Беспощадный охотник

— Эйден, Джуд спускается в машинное отделение, — говорит Доминик. — Иди туда. Это слева, у последних двойных дверей. Я не знаю, что он задумал. У него пистолет.

— Иди, — ревет Массимо. — Я тебя прикрою.

Я бегу, следуя пути, который сказал Доминик. Это в конце гребаного коридора. Я бегу по всей длине, толкаясь изо всех сил. У Джуда есть пистолет, и он держит моего сына. Он собирается сделать только одну гребаную вещь.

Когда я дохожу до двойных дверей, я вышибаю их и влетаю в то, что выглядит как машинное отделение в стиле завода. Как и все остальное место, оно выглядит как что-то, что было просто добавлено для удобства. Комната выглядит как склад с многослойными и высокими, мощными металлическими машинами, которые делают черт знает что.

Увидев меня, двое стражников направляются ко мне, и я стреляю в них, а также в трех других, которые бегут вверх по лестнице справа от меня.

Я слышу выстрелы внизу, и когда я выхожу на балкон, я вижу, что Эрик, должно быть, сделал то же самое, что и со стенами, потому что на полу лежат мертвые стражники, но никто не нажал на курок.

— Где Джуд, Доминик? — спрашиваю я.

— Продолжайте подниматься по лестнице. Я думаю, он направляется на крышу. Не дайте ему туда добраться.

— Он туда не доберется, — вмешивается другой голос. Это Эрик.

Мгновение спустя в комнате раздается отчетливый звук запирающихся дверей с автоматическими засовами. Ставни опускаются этажом ниже, и прямо над собой я вижу Джуда с Алексеем.

— Чертов ублюдок, отпусти моего сына, — кричу я, целясь ему в голову.

Джуд смеется, и этот злой ублюдок приставляет пистолет к голове моего мальчика.

— Я так не думаю, Эйден Романов, — рычит он. — Я собирался сбросить его с крыши, конечно, только если ты не согласишься на мои условия. Я все еще могу заключить сделку здесь.

— Какая сделка?

— Эрик Марков, за твоего сына и Оливию. Отзови его, и я отдам тебе обоих.

Он этого не сделает. Злодеи никогда не делают этого. Они всегда будут злодеями, и никто не может торговаться с ними.

Он знает, что держит в своих руках все, что мне дорого, поэтому я уязвим, чтобы согласиться. Этот ублюдок, должно быть, также думает, что я тупой, потому что я знаю, что он никогда не откажется от Оливии.

Он не стал бы проходить через все это и просто отдать ее в обмен на ее брата.

— Я не заключаю сделок с людьми, которым не доверяю. И с теми, кто замышляет отнять у меня все.

— Ебаный ублюдок, — шипит он. — Ты будешь стоять там и говорить о людях, которые отнимают у тебя вещи. Позволь мне просветить тебя, ублюдок. Твой отец отнял у нас средства к существованию, а вместе с ними и женщину, которую я любил.

— У тебя странная манера обращаться с теми, кого ты якобы любишь.

— Заткнись, мать твою. Габриэлла должна была быть моей. Джешеро обещал ее мне задолго до того, как она встретила тебя. У нас был деловой союз, который был выгоден нам обоим. Но когда твой отец прекратил с нами дела, все развалилось для нас всех. — Он на мгновение замолкает, приближаясь к перилам балкона и крепче сжимая Алексея. Я продолжаю целиться, глядя прямо на Джуда, чтобы увидеть, смогу ли я получить возможность выстрелить, но ее нет.

— Я потерял контракт на миллион долларов с Синдикатом. Они разорвали сделку только по слову твоего отца, потому что ему не нравился наш способ ведения бизнеса. Джешеро не разрешили выполнить свою часть сделки, потому что твой отец знал, что ты любишь Габриэллу, — добавляет он с отвращением.

— Я уверен, что у моего отца были свои причины бросить тебя, как собаку, которой ты и являешься.

