Бесконечность любви, бесконечность печали

Слушая ее эмоциональный монолог, Вадим с трудом воспринимал сказанное.

– Это плохо, - наконец подытожил он.

– Знаю, что плохо, - согласилась расстроенная Зина.
– Только ну

никак А у вас что-то срочное? Вы подготовьте, оставьте на столе. Я приеду - и быстренько сделаю.

– Нет. Срочного ничего... Я тут сам немного приболел, - неожиданно поделился он новостью.

– Да вы что? И вы! Вот это да!..
– протянула Зина.
– Вы же никогда не болеете! Ну и правда грипп в этом году зверский!.. Вадим Сергеевич, только не возражайте: я сейчас попрошу Зиновьева, чтобы он подхватил меня у аптеки. Тогда я везде успею: и к вам, и к свекрови, и на работе раньше окажусь. Надеюсь, Саша-то здоров.

– Конечно, звони. Ко мне можешь не приезжать. Сам в прошлом доктор...

– Здрасте! Как это не приезжать?!
– возмутилась она.
– Доктор вы или не доктор - какая разница? Готова спорить: у вас дома даже от температуры ничего нет! Кстати, какая она у вас? Только не обманывайте.

– Ночью была тридцать девять, сейчас не знаю, - нехотя ответил шеф.
– Да все нормально, скоро встану, схожу в аптеку...

Решение позвонить Зине явно было ошибкой. Как пить дать, разовьет бурную деятельность по его спасению.

– Еще чего! И не думайте куда-то выходить! Если у вас грипп, то надо лежать. Ну вы же доктор, понимаете, сколько от него осложнений! А вы что-нибудь уже принимали? Температуру чем сбивали?

– Порошки какие-то Галина Петровна оставила... Зина, я знаю, чем снижать температуру, - попытался сбить ее пыл Ладышев, -так что лучше займись делами и постарайся побыстрее попасть в офис. О себе я сам позабочусь.

– Ладно, - неожиданно быстро согласилась секретарша.
– Тогда звоню Зиновьеву. Выздоравливайте.

– Постараюсь.

Отключив телефон, Вадим отбросил его на соседнюю подушку, полежал какое-то время, попробовал приподняться, но тут же свалился без сил.

«Ладно, полежу еще немного», - без боя сдался он болезни.

Сознание начало пикировать куда-то вниз...

Натянув по примеру Марины поверх халата свитер, Катя грелась под одеялом и гадала, чем разрешится чрезвычайная ситуация с отоплением. Время от времени она прислушивалась к неутихающим звукам в коридоре, к шуму каталок, к разговорам, хотя особого любопытства не испытывала. Без нее разберутся.

Но главная причина, не позволяющая проявить активность и даже голос подать, - это, конечно, Алиса. Она уже проснулась и, свернувшись калачиком под одеялом, лежала лицом к стене.

– Все операции отменили, всех выписывают!
– объявила появившаяся в дверях Марина, открыла тумбочку и принялась выкладывать из нее вещи.
– Даже уговаривать не пришлось! Только новенькую оставляют, переселяют в другой корпус, - кивнула она головой на кровать у двери.
– Ты давай тоже собирайся. За мной через полчаса друг Эдика заедет, можем и тебя подкинуть.

Катя кивнула, достала из-под матраса аккуратно сложенные пустые пакеты и последовала примеру соседки.

«Вот и хорошо, - думала она, ускоряя движения.
– Может, и получится исчезнуть незамеченной».

Через пару минут в палате появилась Ирина и тоже принялась опустошать тумбочку. За ней начали сборы остальные.

– А может, и к лучшему, что все так сложилось. Значит, будет у меня еще один ребенок, - неожиданно пробормотала одна из пришедших на аборт и шумно выдохнула: словно тяжкий груз с плеч свалился.

Отреагировать на ее слова никто не успел.

– Доброе утро!
– раздалось за спиной.

Катя обернулась. В палате перед дверьми и за ними толпилась целая делегация - заведующая отделением, лечащий врач, старшая медсестра, еще кто-то из медперсонала.

– Все вы уже знаете о ЧП с отоплением. На себе успели прочувствовать. Поэтому принято решение о выписке части больных и их дальнейшем амбулаторном лечении в поликлиниках по месту жительства. Значит, так... Что у нас по этой палате?..
– заведующая заглянула в список.
– На выписку Тонева, Кириллова, Артюхович, Барановская. Проскурина и Селезнева временно переводятся в терапевтический корпус. Выписки, эпикризы и больничные будут готовы сегодня после обеда. Можно забрать в любой день. Поликлиники мы оповестим, - кратко пояснила она и повернулась к выходу.
– Пошли дальше.

– Оставили?
– упаковывая вещи в вытянутую из-под матраса дорожную сумку, удивилась Марина.
– Может, что-то не то с анализами?

– Не знаю...
– растерялась Катя.

В этот момент дверь снова открылась и в палату забежала Ольга.

– Не волнуйся, все нормально, - успокоила она.
– Твоя фамилия была в списке на выписку, но начмед почему-то вычеркнула. Странная она. Еще вчера меня за тебя отчитывала.

– Она меня знает?

Ольга, заметив, что все прислушиваются к их разговору, коротко бросила:

– После расскажу. Побежала.

Не зная, что теперь делать, Катя опустила руки.

– Все равно придется собираться, так что продолжай, - посоветовала Тонева.
– Даже если сегодня запустят отопление, раньше чем завтра ты сюда не вернешься.

Вздохнув, Проскурина потянулась к той части матраса, где был спрятан пакет с запасным бельем. Вдруг она почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась. Откинув край одеяла, прямо на нее пристально смотрела Алиса.

Встретившись с Катей глазами, не проронив ни слова, она снова отвернулась к стене. Это не укрылось уже от глаз Маринки. Прекратив сборы, она приложила к губам палец и показала на дверь.

Поняв ее, Проскурина прихватила телефон и вышла в коридор

– позвонить Арине Ивановне, справиться об отце. А заодно предупредить Потюню, что искать ее теперь следует в другом отделении.

– Очухалась твоя подружка, - усмехнулась Тонева и, заметив в руках Кати телефон, обрадовалась: - Слышь, дай-ка мне свой номер. Будем на связи - не зря же нас судьба свела. Любопытно, чем закончится ваша встреча с этой мадамой в больнице.

– Ничем не закончится, - ответила Катя и продиктовала номер.

– Мы и раньше не особенно общались. Так, от случая к случаю, по необходимости. Теперь это в прошлом.

– Э-э-э... Не скажи, - записывая новый контакт в телефон, не согласилась Марина.
– Думаешь, ей будет в кайф узнать, что ты беременна, когда она сама потеряла ребенка? Радоваться за тебя точно не станет. А вот насолить может. Будь осторожней.

– Глупости! Как она мне может насолить?