Безрассудный

Мэтт указал на брата.

– Я ни за что не пойду туда, где его могут отшлепать, - вздрогнув, он добавил: - Может, просто к Питу?

Сдержав вздох, я пожал плечами.

– Сегодня твой вечер. К Питу, значит, к Питу.

И почему Кира не работает сегодня? Может, позвонить, когда мы приедем, и пригласить ее? Я запрыгнул в машину, немного раздраженный, но твердо настроенный не заморачиваться. Не то чтобы я давно не видел Киру, но я прекрасно понимал, что время наедине с ней не бесконечно, и дурацкое ощущение, что оно подходит к концу, не покидало меня.

Я пытался улизнуть, когда мы зашли к Питу, но Гриффин шел прямо за мной и, схватив меня за руку, он сразу же потащил меня к бару. Хлопнув ладонью по стойке, он объявил:

– Налей-ка чего-нибудь покрепче для группы, Ритс. Сегодня мы будем в хлам!

Рита ухмыльнулась, заполучив прозвище от Гриффина, а после наклонилась, чтобы поцеловать меня в щеку. Отстраняясь от нее, я услышал, как она разочарованно вздохнула.

– Что угодно для моих любимых рок звезд, - а после начала издавать звуки, словно мысленно целовала меня.
– Ммм, - бормотала она, готовя шоты.

Гриффин поднял руку с напитком в воздух и достаточно громко, чтобы слышали все посетители бара, выкрикнул:

– За моего двоюродного брата, который наконец вырос и надеется впервые прикоснуться к обнаженной девице… С днем рождения!

Весь бар взорвался смехом. Мы с Эваном тоже смеялись, пока Грифф в одиночку опрокинул шот. После он высунул язык, начав корчить рожи, а Мэтт, не моргая, сверлил его взглядом:

– Я, черт возьми, ненавижу тебя, - бесстрастно сказал он Гриффину.

Грифф схватил его напиток и влил в себя.

– Я знаю, - сказал он с ухмылкой.

Схватив Мэтта за шею, он потрепал его по голове. В конце концов Мэтт рассмеялся, пытаясь отделаться от Гриффина, и вот именно так выражалась дружба вечно спорящих и дерущихся братьев. Покачав головой, я передал Мэтту свой шот, и он с удовольствием выпил его. Эван взял свой и, выпив налитое, мы поставили стопки на стойку, где они мгновенно наполнились вновь.

Прошла целая вечность, прежде чем я смог наконец вырваться. В коридоре рядом с туалетом я нашел таксофон. Вероятно, им не пользовались уже тысячу лет, потому что трубка была вся в пыли. Отыскав в кармане мелочь, я набрал номер моего домашнего телефона, но ответом мне были лишь длинные гудки. Даже автоответчик не работал, что вообще-то странно, ведь Кира была одержима тем, чтобы он всегда был включен и мог записать любой звонок от Денни, который она могла пропустить.

Я могу оправдать это только тем, что Кира, вероятно, легла спать. Я скучал по ней. Меня переполняла грусть, но для ребят я продолжал улыбаться. Мне не хотелось, чтобы они начали задавать вопросы, когда я вернусь к столику.

Когда мы закончили, было уже довольно поздно. Я перестал пить уже давно, чтобы сесть за руль, но, когда я захлопнул дверь машины на подъездной дорожке, меня все еще немного штормило. Я улыбнулся, когда заметил хонду Денни на месте. Значит, Кира была дома, в целости и сохранности. Мне нравилось думать, что она здесь, спит совсем рядышком, всего в нескольких футах от меня… Ну, будет, как только я затащу свою заторможенную задницу в эти двери. Может, вода немного отрезвит меня. Да, вода - то, что надо.

Войдя в дом, я, твердо намереваясь умыться, направился в кухню. Бросил ключи на стойку и замер, осознав, что я в комнате не один. Кира еще не спала, она сидела в своей пижаме… И вид у нее был разбитый. Глаза красные, лицо чуть припухло, а в руке полупустой бокал вина. И пила она его так, будто это был сок. Плохи дела. Случилось что-то очень и очень ужасное. Мое сердце начало колотиться в ожидании ответа на этот вопрос.

