Беспризорница: любовь Соболя

Кажется, Владка кричала… Но, может быть, это ей привиделось, и просто ветер свистел за окном. Разразился ливень, застучал по стеклу барабанной дробью, и с этим ритмом стихии сердце девушки неистово колотилось в груди, пока затухали последние спазмы удовольствия.

На краешке сознания понимая, что Соболь всё ещё не достиг разрядки, Влада собралась с силами, перевернула его на спину, и оседлала. Теперь, освобождённая от своей невинности, она могла делать, что угодно. Но не с кем попало, а только с ним, с желанным мужчиной.

Он не оставался пассивным, когда она принялась двигаться на нём, наклонился вперёд, сводя Владку с ума дразнящими поцелуями в грудь. Соски её ныли, но это была сладкая пытка. В какой-то миг, Влада вдруг ощутила, что тело проснулось снова, и ошеломлённо вздохнула — пробуждалась очередная острая волна наслаждения.

И, за пару секунд до того, как в лоне затрепетал оргазм, почувствовала, что Максим тоже на пике. Он спихнул Владку с себя, перекатился на бок, и с протяжным стоном зарылся лицом в подушку.

Какое-то время они молча лежали, слушая музыку дождя. Набравшись смелости, Влада села, и, обхватив себя за плечи, застенчиво шепнула:

— Макс… Я кончила два раза подряд.

Соболь усмехнулся, чувственно поглаживая её выгнутую спину и тиская ягодицы.

— Да? Ну, и как, понравилось? Пометила ты меня на славу…

Она обернулась, не сразу вникнув в смысл сказанного. Он лёг на спину, растянулся, закинул руки за голову. Вспышка молнии выхватила комнату яркими отблесками, и Влада увидела красные царапины на его плечах. Нежно тронула, провела кончиком пальца по контуру, и хмыкнула.

— Я и не заметила…

— Херня. — успокоил он, зевнув. — иди ко мне, поделись одеялом.

Она с готовностью устроилась рядом с ним, укутала обоих мягким верблюжьим пледом. Как же было здорово заснуть в объятиях сильного, надёжного мужчины! Даже дискомфорт между ног перестал беспокоить, и о случившемся Влада ничуть не жалела.

Разбудил её среди ночи грохот, девушка испуганно села в постели, вглядываясь в темноту. Максим нашарил на стене переключатель лампы, и в слепящем свете предстало треснутое зеркало, высыпавшее из трюмо. Осколки сверкали алмазными крошками, в дверце шкафа зияла чёрная пустота.

Влада ощутила неприятный холодок.

— Плохая примета… — взглянула на Максима, который улёгся снова.

— Я в них не верю, маленькая, и тебе не советую. — отмахнулся он, принудив её лечь рядом. — полка вон свалилась, наверное, молния в карниз шибанула. Ну, хватит себя накручивать, давай-ка баиньки, мне вставать часов в пять надо. Дел вагон.

— Бабушка говорила, что зеркало бьётся к несчастью. А у тебя, смотрю, на все случаи жизни есть поговорки! — фыркнула она, зарывшись под одеяло с головой…

Глава 17

— Так не хочется уезжать. — вырвался у Владки горестный вздох. — хорошо у Вас, дедушка. Спокойно… И дышится легко.

Хоттабыч понимающе кивнул, деловито перекладывая горячие оладьи со сковороды на тарелку. По кухне разносился ароматный запах стряпни, к нему примешивался запах кофе и только что заваренного чая.

— Не ждёт никто в городе, да? — пытливые глаза старика встретились с взглядом девушки.

— Не ждёт. — подтвердила она, задумчиво жуя оладью, намазанную малиновым вареньем. — сирота я, дедушка. Мама умерла, когда я маленькой была, папу болезнь скосила. А мачеха думает, как бы у меня последнее отжать, из дому выгоняла, гнобила всё время после папиной смерти.

Он сел напротив, отхлебнул из большой кружки чёрный, без сахара, чай, похожий на чернильную вязкую массу, и подался вперёд, понизив голос:

— А Максимку-то, чего ж, в счёт не берёшь? — Хоттабыч укоризненно покачал головой, чуть заметно скосив глаза в сторону веранды, где курили Соболь и Рыжий. — смотрю, повеселел парень, а то ж вечно мрачный ходил. Вон оно как, девчина рядом — и живётся проще. Серьёзно у вас, Владушка?

Влада смутилась. Она не была готова к таким откровенным расспросам, и не знала, что отвечать. Неужели Хоттабыч что-то понял, или догадывается, в каких они отношениях? Хотя, какие, на фиг, отношения… Провели вместе ночь, разве это что-то значит.

— Он очень хороший человек. — уклончиво сказала она, чересчур сконцентрировав внимание на завтраке, чтобы не выдать своего замешательства. — мы и знакомы-то недолго. Максим мне помог, никто не помогал, а он помог.

Старый хмыкнул, пригладил двумя пальцами бороду, но дальше настырничать не стал. Владка уплела ещё пару оладий, и, надув щёки, шумно выдохнула.

— Спасибо, дедушка. Вкуснотище! Сколько не пробовала стряпать оладьи, то пригорят, то тесто слипается. А у Вас — объеденье!

— Жена моя хозяюшка хоть куда, вот и я рядом с ней пристрастился к готовке. — помолчав, произнёс он, и по лицу его пробежала тень. — ежели хочешь, шепну рецептик. Будешь Максимку откармливать, совсем, ёшкина матрёшка, исхудал. Оно и ясно, беготни много, нервы опять же с бизнесом. Побалуешь парня, любит он шибко постряпушки, я это просёк в первый же день нашего знакомства.

Девушка засмеялась, представив, как чинно стоит у плиты ранним утром, жаря нежные оладьи, а Макс выходит из душа, и спешит на кухню, учуяв аппетитный запах. Картина вышла красочная, реалистичная настолько, что ёкнуло сердце. Даже почти осязаемая получилась воображаемая идиллия. Вот он подходит сзади, обхватывает Владку за талию, и его тёплые губы приникают к её шее. В его объятиях так уютно, что впору растаять, разомлеть, забыть обо всём…

Она снова вздохнула. Не бывать этому, как бы ей не мечталось. Где Владка — беспризорница и нищенка, а где бандит Соболь! Мечтать, как известно, не вредно, да только чудес не случается. В чудеса Влада перестала верить лет в пять, когда очень удивилась, увидев, что «Дед Мороз» в раздевалке считал деньги за выступление на ёлке. Пышная борода висела на резинке, красный нос тоже оказался фальшивым, а так называемый волшебник и вовсе — сосед подружки Лизки, дядька Женя. Разочарование в сказочном Деде Морозе было таким, что, приехав с отцом домой, Владка до самой ночи проревела, отказываясь есть и вообще на что-то реагировать…

— В гости заглядывайте, скучно мне тут одному, старику. — лукаво улыбался Хоттабыч, провожая троицу до машин. — на охоту иногда выберусь, ежели здоровье не подкачает, да зайцы ж с медведями беседы вести не приучены. А по ящику с картинками путного не покажут, политику я не люблю, сериалов не смотрю, да и нет у меня телевизора. Советские вот фильмы уважаю, комедии, военные. По этой, как её… По дивидишке на дисках вечерами поглядываю.

— Не прибедняйся, дед, чё ты себя совсем уж тёмным выставил. — усмехнулся Роман, хлопнув его по плечам. — знаем мы твои развлечения. Ты, это… Как-нить организуй, что ли, охоту, нам весточку пришли. Давненько кости не разминали.