Беспощадный охотник

Слезы текут по моим щекам, и я качаю головой.

— Пожалуйста, не убивай меня. Пожалуйста, умоляю.

Чем больше я молю о пощаде, тем более злобная улыбка появляется на его губах.

— Пожалуйста, Эйден, не убивай меня.

Он направляет на меня пистолет, но когда я думаю, что он собирается нажать на курок, его пальцы быстро скользят по моей шее, и внезапно все становится черным.

15

Эйден

Уважаемый Массимо,

Вы меня не знаете, но я знаю вас, и чувствую необходимость обратиться к вам в связи с недавно открывшейся мне информацией. События семимесячной давности, когда был уничтожен Синдикат, оказались намного масштабнее, чем вы предполагаете. В этом было замешано гораздо больше людей, чем кажется на первый взгляд. Именно они несут ответственность за гибель наших близких. Именно они запятнали свои руки, чтобы избавиться от наших отцов. Риккардо Балестери был лишь пешкой в большой игре. Я настоятельно рекомендую вам не оставаться в изоляции. Вам необходимо реформировать Синдикат и возглавить его. Стать тем лидером, которого ждет Братство.

Только объединившись с сильнейшими, вы сможете охотиться за своими врагами. В противном случае война неизбежна.

Желаю вам успеха.

Друг

Это копия анонимного письма, которое побудило меня и семью Д'Агостино отомстить за смерть наших отцов, когда Синдикат подвергся бомбардировке.

В последний раз, когда я читал это письмо, я был в офисе моего брата в его доме в Редондо-Бич.

Это было пять лет назад.

Массимо и Доминик тоже были там. Массимо говорил о реформировании Синдиката и мести за смерть наших отцов. Это было через семь месяцев после бомбардировки.

Они сейчас здесь, в офисе моего дома, с теми же пустыми выражениями на лицах. Оба выглядят такими же одураченными, как и я, всем, что мы обнаружили сегодня вечером.

У обоих одинаковый вопросительный взгляд в глазах. Вопрос о том, как эта женщина оказалась обладательницей письма, которое изменило нашу жизнь.

Как Мэри могла его получить, если она связана с Орденом?

Те самые люди, которые объединились с нашими врагами, чтобы убить наших отцов, и пытались убить и нас.

Не только обладание этим письмом открыло дверь ада, но у нее также была фотография мужчины с татуировкой Ордена на руке, подтверждающая его членство. Если раньше я сомневался, работает ли она на Орден или нет, то теперь мне не нужно. Фотография установила связь, что она знает кого-то, кто работает.

Когда я увидел письмо среди вещей Мэри, я понял, что эта проблема серьезнее и отличается от того, что я думал, и мне нужно было немедленно обратиться к Д'Агостино.

Мое стремление отомстить за отца было обусловлено этим письмом, потому что я знал, что кто-то где-то переживал ту же утрату, что и я, когда я потерял отца.

Когда я услышал, что моего отца убили, все вокруг меня словно развалилось. Я не знал, как много он для меня значил, пока его больше не стало.

Говоря это, я не знаю никого, и я имею в виду никого, кто чувствовал бы себя так же плохо, как Массимо, потому что его отец умер у него на руках.

Он присутствовал при взрыве, когда он произошел, и остался невредим только потому, что у наших врагов были на его счет другие планы.

Однако это пошло ему на пользу, потому что именно так он получил доступ ко всему богатству Синдиката. Протокол сохранения того, что ты убиваешь, дал ему доступ к неисчислимому богатству.

Несмотря на это, ничто не могло компенсировать потерю отца.

У меня то же самое.

Мы с Массимо оба лидеры, и мы оба знаем, что деньги и власть — это еще не все.

Не тогда, когда ты так много потерял.

Не тогда, когда ты потерял слишком много.

Не тогда, когда ты мужчина, как и любой из нас в этой комнате, и тебе приходится наблюдать, как все, что ты держишь в сердце, исчезает у тебя на глазах, и ты знаешь, что ничего не можешь с этим поделать.

Когда он оглядывается на меня, я понимаю, без его слов тут определенно что-то не так.

У меня те же вопросы, что и у него, и я в таком же замешательстве, как и они двое. Я уверен, если бы их брат, Тристан, был здесь, у него было бы такое же выражение лица.

Мы не позвонили ему, потому что у них с женой две недели назад родился ребенок.

Мы договорились максимально ограничить его участие в этом деле.

И вот мы здесь, и в наших головах вертится куча всякой всячины, в то время как женщина, которая меня околдовала, спит наверху в моей постели.

Я вколол ей транквилизатор, чтобы она спала несколько часов. Сначала она потеряла сознание, потому что я перекрыл ей дыхательные пути, но я также думаю, что она потеряла сознание от страха, что я ее убью.

Теоретически, я должен это сделать, потому что я не знаю, кто она.

Но именно это сохраняет ей жизнь.

Когда я кладу письмо на стол, Массимо и Доминик смотрят на него так, словно оно может обрести собственную жизненную силу и что-то сделать.

Массимо встает и подходит к окну, выглядя так, будто он готов выдохнуть адское пламя.

— Я, черт возьми, не знаю, что сказать, — заявляет он.

— Поверь, у меня та же проблема, — соглашается Доминик.

Я вздыхаю и откидываюсь на спинку стула. — Может, нам стоит начать с вопроса, как она получила копию письма, — предлагаю я. — Я не думаю, что она его написала.

Все это время мы гадали, кто написал письмо. Я не думаю, что это была она, потому что это не вяжется. Нет, если она работает с Орденом.

— Я тоже так не думаю, — отвечает Массимо. — И поскольку я знаю, что существует всего три копии этого письма, и все они хранятся в сейфах, она, очевидно, скопировала его с оригинала.

— Безусловно, именно это она и сделала, — соглашается Доминик. — Я был тем, кто нашел оригинальное письмо. Оно лежало под дверью кабинета Массимо, когда я пришел на работу в тот день. Я пришел туда на рассвете, и оно было там. Он был дома, поэтому я отнес письмо ему, и вы знаете остальную часть истории. Мы так и не узнали, кто его написал, и поскольку на этом этаже нет камер из-за частных встреч, которые там проходят, мы так и не узнали, кто его оставил. Однако было очевидно, что тот, кто его оставил, должен был знать, где находится кабинет Массимо.