Бесстрашный горец

Как можно спокойнее, постоянно помня, что рядом с ним находится человек, готовый избить его до полусмерти, Эван познакомил родственников Фионы с теми, с кем счел нужным, и предложил им сесть.

– Мы празднуем женитьбу моего отца, – сказал он, вновь садясь на стул напротив Коннора и пристально глядя на него.

– Кстати, о женитьбе… – начал было Коннор, но Фи­она перебила его.

– Как я рада тебя видеть! – воскликнула она, мило улыбаясь и не обращая никакого внимания на то, что брат сверлит ее яростным взглядом. – Боялась, что ты не при­едешь сюда еще долго-долго.

– Не заговаривай мне зубы, Фиона! Я намерен погово­рить с твоим мужем, а потом с тобой на тему о безмозглых девицах, которые так и норовят улизнуть из дома, прекрас­но зная, что за каждым углом их подстерегает опасность.

– Ты не имеешь права читать мне нотацию, Коннор. Я теперь замужняя женщина, и только Эван может поучать меня.

– Ты станешь замужней женщиной только тогда, когда я тебе разрешу.

Замечание брата показалось Фионе довольно глупым. Она перевела взгляд на Джилли, которая не сводила глаз с Эвана, и только собралась спросить ее, что она такого уви­дела, как та повернулась к ней, ухмыльнулась и подмигнула, давая тем самым понять, что одобряет ее выбор, и у Фионы сладко забилось сердце.

– А теперь посиди и помолчи, – приказал Коннор, не обращая внимания на укоризненные взгляды жены и не­вестки, – а мы с твоим мужем поговорим.

Фиона хотела возразить, но Эван схватил ее за руку и легонько сжал. «Что ж, придется какое-то время не вмеши­ваться в их разговор», – решила Фиона. Она доставила бра­ту много беспокойства, сбежав из дома и слишком долго не давая ему знать, что находится в безопасности. Он имеет полное право сердиться на нее, но она не позволит ему вымещать свою злость на Эване.

– Я прочитал твое письмо и допускаю, что ты хорошая партия для моей сестры, – заметил Коннор, не отрывая взгляда от Эвана.

– Благодарю, – пробормотал Эвап. – Я не мог сооб­щить о нашей с Фионой женитьбе раньше, чем это сделал, в силу разных обстоятельств.

– Ты уже это объяснил в письме, однако наше путеше­ствие сюда прошло без сучка без задоринки. Никаких опас­ностей на своем пути мы не встретили.

– Многое изменилось к лучшему с тех пор, как я напи­сал тебе письмо. Самого жестокого из наших врагов больше нет в живых, а его клан уже начал предпринимать некото­рые попытки к примирению. Новый лэрд Греев так же ус­тал от бесконечной вражды, как и все мы. А именно люди этого клана представляли главную угрозу для тех, кто путе­шествовал из Скаргласа в Дейлкладач и обратно.

– Поскольку моя сестра была твоей заложницей, рядом с ней не было никого из ее родственников, кто мог бы дать разрешение на ваш брак либо защитить ее от замужества по принуждению, я могу расторгнуть ваш брак.

Эван похолодел, однако не успел он и слова сказать, как рядом с ним раздался тоненький голосок:

– Вы не заберете мою маму!

Глянув вниз, Эван увидел Сайарана. Мальчуган хму­ро смотрел на брата Фиоиы, и Эван невольно улыбнул­ся, несмотря на страх, который вызвали в нем слова Коннора.

– Нет, Сайаран, не заберет.

– Это мы еще посмотрим, – бросил Коннор и взглянул на мальчика. – Поскольку этот паренек никак не может быть ребенком моей сестры, могу я спросить, почему он называет ее мамой?

– Потому что он – мой сын, а она – моя жена.

– Да, – подтвердил Сайаран, – и она останется здесь, иначе я очень рассержусь.

– Тише, Сайаран, – приказала Фиона, оттаскивая маль­чугана в сторону. – Все будет хорошо. Позволь мужчинам побеседовать, и если окажется, что они говорят всякие глу­пости, вот тогда мы их поправим.

