Бездушные. Моя топь

– Это нормально, птичка. Здесь просто нужна практика. Несколько дней по паре часов, и ты будешь готова к поездке домой.

– Что?
– встрепенулась, поворачивая к нему голову. Задела своим носом его, но не отпрянула и даже не насупилась.
– Когда?

– Всё зависит от того, насколько хорошей ученицей ты будешь, Иви. Насколько хорошей и послушной. Но, кажется, со вторым качеством мы уже разобрались. Так?

...

Марк лежал на узком кожаном диване, закинув ноги на подлокотник, и не спеша потягивал бурбон прямо из бутылки. На столе лежали те самые документы на имя Иванки. Если быть точнее: на имя Леи. Паспорт, виза, права, страховка. У него есть пара дней, чтобы закончить здесь дела и отправиться в Европу. Давно он там не был. И мать. Она живёт в Болгарии вот уже больше десяти лет. Когда он был у неё в последний раз? Больше полугода назад.

– Марк? Не спишь?
– тихий стук в дверь заставил открыть сонные глаза. На пороге стоял Мануэль.

– Чего тебе?
– махнул рукой, подзывая мужчину. Тот прошёл вглубь кабинета и остановился напротив.
– Я уже почти спал.

– Груз дошёл до границы. Всё нормально. Но... – помедлил. Сделал шаг назад, когда Марк напрягся и, убрав ноги с подлокотника, поднялся.

– Но?

– На обратном пути была засада. Военные, - мужчина нервничал, чуть заметно покусывая внутреннюю сторону щеки.

– И? Я что, мать твою, каждое слово должен из тебя вытягивать?

– Они отбились. Деньги приехали. Но Рикардо. Он получил пулю в брюхо. Он не доехал.

Марк стиснул челюсти, и почувствовал, как глаз непроизвольно дёрнулся. Терять людей - херово. Особенно, если это одни из лучших. Вот так день... он не мог закончиться нормально. Это было бы слишком хорошо.

– Я тебя понял, - сделал глубокий вдох, запуская пальцы в густые и жёсткие пряди.
– Семье помоги. Организуй всё, - зажмурился. Сделал попытку успокоиться, - и займись поиском нового человека.

Мануэль тяжело выдохнул, опуская взгляд себе под ноги. Шаркнул подошвой об ворсистый ковёр и сделал ещё несколько шагов к порогу.

– Я могу идти?

– Иди.

Отпустил Мануэля и подошёл к широкому окну. Одной рукой облокотился о прохладное стекло и опустил голову. В последнее время всё идёт наперекосяк. Будто он потерял хватку. В последнее время... или с появлением в его жизни Иванки?

И ещё один вопрос… как ему сообщить девчонке о том, что брата у неё больше нет?

...

Наблюдая за тем, как Марк снимает с себя протез, Ива попыталась представить, какого это: жить без руки? И не смогла. Как давно он её потерял? Что чувствовал в тот момент?

– Боишься?
– перебил её мысли.

– Кажется, ты уже спрашивал меня об этом когда-то?
– девушка подобрала ноги, усаживаясь на колени на краю широкой кровати.

– Так что?

– Нет, не боюсь.

– Противно?
– он ушёл в уборную. Его голос эхом доносился до неё.

– Почему мне должно быть противно?

– Ну, хотя бы потому, что мне самому противно.

Ему и в самом деле было противно. Он до сих пор не смирился с тем, что теперь он по праву считается инвалидом. Но... в этом только его вина. Его недальновидность и самомнение сыграли с ним когда-то злую шутку. Замер перед зеркалом, рассматривая культю, и горько усмехнулся. Он быстро научился справляться без руки. Но так и не смирился с этим. Не справился.

Обработал кожу и, умывшись, вышел из ванной. Иванка, опустив голову, рассматривала рисунок на своих маленьких ладошках. Зажала зубками нижнюю губу, зависнув в собственных мыслях.

– Всё нормально?
– Марк остановился напротив, и коснулся кончиками пальцев её шоколадных локонов. На ощупь, словно шёлк.

– Звучит, как издёвка, знаешь?
– не глядя на него, брюнетка дёрнула головой, стряхивая его руку.

– Это не издёвка, - обошёл кровать с другой стороны и опустился на край. Размял уставшую шею и лёг. Вытянул длинные ноги. Слишком устал. Она сидела к нему спиной, так и не сдвинувшись с места. Короткий спортивный топ обнажал добрую половину изящной тонкой спины. Ни о чём не думая, Марк мысленно нарисовал узор на смуглой коже, соединяя её немногочисленные родинки.
– Иди сюда...
– провёл левой рукой по прохладной простыне. Его взгляд замер на двух ямочках в области поясницы. Очень соблазнительных.

– Не сейчас...
– выдохнула девушка, покачивая головой. Её плечики опустились, говоря о том, что она тоже устала.
– Я боюсь, Марк.

Она оглянулась, лишь слегка разворачиваясь к мужчине. Задержала взгляд на его правой искалеченной руке. Тяжело сглотнула.

– Всё будет хорошо, Иви.
– и без пояснений понял, что речь сейчас идёт вовсе не о его огрызке, который и рукой-то назвать язык не поворачивался. Во всяком случае: у него.
– Я обещаю тебе, что всё будет хорошо.

– Что?
– едва заметно вздрогнула, будто хотела сбросить с себя накопившуюся усталость.
– Что именно будет хорошо? Виктор поправится? Выйдет из тюрьмы? Йохан испарится? Ты меня отпустишь? И я обо всём забуду?

Марк слушал её голос, пропускал через себя каждый вопрос и тихо скулил про себя... потому что ни на один из её вопросов он не мог ответить словом "да".

– Ты же сама прекрасно знаешь, что твоя жизнь не станет такой, как была.

– Станет!
– ощетинилась, показывая свои зубки.
– Слышишь?! Я сотру всё из памяти и заживу заново! Я не позволю вам разрушить всё!

– Но ведь тебя разыскивают, Иви. И это не только Йохан. Сомневаюсь, что ваше правительство такое уж щедрое и великодушное..., особенно, когда дело касается их собственной задницы.

– Я буду с ними сотрудничать...
– слишком неуверенно. Его спокойствие заставляло девушку нервничать с утроенной силой.

– Тебе самой не смешно? Сотрудничать? Они будут с тобой сотрудничать ровно до тех пор, пока не найдут то, что искали. А потом просто уберут тебя. Ты понятия не имеешь, насколько это лживая и гнилая система, Иви.

– Тогда что мне делать?! Что ты предлагаешь?! - слезы отчаяния вновь подступали глазам. Они обжигали слизистую.
– сдохнуть? Самой? У меня же нет выбора... так получается?

Марк отвёл взгляд на стену. Тяжёлая голова сейчас отказывалась работать. Он и говорил-то с трудом. А от вида её слез неприятно кольнуло под лопаткой.

– Иди сюда.
– протянул ей левую руку.
– приляг. Ну же?
– нетерпеливо подмахнул ладонью.
– Я не укушу... не сегодня, Иванка Просто ляг со мной?

Сам не заметил, как с приказов перешёл на просьбы. Хотелось прижать её к себе покрепче и положить щеку на тёмную макушку. Вдыхать её аромат. Успокоить её и успокоиться самому.