Бессердечное наследство

— Я тоже рад тебя видеть. — Пенн дважды похлопал ее по спине, прежде чем высвободиться. — Дай-ка я понесу сумки, Эми.

— О, джентльмен, — поддразнила Эми. Она передала Пенну его чемодан, а потом мою сумку. — Ладно, дети. Как бы мне ни хотелось остаться и повеситься, уже поздно, а утром мне нужно открывать галерею.

— Такая взрослая и серьезная, — пошутила я.

— Эй, одному из нас нужна настоящая работа.

— Как кому, — спросила я, ткнув ее под ребра.

— Надеюсь, ты пишешь там, наверху, — сказала Эми. Она притянула меня к себе, чтобы обнять. — Думаю, имея такой хороший член — достаточно приличная причина, чтобы хорошо писать.

Я хихикнула и отпустила ее.

— Ты самая лучшая.

— Разве я этого не знаю? Увидимся завтра на вечеринке, — сказала Эми. Она помахала Мелани. — Поздравляю, Мел! Надеюсь, ты не залетела.

Лицо Мелани стало ярко-красным.

— Боже мой, конечно, нет!

Я хихикнула.

— Я хочу сказать, не стоит винить ее за то, что она просто спросила.

— Зачем я вас вообще пригласила? — Проворчала Мелани, прежде чем схватить сумку и помочь Пенну подняться по лестнице.

— Лучше иди его спасай, пока твой отец не пристрелил его, — Эми сморщила нос. — Думаю, уже слишком поздно.

— О, парень. Удачи тебе с этим. — Крикнула Эми Пенну.

Я помахала на прощание рукой и поспешила в дом, где Пенн в данный момент представлялся моему отцу. Пенн выпрямился во весь свой немалый рост и теперь пожимал папе руку.

— Папа, — сказала я, выглядывая из-за Пенна. — О, хорошо, что ты познакомился с Пенном. Давайте зайдем внутрь.

Он издал недовольный звук, будто собирался что-то сказать, типа, что у него есть пистолет — это не в первый раз, когда он говорил нечто подобное моим парням, но я быстро провела всех в дом. Отец прослужил в армии более двадцати лет и теперь был местным полицейским. Большую часть своей жизни он держал в руке оружие. И ему нравилось запугивать каждого парня, который входил в наш дом. Бедняжке Мел пришлось хуже всего, нежели мне, потому что наш отец все еще ненавидел Майкла, несмотря на то, что практически тот вырос у него на глазах. Я знала, что лучше не приводить парней домой.

Моя мать стояла в гостиной, похожая на прямой солнечный луч в самой потрясающей, замечательной одежде хиппи.

— Привет и добро пожаловать! — сказала она. — Вы, должно быть, Пенн. Я — Наташа, и, как я вижу, вы уже познакомились с моим мужем Джеймсом. Мы очень рады, что вы приехали.

Отец что-то проворчал за спиной Пенна.

Пенн включил свое обаяние и обнял мою мать, которая просияла.

— Приятно познакомиться. Я так много слышал о вас. Я бы с удовольствием посмотрел ваш магазин.

— О боже, я знала, что ты будешь гладкий и лоснящийся как змея. Не могу поверить, что ты ребенок летнего солнцестояния. У тебя есть все задатки Стрельца. — Она махнула рукой. — Хотя, неважно. Позже мы прочитаем для тебя таро и все выясним.

Пенн ошеломленно улыбнулся ей.

— С нетерпением жду этого момента.

— Отлично. Тебе когда-нибудь читали по таро?

— Мама, — простонала я.

— Мне нет. Первый раз будет, — дружелюбно сказал Пенн.

— Наташа, не приставай к нему с этой ерундой, — сказал папа.

— Да будет тебе известно, философия имеет те же корни, что и мистическое искусство, — сказала мама с лукавой улыбкой. Она подмигнула мне. — У него хорошая аура.

Я покачала головой и просто позволила этому быть. Я подготовила Пенна на сколько могла. Моя мать, певчая птица — мечтательница, владела аптекарским магазином и читала по чайным листьям, гадала на картах таро, гадала по звездам и читала по всему, что предсказывало будущее. Мой отец, строгий религиозный военный, который, должно быть, женился на ней по любви, потому что иначе, как они могли столько времени оставаться вместе?

— Уже поздно, — сказала Мелани. — Я собираюсь вернуться в общежитие. Просто хотела побыть здесь, чтобы поздороваться. Завтра ты встретишься с Майклом.

— С нетерпением жду, — сказал Пенн.

— Ты? — Проворчала я.

Он бросил на меня взгляд, говоривший: «Веди себя прилично».

— Нат, пожалуйста, прошу тебя, пожалуйста, не затрагивай прошлогоднюю тему. Майклу становится очень неловко из-за этого. Я хочу, чтобы все прошло гладко.

— Я не буду поднимать эту тему. Я здесь ради тебя, — с облегчением выдохнула Мелани.

— Потрясающе. Тогда я пойду. У меня еще занятия завтра в первой половине дня, — она улыбнулась Пенну. — К сожалению, ты будешь жить в моей комнате. Она немного розовая.

— Я ценю ваше гостеприимство, — осторожно произнес он.

Я попыталась сдержать смех.

— Мы тоже устали. Думаю, нам всем не помешает выспаться, чтобы пораньше проснуться, — сказала Наташа. — Так приятно было познакомиться, Пенн.

— Мне тоже, миссис Бишоп.

— Пожалуйста, зови меня Наташа.

Я взяла его за руку и потянула к лестнице.

— Да ладно тебе. Я покажу тебе, где ты будешь спать.

— Отдельные комнаты, — произнес отец с нижней ступеньки.

— Спокойной ночи, папочка, — сказала я, закатывая глаза, когда повернулась к нему спиной. — Можно подумать, я еще учусь в школе.

— У него есть правила. Я ценю человека с принципами.

— Ты слишком хорош, — сказала я, открывая дверь в комнату Мелани.

Глаза Пенн расширились от ужаса.

— Она немного розовая.

— Ты так думаешь? Здесь произошел, бл*дь, настоящий взрыв розовой краски, — сказал Пенн.

Он посмотрел на двуспальную кровать так, словно никогда раньше такой не видел. Я поняла, что он, возможно, никогда не только не видел, но даже не спал на такой кровати.

— Нормально?

— Конечно, — тут же ответил он. — А почему бы и нет?

— Потому что зная тебя, ты к такому не привык.

— Это возможность заглянуть в твой мир. Мне здесь будет хорошо. А где твоя комната? — Он оглядел коридор, как будто мог догадаться, какая спальня была моей.

— У тебя возникли неуместные мысли? — Лукаво спросила я.

Он оставил целомудренный поцелуй на моих губах.

— Никогда.

— О, я уверена, что возникли. Моя комната — вторая дверь справа. Ванная комната — первая, если ты хочешь почистить зубы или принять душ, или что-то еще.

— Спасибо.

Я приподнялась на цыпочки и снова поцеловала его.

— Я буду скучать по тебе сегодня в своей постели.

Он застонал.

— Ты пытаешься меня убить? Человек не может принять столько новых ощущений за раз.

— Только представь меня. В полном одиночестве. Буду думать о тебе, — прошептала я ему на ухо. — Трогать себя, представляя тебя, — его пальцы впились мне в кожу.