Берзарин

Пост М. И. Калинина соответствовал посту президента страны, и к его информации о положении дел в Кронштадте в Кремле отнеслись серьезно. 2 марта 1921 года Совет труда и обороны ввел в Петрограде осадное положение. Остановились на варианте подавить мятеж силой оружия. Но Кронштадт — сильнейшая в мире крепость. Сию «фортецию» с партизанским опытом войны не возьмешь. Операцию по ликвидации мятежа в Кронштадте поручили признанному специалисту военного дела командарму М. Н. Тухачевскому.

Командующий войсками 7-й армии имел в своем распоряжении 40 тысяч штыков. Ему подчинили школу «красных юнкеров» числом до трех тысяч курсантов. Имелись и вспомогательные подразделения. Сил с избытком, но ими надо было распорядиться с умом. Оставалось исполнить девиз: «Воевать не числом, а умением».

Прежде всего, надо было занять и укрепить важные стратегические пункты — Красную Горку, Ораниенбаум, Лисий Нос, Сестрорецк, прочно заблокировать Кронштадт, что Тухачевский и сделал. У него уже были сведения, что у финских берегов сосредоточена английская военная эскадра, что в Кронштадте шныряют агенты американского Красного Креста и орудует весьма осведомленный авантюрист Вилькин, бывший командир одного из линкоров, снабжающий мятежников продуктами питания. Наступил март, весенняя погода могла вскоре разрушить ледовый покров. И тогда штурм крепости придется отложить. А это — катастрофа.

Тухачевский и его штаб разработали детальный план штурма. Для этого наличные силы разделили на две группы — Северную и Южную. Командующим Северной группой стал А. И. Седякин, военным комиссаром — К. Е. Ворошилов. Южную группу возглавили командующий Е. С. Казанский и комиссар Е. И. Вегер.

В план боевой операции по ликвидации мятежа вводились, естественно, такие понятия, как «концентрические удары», «охват» и т. п. Это свидетельствовало, что операция весьма и весьма ответственная и потому осуществляется по всем правилам военной науки.

Стержень штурмующих — Смоленские курсы красных командиров. Один из трех тысяч изготовившихся к атаке — Николай Берзарин.

Тухачевский и Федько

Курсантов доставили в окрестности Петрограда и вывели в места сосредоточения. И начались умопомрачительные тренировки по плану подготовки к штурму крепости. Курсанты, как уже сказано выше, включались в Северную группу. Петя Подкуйко запросился в расчет Николая Берзарина. «Тут — театр, но театр военных действий, — сказал Петр. — Откровенно говорю: мне страшно. Поэтому хочу быть в твоем подчинении. В сравнении со мной ты потверже. Ты вроде бы в роли запевалы, а я — в роли подголоска. Буду держаться за полу твоей шинели. Не осуди!» Колю такое доверие тронуло. «Будем вместе! — ответил Николай другу. — Комбат обещал дать нам в расчет горца-осетина. Компания у нас сложится железная».

Ликвидация Кронштадтского мятежа в марте 1921 года

Почти у всех ребят-курсантов настроение было приподнятое. Командиров, с которыми придется пойти в бой, они уважали, верили им. Что и говорить! Тухачевский, Дыбенко, Федько — гордость Красной армии. Каждому курсанту, будущему командиру, хотелось кое-чему подучиться у них.

Совсем недавно, в феврале, они были в Смоленске. Тогда Николай впервые увидел их вместе. Курсантов выстроили во дворе военного городка, у клуба. Выступал Тухачевский, по-гвардейски собранный, подтянутый. Закончив речь, командарм сошел с помоста, и к нему подъехали со своими ординарцами именитые всадники… Грузно спешился бородатый Павел Дыбенко в морском бушлате. Легко спрыгнул с седла круглолицый с офицерскими усиками кавалерист Иван Федько [14] . На нем синяя венгерка, галифе из красного сукна, сапоги со шпорами. Шпоры редкие, «савеловские», издают особый звон — малиновый… Строй застыл, а командиры стали совещаться. Берзарин расслышал фразу Тухачевского:

14

Иван Федорович Федько(1897–1939) — герой Гражданской войны, кавалер четырех орденов Красного Знамени. Командарм 1-го ранга (1938). Родился в селе Хмелове на Полтавщине. Окончил реальное училище. В 1915 году был призван в армию. На фронте — в пулеметной команде. Окончил Киевскую школу прапорщиков. В 1918 году оказался на территории, оккупированной австро-германской армией. Сформировал Черноморский особый отряд, который вступил в бой против немцев и гайдамаков. Из Особого отряда сформировал полк, вступил в РККА. В апреле 1918 года — главнокомандующий Восточным фронтом. После войны служил на Дальнем Востоке, командовал Приморской группой войск. Здесь судьба свела его с перспективным командиром Н. Э. Берзариным. В 1938 году Федько — первый заместитель наркома обороны СССР.

— Добивайтесь положительной динамики!

Положительная динамика. В каком деле? Ответ один: во всем и везде!