– Как это любезно с твоей стороны, Фиона, – заметил Коннор.

– Я стараюсь проявлять терпимость, – проговорила Фиона и, не скрывая раздражения, продолжала: – Я теперь замужняя женщина и мать, и мне важно уметь не терять самообладания. Очень часто это может пригодиться, когда имеешь дело с мужчинами. – В глазах брата заплясали ве­селые искорки, однако Фиона понимала, что расслабляться еще рановато.

– Терпимость, говоришь? Я и не подозревал, что тебе известно это слово. – Коннор перевел взгляд на Эвана. – Все, что произошло, меня никак не радует, Я не был зна­ком ни с тобой лично, ни с твоим кланом, но то немногое, что мне удалось узнать, настраивает меня против вашей женитьбы. Говорят, что в твоем клане не раз происходили жестокие убийства, что среди твоих людей есть колдуньи, что вы враждуете почти с каждым кланом, живущим в двух днях пути от вас, и что вы настолько ненавидите Камеро­нов, что даже назвались Макфингелами.

— Все это клевета, – дружелюбно произнес Сигимор. Казалось, Коннор не обратил на его слова внимания, хотя губы его дрогнули.

– Фиона была для тебя лакомым кусочком, и мне хо­чется знать, как ты ее получил.

– Это касается только нас с ней, – смело ответил Эван.

– Если ты силой заставил ее жениться на тебе, я рас­торгаю ваш брак, – продолжал Коннор, не обращая внима­ния на грубость.

– Только попробуй!

– Хватит! – рявкнула Фиона, потеряв терпение. – Вы все-таки находитесь на свадьбе! Сэр Фингел женится на Мэб.

– Насколько мне известно, женитьба для сэра Фингела – дело привычное, – буркнул Коннор.

– И я не потерплю, чтобы вы своей перебранкой ис­портили праздник, – продолжала она, не обращая внима­ния на реплику брата, и с удовольствием заметила, что Илза и Джиллиан кивнули в знак согласия. – Я вышла за Эвана замуж добровольно. – Видя, что Эван собирается возра­зить, она зажала ему рот рукой. – Да, добровольно. И не пытайся нас развести. Может быть, ты и вправе это сделать, но я этого не потерплю!

– Не потерпишь?

– Нет. Он мой муж, я люблю его, и у нас будет ребе­нок. – Фиона почувствовала, что Эван вздрогнул всем те­лом. – По-моему, этого достаточно. Так что добро пожа­ловать в наш замок, гости дорогие, познакомьтесь побли­же с его жителями и… – Фиона вскрикнула от неожидан­ности, когда Эван вскочил, подхватил ее на руки и устремился к двери. – Эван! – воскликнула она и, заме­тив ухмылки на лицах присутствующих и услышав шутливые возгласы, почувствовала, что щеки ее зарделись от сму­щения.

– Молчи! – приказал Эван внезапно осипшим голо­сом. – Не говори ни слова!

Поскольку братья не устремились за ними вдогонку со шпагами наперевес, Фиона сочла за лучшее замолчать. Ког­да они с Эваном были уже на пороге, она обернулась: все без исключения братья смотрели на них с ухмылкой, и в душу Фионы закралось подозрение. Что, если Коннор сво­им поведением попытался заставить Эвана во всеуслыша­ние заявить о своих чувствах к его сестре? Но ведь сестра Коннора объявила всем присутствующим, что любит свое­го мужа, о чем Коннору уже было известно – она писала об этом в своем письме. Значит, попытка Коннора не увен­чалась успехом. Правда, взглянув на мужа, Фиона в этом засомневалась. На лице Эвана застыло странное выраже­ние – смесь восторга с изумлением. Коннор определенно добился от Эвана желаемой реакции. Оставалось лишь по­лучить ответ на вопрос, почему подобная реакция привела Коннора в восторг, и Фиона не сомневалась, что скоро его получит.