его получите, — проговорила вдова.

— Думаю, что получу, — сказалъ м. Станль, обмниваясь взглядами съ пріятелемъ. — Одно, что можетъ помшать, это мои родственники; они непремнно хотятъ, чтобы я халъ съ ними къ лорду Туфтону, въ его имніе.

М-ссъ Доттонъ просто дрожала отъ радости, что находится въ обществ человка, имющаго такихъ знакомыхъ. — Какая должна быть для васъ разница, — прошептала она. — Роскошная жизнь на берегу, посл всхъ опасностей на мор!

— А, — сказалъ м. Стайль, — правда, правда!

— Страшныя сраженія! — проговорила м-ссъ Доттонъ, закрывая глаза и содрагаясь.

— Къ нимъ легко привыкаешь, — просто отвчалъ герой. — Кажется, что самое жаркое дло, въ которомъ я участвовалъ, было при бомбардировк Александріи. Я стоялъ одинъ. Вс люди, которые не были еще убиты, разбжались, и бомбы лопались вокругъ меня словно… словно фейерверкъ.

Вдова всплеснула руками и опять содрогнулась.

— Я стоялъ какъ разъ за нимъ, ожидая его приказаній, — сказалъ м. Буртонъ.

— Вы? — рзко проговорилъ м. Стайль. — Вы? Я что-то не помню этого, Буртонъ.

— Какъ? — сказалъ м. Буртонъ, слабо усмхаясь. — Я стоялъ прямо позади васъ, сэръ. Если вы пряпомните, сэръ, я еще сказалъ вамъ, что дло порядочно жаркое?

М. Стайль сдлалъ видъ, что соображаетъ.

— Нтъ, Буртонъ, — сказалъ онъ сурово. — Нтъ; насколько память мн не измняетъ, я былъ тамъ одинъ.

— Осколкомъ ядра съ меня даже сорвало шляпу, сэръ, — упорствовалъ м. Буртонъ, длая похвальныя усилія, чтобы сдержать свою злость.

— Довольно, старикъ, — сказалъ м. Стайль рзко. — Ни слова боле, вы забываетесь!

Онъ обратился къ вдов и началъ опять болтать о своихъ „родственникахъ", чтобы отвлечь ея вниманіе отъ м. Буртона, котораго, казалось, вотъ, вотъ хватитъ апоплексическій ударъ, или же онъ лопнетъ отъ ярости, что было бы одинаково непріятно.

— Мои родственники слыхали про Буртона, — сказалъ онъ, бросая украдкой взглядъ на этого обиженнаго джентльмена, чтобы видть, начинаетъ ли онъ приходить въ себя. — Дйствительно, — онъ часто раздлялъ со мной опасность. Мы съ нимъ бывали не разъ въ довольно тсныхъ передлкахъ. Помните т дв ночи, которыя мы съ вами провели, спрятавшись въ трубе дворца Занзибарскаго Султана, Буртонъ?

— Еще бы не помнить! — скалъ м. Буртонъ, немного оправившись.

— Залзли въ такую тсноту, что едва могли дышать, — продолжалъ м. Стайлъ.

— Пока я живъ, никогда этого не забуду, — сказалъ м. Буртонъ, который думалъ, что пріятель хочетъ загладить передъ нимъ свою недавнюю вину.

— О, разскажите мн это, адмиралъ Петерсъ! — вскричала м-ссъ Доттонъ.

— Наврно Буртонъ вамъ уже разсказывалъ? — сказалъ м. Стайль.

— Никогда не промолвилъ ни слова, — отвчала вдова, глядя съ упрекомъ на сбитаго съ толку Буртона.

— Такъ разскажите же теперь, Буртонъ, — сказалъ м. Стайль.

— Вы разсказываете лучше меня, сэръ, — отвчалъ тотъ.

— Нтъ, нтъ, — сказалъ м. Стайль, изобртательность котораго подчасъ измняла ему. — Разсказывайте вы. Это вашъ разсказъ.

Вдова смотрла то на того, то на другого.

— Скоре вашъ, сэръ, — сказалъ м. Буртонъ.

— Нтъ, я не разскажу, — сказалъ м. Стайль. — Это было бы несправедливо по отношенію къ вамъ, Буртонъ. Я совсмъ упустилъ это изъ виду, когда началъ. Конечно, вы были тогда еще молоды…

— Я не сдлалъ ничего такого, чего бы слдовало стыдиться, сэръ, — проговорилъ м. Буртонъ, трясясь отъ ярости.

— А для меня будетъ очень жестоко, если я ничего не услышу, — сказала м-ссъ Доттонъ съ самымъ своимъ обворожительнымъ видомъ.

М. Стайль бросилъ на нее выразительный взглядъ и, поджавъ губы, кивнулъ по направленію къ м. Буртону.

— Во всякомъ случа, вы также были со мной въ труб, сэръ, — сказалъ этотъ злополучный господинъ.

— Да, — возразилъ тотъ строго, — но для чего я тамъ былъ, старикъ?

М. Буртонъ не въ силахъ былъ отвчать; онъ могъ только вытаращивъ на него глаза, вн себя отъ бшенства.

— Для чего же вы тамъ были, адмиралъ Петерсъ? — освдомилась вдова.

— Я былъ тамъ, сударыня, — внушительно отвчалъ невозможный м. Стайль, — я былъ тамъ, чтобы спасти жизнь Буртону. Я никогда не покидалъ своихъ людей въ опасности, никогда. Въ какія бы передлки они ни попадали, я всегда употреблялъ вс усилія, чтобы вытащить ихъ оттуда. До меня дошелъ слухъ, что Буртонъ задыхается въ труб дворца любимой жены султана, и я…