Беспощадный охотник

Холодный ночной воздух обдувает меня, а вместе с ним и сильный аромат яблони от моей кубинской сигары.

Вспышка гнева, поднимающаяся глубоко внутри меня, атакует мой разум, потому что я не просто взбешен ситуацией. Я чертовски взбешен на себя за то, что попал в ловушку, потому что меня зацепила эта женщина.

В ней была невинность, которая напомнила мне Габриэллу. Но, может быть, именно поэтому мои враги выбрали ее, чтобы подшутить надо мной.

Никто не может просто подойти ко мне и убить мою задницу. Вам нужно попытаться быть умным в этом. Вам нужно делать дерьмо вроде этого, чтобы попытаться подобраться ко мне.

Интересно, когда бы она попыталась меня убить. Пока я ее трахал, или после.

Может быть, я в ярости, потому что план, каким бы он ни был, сработал бы.

Эта женщина заставила меня забыть обо всем, даже об элементарных мерах безопасности.

Когда я прикоснулся к ней, я был как подросток, у которого мозг превратился в суп при виде сисек и задницы, которые он хотел исследовать.

Очевидно, ее выбрали, чтобы она была рядом со мной, потому что она красивая. И как ебучий троянский конь, большое отвлечение, которое отвлекло меня от всего этого. Поскольку я думал своим членом, я оступился.

Теперь у меня в голове крутится вопрос, что я буду делать с Мэри, если так ее зовут.

Я безжалостный ублюдок в лучшие времена. В худшие… ну, это плохо, так что это еще предстоит увидеть. Большинство из них выводили меня из себя и умирали за меньшее.

Стук в дверь прерывает мои мысли.

Она здесь, и настало время шоу.

— Войдите, — кричу я, и, как и вчера вечером, входит Мэри, и я снова очарован ее красотой.

Она прекрасна, и, черт возьми, даже глядя на нее сейчас, я могу сказать, что та невинность, которую я уловил, настоящая.

Это не притворство.

Но все остальное в ней такое.

Сегодня ее платиновые волосы собраны в хвост, и она одета в желтое. Желтое неглиже, которое выглядит на ней как волшебство, так как оно обнажает ее грудь. Розовые соски, прижимающиеся к прозрачной сетчатой ткани, не соответствуют остальной цветовой гамме, но нет ни одного ублюдка, которому было бы до этого дело.

Даже сейчас, когда я знаю, что она змея, мой член твердеет, и мне хочется ее трахнуть.

— Привет, — говорит она первой, и даже звук ее голоса проникает в меня.

Кто бы ее ни выбрал, я отдам ему должное. Они были правы, когда предполагали, что я ее выберу. Я выбрал и все еще выбираю.

— Привет, Мэри, — отвечаю я. — Заходи.

Дверь за ней закрывается, и она входит сексуальной походкой.

Когда я вбираю в себя пухлую плоть ее губ, я точно знаю, как я собираюсь получить свою порцию сегодня вечером, прежде чем я вынесу наказание. Я найду ее сексуальный лживый рот в хорошее применение, пока Максим и Илья проверяют отель, в котором она остановилась.

Нам удалось выследить ее и мы решили дождаться сегодняшнего вечера, чтобы нанести удар, пока она не пришла сюда.

— Иди ко мне. — Я сгибаю палец, и она подходит ближе.

Я почти уверен, что она заподозрит что-то неладное и сейчас убежит от проблеска тревоги в ее глазах, но она делает шаг вперед и подходит ко мне.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала сегодня вечером? — спрашивает она.

Такая послушная, такая покорная, такая идеальная.

— У нас сегодня мало времени. Мне нужно кое-что сделать.

— Хорошо, хочешь, чтобы я сняла одежду?

— Нет. Оставь.

Свет улавливает фиолетовый отблеск в ее глазах, делая ее вид более ярким, чем она есть на самом деле. Я никогда не видел настолько ярких глаз с таким необычным цветом.

Опасения возвращаются вместе с той невинностью, которая должна предупредить плохих людей вроде меня держаться от нее подальше, иначе я ее сломаю.

Ну, я плохой человек, если не прислушаюсь к этому предупреждению.

Я собираюсь докопаться до сути этого дерьма, но сначала я поиграю с ней, как кошка с мышью, прежде чем убить ее.

При этой мысли мои губы дергаются, и я начинаю расстегивать пряжку ремня. Ее глаза слегка расширяются, но не отрываются от моих.

— Сегодня вечером я хочу, чтобы ты встала на колени и отсосала мой член, — приказываю я, и мои слова разрывают любую связь, которая могла возникнуть между нами прошлой ночью.

Меня это вполне устраивает, поскольку я не стремлюсь устанавливать какие-либо связи с ней или кем-либо еще.

Когда я быстро поднимаю брови, она становится на колени передо мной. Я расстегиваю штаны, спускаю их вниз по ногам вместе с боксерами, и мой член выдается вперед.

Ее щеки вспыхивают тем же розовым цветом, что и ее соски, когда она смотрит на мой напряженный член, подпрыгивающий перед ней, и как раз перед тем, как ее тонкие пальцы охватывают всю мою длину, она поднимает на меня глаза.

Не знаю, что именно она во увидела, но это был взгляд, который можно было бы дать человеку, который тебя разочаровал.

Я ей ничего не должен, и если кто-то и должен быть разочарован в ней, так это я.

Когда она открывает рот и принимает мой член, контроль и ярость внутри моей души успокаиваются, и все, что я чувствую, — это возбуждение.

Она берет меня глубже, и я инстинктивно переплетаю пальцы в шелковистых прядях ее волос, чтобы она могла глубоко заглотить меня. Когда она берет мою длину и толщину, я вонзаюсь в ее маленький рот и хватаю ее волосы, обматывая пряди вокруг своего запястья.

Почти рвотный звук, который она издает, когда сосет меня, возбуждает меня еще больше, и я трахаю ее рот так сильно, что слезы текут по ее щекам, но она продолжает, как будто хочет моего члена. И снова, как будто она хочет меня. Затем мой маленький ангел делает восхитительную вещь, берясь за свою левую грудь и трогая себя.

Глядя на нее, я понимаю, что она мокрая и хочет, чтобы я к ней прикоснулся, поэтому я наклоняюсь вперед и отодвигаю ткань с ее груди, чтобы почувствовать ее.

Но когда она стонет от удовольствия, я теряю самообладание и отпускаю ее грудь.

Я держу ее лицо и жестко трахаю ее, так же, как я хочу трахнуть ее тугую маленькую киску, и кончаю прямо ей в рот.

Освобождение избавляет меня от сексуального накала, и я снова могу сосредоточиться.

Сосредоточиться на ее наказании.