Безликий

Ещё одним человеком, подорвавшим доверие Творца, стал Шобель — маг, открывший в себе способности к управлению тьмой и бывший советником во время людской жизни. Деймон действительно доверял ему и даже дал возможность стать Хранителем Бездны, однако тот некоторое время спустя поднял крупное восстание, выпустил души и устроил в мире настоящий хаос.

Этот процесс стал последней каплей. Восстание было подавлено, сам Шобель аннигилирован, а его место заняла Адрианна — девушка, которую Деймон при всей своей безэмоциональности и чёрствости сумел полюбить, и с которой прожил очень долгое время.

Вот только он был бессмертным, а она — обычным человеком. По истечению своего века Адрианна умерла от старости, а её душа отправилась в рай.

Но случилось «Восстание мрака», и Великий Творец нарушил одно из правил — возродил девушку, но не в её обычном облике, а даровав ей небольшую часть своих сил. С тех пор Адрианна стала владыкой бесконечной пустоты, наречённой «Голосом Бездны».

После восстания Шобеля, великие Семеро покинули людской мир, оставив наместников. Это событие дало старт Третьей Эре, продлившейся почти полторы тысячелетия. За это время произошёл огромный скачок в развитии как магии, так и технологий, однако столь бурный прогресс привёл к многочисленным конфликтам между людьми и вследствие — к войнам. Начиналось всё с битв за ресурсы, но затем переросло в настолько крупный военный конфликт, что ни осталось ни единого клочка земли, не затронутого ими.

«Войны магов стали тем самым ужасом, от которого старики оберегали детей. Любая война — это всегда ужасно, ведь у них не бывает положительного итога. Ты можешь получить территорию, но она будет выжжена дотла. Ты можешь получить людей, но они поколениями будут ненавидеть тебя. Ты можешь получить славу, но она станет твоей ловушкой, когда ты оступишься…»

Роберт фон Лексорон, генерал армии Империи Альтагара, 304-ый год, 4-ая эра.

«Хуже всего становится, когда в войну не по своей воле оказывается втянут весь мир, и благородная защита перестаёт разделяться с холодной жестокостью и кровавой жаждой. Посмотрите, к чему привели наши действия: мы уничтожили Адессеонский континент, а ведь там находился наш главный технологический очаг. Люди понесли потери в без малого пятнадцать миллионов душ, а сколько полегло из эльфов, дварфов и остальных одному только Великому Творцу известно. Мир на сотни лет превратился в выжженную пустошь, и только мы этому виной. Из-за нас в центре континента больше невозможна жизнь, и только мы виноваты в том, что боги отвернулись от нас…»

Эверт-Ян дер Волланд, глава Имперской Гильдии Магов, 312-ый год, 4-ая эра.

Мировая Война, объединившая в себе множество локальных конфликтов, получила название Война Магов и окончилась тем, что в центре Адессеонского (Западного) континента, а годом позже и в центре Ислонского (Восточного) произошло высвобождение огромного количества энергии, которая беспорядочно разнеслась во все стороны, уничтожая практически всё живое на своём пути.

На три столетия мир превратился в безжизненные пустоши, на которых пытались выжить несколько общин. Восточный континент сумел восстановиться через время, лишь в эпицентре оставив то, что сейчас именуется Нестабильными Землями. А вот Западный — нет. Человеческая жизнь в нормальном её виде на нём невозможна до сих пор.

Высвобождение энергии ознаменовало конец третьей эры, после чего наступили «безжизненные времена». Триста лет выживания на обломках когда-то стремительно развивающейся цивилизации, голода и множества опасностей в виде магических аномалий, хищников, нежити и прочих монструозных тварей. Когда нестабильность спала, люди начали постепенно возвращаться к привычному укладу жизни, пусть прежним он уже не был.

Вместо стремления к созданию парового двигателя, первобытное примитивное общество, племена и развитие заново. За долгие прошедшие с этого момента восемьсот лет люди постепенно восстановили то, что потеряли, хоть и далеко не полностью.

И удивительно, но пока четвёртая эра не была отмечена какими-то глобальными событиями…

Глава 19

Очередное утро началось внезапно. Ещё с предрассветным солнцем в наше крыло явился надзиратель и объявил о том, что в полдень за нами прибудет караван, что повезёт нас в Фолпорт. И несмотря на то, что времени на сбор было предостаточно, оно по сути своей и не требовалось, ведь ни у кого из нас особо не было личных вещей.

И, тем не менее, за час до отбытия Гробовоз вместе с нашим надзирателем куда-то отлучился и через пару минут вернулся, неся с собой небольшой старый мешок.

— Старый дядька Гробовоз, я подарки вам принёс. Правда, нету у меня ровным счётом ни хрена кроме разве что гов… Ух срифмовать бы сейчас, но случай не тот, — радостно произнёс он при входе, а затем продолжил, — Мы ж с вами, хоть и заключённые, но направляют нас в «город-тюрьму» как работников. Короче, привилегию мы с вами определённую получили… Ну как мы… Если говорить честно, то только я, но мне выдали набор цивилизованного гражданина… В тройном размере.