— Мне все равно, если ты считаешь меня гребаной собакой. У меня появились лучшие возможности, когда я начал работать на Орден, и я становился все сильнее и сильнее. Твой отец был диктующим придурком, который держал людей под каблуком. Вот почему Джешеро помог нам. Он знал, что не сможет продвинуться дальше в Братве, потому что эти роли всегда будут заняты людьми Романовых. Поэтому, когда твой отец рассказал ему, своему верному другу, что ты сделал, полагая, что он защищает тебя, Джешеро использовал знание твоих ошибок в наших интересах. Он знал, что я часть Ордена, и когда я преуспеваю, он преуспеет. Ему всегда было лучше со мной.

Я был прав. То, что я думал, произошло, именно это и произошло. Теперь все части пазла складываются вместе, формируя картину произошедшего.

— Ты говоришь так, будто победил. Габриэлла умерла той ночью, а не я.

Он смеется, и это бесит меня. — Мое сердце полно чувств к ней, но я все равно должен быть лидером Ордена. Ты больше не имел для меня значения, потому что Габриэлла умерла, и ты уничтожил себя в горе. Я сохранил Джешеро и обеспечил ему защиту, потому что он был ценным активом Ордена, и ценным активом для меня.

— Пока ты его не убил, — указываю я. Даже отсюда я вижу, как он потрясен моим знанием этого.

— Похоже, ты все знаешь.

— Я знаю достаточно.

— Я убил его из-за его любви к твоему сыну. Он стоял у меня на пути, и я не буду рисковать Эриком Марковым ради глупого старика, который больше мне не нужен. Так же, как твой отец, он открыл мне двери.

— Какого черта ты просто не вернул мне моего сына? — кричу я.

— Это было бы слишком подозрительно — отдать мальчика. Тогда ты бы знал, кто несет ответственность за смерть Габриэллы. Джешеро также хотел оставить мальчика, потому что он был последней частичкой его дочери.

— Дочь, которую он убил.

— Женщина, которую ты убил. — Он поправляет меня, и меня кусает чувство вины. — Это все еще на тебе, Эйден Романов. Твоя жадность привела тебя сюда. Тебя должны были наказать в тот момент, когда Игорь узнал, что ты виноват в потере им стольких денег. Я просто увидел возможность и воспользовался ею. Так же, как я сделал, когда встретил Марковых. Эрик Марков был важным активом Ордена в течение последних пяти лет, и даже до этого, когда я его завербовал. Я был щедро вознагражден. Он мой, и я не собираюсь позволять кому-либо вмешиваться в мои планы.

— Он не вернет тебе твоего сына, — шепчет мне на ухо Эрик.

— Я знаю, — отвечаю я себе под нос. — Мне нужно что-то, чтобы отвлечь его от Алексея.

— У меня есть идея, будь готов действовать, когда она произойдет.

Я чертовски надеюсь, что это сработает. Разговор исчерпан, а у меня больше ничего нет в рукаве.

— Мне нужен твой ответ, Эйден, — кричит Джуд, но я молчу и бросаю взгляд на сына.

Его глаза, как у Габриэллы, умоляют меня спасти его, и он кажется мне искуплением, если я смогу добраться до него.

Я снова рядом, но так далеко, и сейчас, как никогда, мне нужно сосредоточиться, потому что это мой шанс стать его отцом.

Это мой единственный шанс. Что бы ни случилось после этого, это будет определяться тем, что я делаю сейчас.

Поэтому я должен быть готов ко всему, что сделает Эрик, чтобы мне помочь.

— Сейчас, — выпаливает Эрик, и внезапно комнату сотрясает громкий взрыв. Он раздается где-то под нами, и огонь проносится мимо меня с одним громким свистом.

Я не обращаю на это внимания. Сквозь пламя я вижу свой проход, когда звук заставляет Джуда подпрыгнуть, и я делаю выстрел, который попадает ему в грудь.