И вот теперь они вместе готовятся к штурму. Тут как раз и желательна «положительная динамика». Штабники задумались: как проводить операцию? Одноразово или в два этапа? Штаб и политорганы предложили Тухачевскому двухэтапный вариант. Командарм согласился. Сначала надо дать понять мятежникам, что агитация закончилась и предстоит «разговор» окончательный. Кое-что из предложений мятежников можно учесть, но в принципе — капитуляция.

Остановились на том, что до введения в действие основного плана будет осуществлена атака авангарда — двух батальонов красных курсантов, поддержанных артиллерией. В атаке будут участвовать стрелковый полк, артдивизион… Если это не образумит мятежников, тогда следует сделать паузу во времени, затем принять решение о вводе в действие всех сил.

5 марта Лев Троцкий предложил сделать мятежникам последнее предупреждение. И в тот же день в 14 часов самолет, появившийся в небе над Кронштадтом, сбросил листовки. Текст гласил:

«Теперь вы видите, куда вели вас негодяи. Достукались. Из-за спины эсеров и меньшевиков уже выглянули оскаленные зубы бывших царских генералов… Все эти генералы Козловские, Бурскеры, все эти негодяи Петриченки и Туркины в последнюю минуту, конечно, убегут к белогвардейцам в Финляндию.

А вы, обманутые рядовые моряки и красноармейцы, куда денетесь вы? Если вам обещают, что в Финляндии будут кормить — вас обманывают. Разве вы не слышали, как бывших врангелевцев увезли в Константинополь и как они там тысячами умирали как мухи от голода и болезней? Такая же участь ожидает и вас, если вы не опомнитесь тотчас же… Кто сдается немедленно — тому будет прощена его вина. Сдавайтесь немедленно! Если будете сопротивляться, вас перестреляют, как куропаток».

Листочек с воззванием где-то раздобыл Подкуйко. Николай прочитал его. Как воспримут эти слова мятежники? «Хорошо написано. Доходчиво. Только вот обозленная братва на острове уже, наверное, потеряла рассудок. Безумный человек не воспринимает голос разума, — сказал Бесагур Кантемиров. — У них в голове — дурь».

Подготовка к атаке продолжалась до утра 7 марта. Утром 7 марта бунтовщики обнаружили, что им что-то готовят серьезное. Уже несколько дней их орудия были расчехлены. И они, нервничая, решились дать залп по ледяному пространству. Тухачевский, находясь на командно-наблюдательном пункте в особняке на окраине Сестрорецка, в бинокль увидел близкие разрывы снарядов. На месте многочисленных разрывов фугасных снарядов взлетели столбы огня и ледяного крошева. На поле обозначились обширные лужи. Почувствовал вдруг, что под его ногами от звуков войны дрогнул пол и с потолка мансарды посыпалась штукатурка. Командарма поразило легкомыслие кронштадтских «хамов и изуверов», так просто обстрелявших его командный пункт. Орудия линкоров били бризантными снарядами. И Тухачевский, не медля ни минуты, отдал приказ на подавление артиллерией огневых точек безумцев. По крепости был нанесен массированный артиллерийский удар. Четверть часа артиллерия 7-й армии грохотала без интервалов. На крепость обрушилось пять тысяч снарядов.

Когда по условленному сигналу пошли по ледяному полю цепи курсантов, командарм сразу же понял, что атака подготовлена неудовлетворительно. На ледяном поле цепи атакующих различались невооруженным глазом. Люди были в шинелях без маскировочных халатов. Разговор о халатах заводили, но потом, видно, положились на «авось». Следовало во время приближения к фортам обеспечить дымовую завесу, но ее не наблюдалось. Ничто не защищало курсантов от пуль и осколков!

Курсанты все же преодолели зону артогня, но у фортов их встретил ружейно-пулеметный огонь. Против такого огня предназначались орудия артдивизиона, но их в цепях атакующих не оказалось. На последнем этапе боя, в схватках у проволочных заграждений, обязаны были участвовать гранатометчики стрелкового полка. Однако они замешкались на исходном рубеже.

Утренний туман рассеялся, лед под ногами курсантов крошился, они падали на разбитый лед, тонули. Руководителям этой боевой операции ничего другого не оставалось делать, как дать приказ отходить. Атака захлебнулась. Разумеется, мятежники приободрились. Рассчитывать на то, что они после этого пойдут на какой-то компромисс, не приходилось. Белые флаги над крепостью? Нет их! Все предстояло начинать сначала.

Рота курсантов, пулеметный расчет Николая Берзарина не участвовали в атаке. Они были оставлены в резерве для развития успеха. Курсанты этой роты ждали своего часа у хозяйственных построек на берегу. Видели вздыбленную разрывами белую равнину, ледяные ухабы, воду, падающих людей, их сокурсников, славных ребят. Возвращались к местам расквартирования подавленными. Предстоял жестокий, нелицеприятный разбор того, что произошло. Те, кто засел в стенах крепости и ее фортах, безусловно, изверги и негодяи. Но плохо и на этой стороне.