Безбожный паладин
Шрифт:
«Рич, помоги! — вдруг слышу голос Минеты в собственном сознании. — Я лишь проекция! У меня не выйдет победить его. Но ты — можешь! Призови меня! Призови меня со всей своей максимальной мощью!»
— Все наза-а-ад! — кричу изо всех сил, отчаянно взмахивая руками. Не смея ослушаться, толпа бывших рабов немедленно срывается с мест, откатываясь подальше в сторону городской стены. Бросив взгляд, вижу, как мои девочки с ухмылками и отчаянными гримасами занимают места позади меня и улыбаюсь им. Ни что на свете не заставит их отступить и оставить меня наедине с опасностью, даже если она грозит всем нам мучительной смертью. Тогда я перехватываю катану двумя руками и, держа ее перед собой, кричу в небо:
— Я, Избранный,
Катана внезапно вспыхивает оранжевым пламенем. НА какую-то долю секунды мне кажется, будто я держу в руках нечто пробудившееся, удивленно осматривающееся вокруг, но уже через миг бывший рынок рабов заливает слепящий Истинный СВЕТ! Он так силен, что невольно зажмуриваюсь, хотя это почти не помогает. Наступает гробовая тишина...
...
— Спасибо тебе, мой милый!
Открываю глаза. Передо мной стоит она — Минета, Верховная богиня Истинного Света. Улыбается.
— Ты смог призвать меня! Не волнуйся, я уже вылечила всех, кто был рядом с тобой. Когда все закончится, тебе останется лишь увести их за собой. А теперь моя очередь упокоить это реликтовое дерьмо. Придется начисть кое-кому ебало...
— Богини не ругаются! — вставляю я.
— О, поверь, еще как ругаются! — смеется Минета. Ох, призывай меня почаще, Рич. Наверху так скучно! Только делай это без лишнего пафоса. Достаточно лишь заглянуть внутрь себя. Ведь я и так всегда с тобой.
Свет меркнет и одновременно с этим в уши бьет разъяренный вопль Мерхеуса. Его тентакли злобно бьют по куполу, который поставила богиня, но не могут никому причинить вред. Тело остроухой дроу уже опускается на землю. Подхватив ее, с удивлением замечаю, как с ее кожи исчезли все татуировки.
— Береги ее, — кивает Минета. — Дитя много забудет, потому попробуй показать ей мир заново...
Потом она отворачивается, воздевая руки и многократно увеличиваясь в размерах. Не спеша подходит к разлому, не обращая внимания на тентакли... И просто хватает их, как мы хватаемся за веник, вытаскивая основную массу слизнебога и держу ее перед своим лицом.
— Химеус, я тебе говорила, чтобы ты завязал? — спрашивает она самым обычным тоном без капли злобы.
Обездвиженное существо рычит и орет, но под пристальным взглядом богини постепенно замолкает. Наконец, слышится членораздельное:
— Ну-у, говорила...
— Я тебе говорила, что еще одна выходка с жертвоприношениями, и я тебя запихну туда, где солнце не светит? Говорила?
— Говорила?
— Говорила! — удовлетворенно кивает та. — Ну, а теперь — не обижайся.
Она скручивает узлом тентаклиевую массу и без замаха зашвыривает ее далеко в космические дали. Потом смотрит вниз и ласково улыбается нам.
— Ступай спокойно, мой паладин, — доносится с верхотуры ее голос. — Но всегда держи оружие наготове! Да пребудет с тобой сила Света!..
После ее исчезновения все постепенно, хоть и с трудом, приходят в себя. Все же не каждый день можно наблюдать битву богов. Как и говорила Минета, все оказались полностью исцелены. Не теряя времени, мы собираем все ценное и покидаем город. Когда я вслед за всеми направляюсь к воротам, то чувствую, как меня робко трогают за рукав. Это оказываются те зверолюди, которые все время сидели особняком от остальных с пустыми глазами. Один из них, здоровый мужик с волчьими ушами низко кланяется, благодаря за все.
— Отдайте его нам! — скорее требует, чем просит он. В его некогда пустых глазах бушует пламя. Недоуменно поворачиваю голову в указанном направлении. Пашенька! А я и забыл про тебя!