– Привет, - сказал я, стараясь звучать непринужденно.

Она не отвечала, продолжая пить. Заметив на столе пустую бутылку, я сделал вывод, что ее запасы на исходе. И я знал только одну причину, которая могла довести ее до такого состояния.

– Все в порядке?
– спросил я, заранее зная, что это не так.

– Нет, - я думал, что на этом ее красноречие иссякнет, но, к моему удивлению, Кира добавила: - Денни не вернется… Мы расстались.

Множество эмоций нахлынуло на меня одновременно: сострадание, горе… Радость… И чувство вины. Я подошел к ней, желая прижать ее к себе и сказать, что я буду рядом, что никогда не оставлю ее, но было видно, как она пытается подавить боль. И мои слова о заботе ей сейчас явно не помогут, надо просто дать ей погоревать. Вместо того, чтобы обнять ее, я отклонился, опираясь о стойку. Я даже убрал руки за спину, чтобы не искушать себя.

Понятия не имея, что я мог сделать для нее, я просто стоял и смотрел, как она с минуту пристально наблюдала за мной. Потом я задал вопрос, на который хотел получил отрицательный ответ, но не спросить не мог:

– Хочешь выговориться?

Она сделала паузу в поглощении вина ровно настолько, чтобы снова сказать мне:

– Нет.

Меня вновь накрыло облегчение: она не хотела говорить о нем. Наверное, она просто не хотела обсуждать это со мной, но это нормально. Нежелание говорить было мне понятно, я бы тоже не хотел на ее месте. Я знал, чего бы я хотел.

Взглянув на пустую бутылку, а после на ее бокал, я спросил:

– Хочешь текилы?

Он широко улыбнулась:

– Само собой.

Я открыл шкаф над холодильником и, порывшись в запасах алкоголя, достал бутылку текилы. Я не был уверен, что напоить Киру было хорошей идеей, но это единственное, что пришло мне в голову. По крайней мере она не будет пить в одиночестве. Я взял стопки, соль и лайм, достал доску и нарезал лайм. Все это время я ощущал, как Кира следит за каждым моим шагом.

Наполнив стопки, я протянул ей и, улыбаясь, произнёс:

– Лекарство от сердечных мук, как я слышал.

Она взяла у меня стопку, наши пальцы на мгновение соприкоснулись, и этого хватило, чтобы всё внутри меня запылало огнем. Теперь она одинока… Это все меняет. А меняет ли? Денни всё еще мой лучший друг, и я в долгу перед ним…

Твердо решив перестать так много думать пусть все на самотек, я окунул палец в напиток и смочил наши запястья. Кира не отрывала от меня глаз, пока я посыпал запястья солью. Когда она не решилась выпить первой, я решил растопить лед и взял свой шот, чтобы ей не было так неловко пить со мной. Текила не особо жгла мое горло, потому что я много чего выпил за вечер, но Кире первая порция далась нелегко.

Она высунула язык чтобы слизать соль, после влила в себя текилу и впилась в лайм, высасывая из него все соки. Это было то еще зрелище. А после лицо ее исказилось. Я посмеялся над ее реакцией и налил еще.

Второй раз прошел для нее чуть легче, третий ещё проще. Мы не разговаривали, просто пили. И чем больше алкоголя она употребляла, тем голоднее становился ее взгляд. Она пожирала меня глазами, практически также, как девчонки в баре. Я делал все возможное, чтобы игнорировать это, но это было невероятно сложно… Я хотел, чтобы она так на меня смотрела… Я тоже хотел смотреть так на нее. Но я не собирался загадывать, чем закончится сегодняшняя ночь. Мы были просто друзьями, которых объединяла лишь пара шотов. Двумя одинокими друзьями, которых в последнее время еще много чего объединяло…