— То есть ты выбил для нас что-то хорошее? — уточнил Бездух, хотя и так знал, о чём идёт речь.

— Именно так, — кивнул Гробовоз, — Тебе-то я уже суть прояснял, а вот нашему одноногому ещё нет, поэтому внимайте, многоуважаемый господин, — саркастично обратился он ко мне, — Выражение про то, что все мы — лишь детальки одного механизма, слышал? — я молчаливо кивнул.

— Ну так Фолпорт — это идеальное и самое наглядное олицетворение вот этого вот выражения, — подытожив, продолжил он, — Вот он находится в самых, что ни на есть, е**нях. Если говорить по честному, то от этой крепости отходят всего две дороги. И ещё морской порт, но это не так важно, — отмахнулся Калькас, — Одна из них — основной северный тракт, но большинство крупных торговцев ходят по нему только летом. Те же южане в зимний сезон туда вообще не суются, а в Фолпорт приезжают только местные окрестные торгаши. Вторая ведёт до Шаононта. По ней, кстати, и нас повезут. И вот эта дорога, несмотря на то, что это такой же тракт, причём единственный, связующий с крупным городом напрямую. И вот этом путём пользуются круглый год, но опять же только лишь торгаши из Шао’нонта, а этот город по сути живёт за счёт того, что производит артефакты. Тёмные, к тому же. То есть особо много Фолпорту, которому постоянно требуются то провизия, то материалы, то ещё что-то они много дать не могут, поэтому по большей части наша любимая тюрьма живёт за свой собственный счёт, поэтому каждый заключенный там — часть всего огромного механизма, который перемалывает большинство своими шестернями. Причём часть легко взаимозаменяемая. Но не оттого, что их заключенных делают безвольных рабов… Ну, за исключением каторжников. Этих без вариантов отправят в шахту, а остальных поставят на низкие должности на городских фабриках. Кого-то поставят повыше, кто по умнее или по богаче будет, но суть не в этом. Все в Фолпорте находятся на заработной плате. И большинство на едва ли не на самой мелкой, которая только может быть. Короче, платят настолько мало, что, если купить чуть-чуть еды, то не хватит на одежду и предметы малейшей гигиены и наоборот, купишь себе перчатки на зиму, и придётся пару дней поголодать. Иногда это приводит к не самым приятным последствиям из разряда болезней и смерти. А так как господин комиссар хороший и не хочет, чтобы его заслуженный источник информации, поэтому решил нам немного комфорта предоставить. Хотя, на самом деле, я думаю, на него твои согильдейцы надавили, ибо маги в Фолпорт попадают крайне нечасто, но все как один выбираются живыми и невредимыми. Так что посмотрим, что в итоге из этого выйдет…

***

Караван пришёл в срок. Вереница телег и фургонов расположилась во внутреннем дворе и тут же начала заполняться. Телеги стремительно загружали различными ящиками и бочками, после чего старательно укрывали полотном. И груза, надо признать, было чересчур много. О наполнении многих ящиков не было известно никому, хотя слухи среди местной массы разносятся чертовски быстро.

Фургоны же были приспособлены исключительно под перевозку людей. Условия в них были даже хуже спартанских, ибо в стандартный деревянный фургон с небольшим люком в полу, явно выполняющим функции отхожего отверстия, запихивали, а иначе это и не назовёшь, по полтора десятка людей, отчего те чувствовали себя несколько… стеснённо. Таких фургонов было шесть, ещё в один сложили небольшую часть груза — мешки с крупами и кормом — и посадили нас троих, а также мелкого белобрысого пацана, которого, как сказал Гробовоз, поймали на воровстве у какого-то аристократа, и тот путём нехитрых манипуляций с некоторой суммой денег сделал так, чтоб пацана засадили далеко и надолго. Спасибо, что обошлось без отрубания рук, хотя такой метод наказания тоже иногда практиковался.

А вот последний немного отличался от остальных. Во всех фургонах на боковой стенке было небольшое решётчатое окошко, через которое внутрь поступал хоть какой-то свежий воздух. Этот же был глух полностью. Однако в него завели человека. Как я успел заметить, мага.

Уточнение о том, кем является этот человек, не принесло результата. Гробовоз не знал об этом заключенном, а ведь он знал всех. И судя по тому, что на этом маге был не только аналогичный моему ошейник, но и наручники, отсвечивающие рунной вязью (Об их функциях я мог только догадываться), маг этот был весьма необычной во всех смыслах персоной.

***

Конвой отправился в полдень. Сколько должна была по плану длиться наша дорога, я не знал. Однако Гробовоз «обнадёжил», что тряску и неудобства придётся потерпеть каких-то пару недель с учётом нашего темпа, после чего весело усмехнулся. Однако меня и Чарли это не слишком обнадёжило.

И вот потянулись дни. Однотипные, однообразные и раздражающие, приносящие злобу и боли в спине. Даже истории Гробовоза не скрашивали общее настроение, хотя, надо признать, мальчонке, что был с нами, они действительно помогали.