Бездушные. Моя топь

Иванка недоумевала, что именно вызвало такое веселье. Недовольно фыркнула и толкнула его в грудь.

– О том, что за таких, как вы, нормальная женщина никогда не согласится выйти замуж по своей воле. Она либо дура, либо её заставили...

Маркус замолчал. Полные губы сжались в полоску, а пальцы на её рёбрах сжались чуть сильней.

– Считаешь, что таких, КАК МЫ, - делая акцент на паре слов, - нельзя полюбить?

– Разве можно полюбить человека без сердца? – Не унималась, добивая его острыми, как лезвие словами.

– Кто сказал, что у нас нет сердца?

– А разве есть? Там не сердце, – ткнула пальцем в крепкую мужскую грудь, – там просто мотор.

Глава 39

Иванка, подперев плечом дверь, снова внимательно наблюдала за тем, как Марк устанавливает протез на свою правую руку. Несмотря на абсолютно каменное выражение лица, его взгляд был сосредоточен. Мужчина был погружен в свои мысли. Казалось, что он даже не замечает её. Обиделся? Однозначно. Виду не подал, но она чувствовала его отрешенность и внезапный холод. И... чувствовала сожаление. За свой язык. Но признается ли она ему в этом? Никогда.

– Как ты потерял руку? – любопытство одержало верх.

– Я разве тебе не рассказывал? – он даже не взглянул на девушку. Опустившись на борт ванной, Марк завершал свои манипуляции.

– И всё же? Когда это случилось?

– Около двух лет назад. Может, больше, – не стал заострять внимание на цифрах. Включил в кране воду и набрал пригоршню. Выпил и только тогда посмотрел на брюнетку. – С чего вдруг такой интерес?

– Ни с чего, - пожала плечами. Ей хотелось знать больше. Ей бы хотелось знать всё. По возможности. Откуда он родом. Каким он был ребёнком? Как пришёл к тому, кем он сейчас является? – просто...

– Женское любопытство? – хмыкнул, выкручивая вентиль и закрывая воду. Стряхнул с бороды капли. – Это был мой промах. Я не рассчитал свои силы. Была перестрелка. Мне досталось. Моей руке – в частности. Раздробили в крошку все кости. Нужны подробности?

– Нет, - трудно было представить, что испытывает человек в подобный момент. Да, и не особо-то хотелось. – Но... ты, как я вижу, привык.

– Ты, как я вижу, тоже привыкла? – гадкая ухмылочка на его лице, подбросила ей недвусмысленный намёк.

– Я должна посмеяться сейчас?

Иванка оттолкнулась от двери и отступила в сторону, позволяя Марку выйти из уборной. Он прошёл мимо неё, оставляя за собой шлейф, который она уже узнает из сотни запахов. Говорят, что память обоняния – самая долговечная. Человек может забыть лица, местность, страницы книг и многое другое, но не запахи.

– Нет, - перебил её мысли, - ты должна сейчас спуститься вниз и позавтракать... или пообедать. Заодно познакомишься с Владой.

– А что дальше?

– Дальше будешь ждать меня. Здесь. В этом доме. – Его потяжелевший взгляд замирает на её лице. – Без глупостей.

– Не доверяешь мне? – настал её черёд гаденько улыбнуться.

– Ты дома. А дома храбрость становится неоправданной. Не думай, что здесь у тебя остались друзья. Да и... ты же не на столько глупа, чтобы идти на верную смерть?

– Спасибо, что напомнил.

– Всегда рад услужить тебе, птичка.

Лёгкий щелчок по носу застаёт её врасплох. Иванка вздрагивает, и вся напрягается. Он откровенно потешается над ней. Говнюк.

...

Влада оказалась не старше её самой. Красивая брюнетка со слегка задранным аккуратным носиком, полными губами, чёрными глазами и выразительными яркими бровями. Эдакая фарфоровая куколка. А Руслан... рядом с ней он казался совершенно другим человеком. Совершенно не тем, кого она видела ранее. Этот взгляд на Владу: он говорил о многом. Но в первую очередь он говорил о том, что эта маленькая девушка – вся его жизнь. Удивительно, но на миг, она засомневалась в своих же словах. Может, сердце всё же есть?

Оба мужчины спешно покинули дом. Ива даже не успела поесть, как услышала их голоса в прихожей дома. Влада выскочила из-за стола и скрылась там же. Иванка слышала русскую речь, и даже она казалась ей сейчас совсем родной, в отличии испанских словечек, которые то и дело приходилось слушать в Мексике.

– Ты понимаешь русский? – Влада вернулась в столовую и села напротив Иванки. Поджала острый подбородок, ожидая ответа.

– Да. – Иви кивнула, ощущая дискомфорт. – Я понимаю.

– Уже легче. Иванка? Так ведь?

– Да.

– Руслан мне ничего не рассказывает. Он вообще мне никогда ничего не рассказывает, – она хмурит чёрные брови, - но, если я правильно понимаю, то у тебя какие-то проблемы? Верно?

Иванка кое-как протолкнула в горле кусок ветчины и отложила вилку. Где-то внутри она вновь ощутила тревогу. Чувство какой-то вселенской тоски и безысходности. Хотя, казалось бы... должно ведь быть наоборот. Но разговор с Марком о том, что ждёт её за пределами этого дома убил всю надежду.

– Моего брата убили, - заговорила, спешно отодвигая свой стул, будто это поможет ей задышать полной грудью. – теперь они ищут меня. Якобы только я смогу дать им то, что они ищут.

– Тааак...
– Влада поставила локти на стол и положила подбородок на руки сцепленные в замок, - а что они ищут?

– Я не знаю, – качнула головой и раздражённо щёлкнула языком.

– То есть, как: не знаешь?

– Вот так. Это какая-то информация. Если я правильно поняла, то эта информация – прямая дорога за решётку для многих. Не знаю, - повторилась. Постучала ногтями по столешнице, – может, это такие же преступники. Может, политики или кто ещё.

– Менты, например...

– Кто?

– Ну, кто там у вас? Полиция? Прокуроры и все, кто должен защищать нас от преступного мира. Или военные, например...

– Ты знаешь об этом не понаслышке? Я права?

– Марк поможет тебе, – уверенно произнесла Влада, и поджала губы. – Он всё решит.

– Я не верю ему, – без капли сомнения.

– Не веришь? Почему? Думаешь, он просто так с тобой возится? Я не очень близко с ним знакома, но, кажется, это не в его духе. Он не занимается благотворительностью.

– Я сомневаюсь, что он даст мне свободу.