— Он ваш! — отвечаю коротко. — Только уберите детей...
— Нет, господин, — отвечает волк. — Они должны смотреть. Они должны видеть, что стало с тем, кто лишил их родных.
Поверьте, так будет лучше.Я смотрю в его глаза, но также молча киваю. Волк тут же поворачивается к своим.
— Поскорее догоняйте нас, если вам больше некуда идти, — кидаю ему вслед. — В городе оставаться нельзя.
Через несколько шагов меня догоняет душераздирающий вопль, полный мучительной боли. Али-паша впервые познает кармический бумеранг. Надеюсь, ему не придут на помощь из города. Впрочем, думаю, там тоже было видно битву богов... Вряд ли кто сунется в ближайшее время на площадь...
Так и случилось. Через несколько часов нас догнали те, кто вернул должок Али-паше. Нас никто не преследовал до самых моих владений. Монстрами в округе даже не пахло. Нас с восторгом встречают многочисленные зверолюди. Многие находят в толпе новоприбывших родных и даже детей. Это зрелище невольно трогает за самое сердце.
Между тем, лагерь вокруг замка полон строительного шума: некотяне быстро обустраивают временной лагерь, в котором можно достойно и сносно жить. Несмотря на ночь, тут все еще довольно шумно. А с нашим прибытием так вообще никто не ложится спать. Мы же проходим в крепость. Осматриваясь по сторонам, вижу, как многое изменилось. Пока я бегал по столице Империи, девчата не теряли зря времени. Даже электричество провели. Но кроватей все равно нет, поэтому наскоро перекусив, мы падаем вповалку в общем зале, укрываясь одеялами и согревая друг друга теплом наших тел, как поросята под мамкиным боком. На флирт и прочие игры банально нет сил. Стоит моей голове коснуться пола, как я моментально выключаюсь, чувствуя лишь как мягкая грудь Шино касается моей спины...
Наутро, не давая себя увлечь мягкими призывными девичьими телами, поднимаюсь на самый верх донжона, попутно осматривая крепость. Ничего интересного не наблюдается, но той затхлости, пыли, дерьма животных и летучих мышей и вони от подобного тоже нет. Приятно пахнет опилками, деревом, масляной краской и лаком и прочими прелестями строительства. Стены тщательно замазаны и побелены, кое-где виднеется свежая проводка. Вместо чадящих факелов на потолке висят футуристичного вида светильники. То же самое касается и всего остального.
Свежий и все еще холодный воздух бьет в лицо, когда я понимаюсь на вершину крепости. Отсюда открывается прекрасный вид. Наш особняк, больше похожий на вырезанный в скале бункер, прекрасно защищен от непогоды и врагов, но временный лагерь некотян, разворачивающийся неподалеку, совершенно беззащитен и нуждается в военной силе. Впрочем, Гурри все время контролирует границы, время от времени вылетая за одной ей видимые пределы, показательно выжигая участки местности, на которых замечает монстров. Те уже давно опасаются подходить к нам ближе, чем на десяток километров. Зато доклады куноичи уверяют в том, что в леса возвращается мелкая дичь. Самые сноровистые зевролюди уже принимаются ухаживать за брошенными полями, возделывая их или найденными в развалинах, или захваченными с собой инструментами. Кроме того, вовсю прибывают торговые караваны. Купцы уже собственными глазами убедились, что мои подчиненные расплачиваются сразу, причем не меняясь товарами, как привыкли делать большинство заказчиков, а именно звонким золотом. Везут все, что только можно. Впрочем, что нельзя тоже везут, за исключением, естественно, рабов. Их нам все равно везут, так как по моему совету мы стараемся не враждовать с торговыми гильдиями, для которых живой товар ничем особым не отличается от всего остального. Мы просто выкупаем и освобождаем бедняг, сводя с них клейма. Укрепляя торговый авторитет, мы выкупаем практически все, что предлагают караваны: оружие, артефакты, продукты питания, стройматериалы, кожи, меха, лекарства и прочее, за исключением драгоценностей и безделушек. Словом, в моих владениях произошло достаточно много событий, и их сейчас совсем нельзя назвать заброшенными.