Безумное такси

– А я разве похож на бомжа?
– задал в свою очередь вопрос Толик.

– Не-а, покачал отрицательно головой с короткой стрижкой Шкаф.
– Если честно - с таким прикидом ты тянешь минимум на маклера.

– Сам ты маклер, - обиделся на непонятное слово Толик.
– Бригадир я, комплексной бригады . Ударной бригады причем.

– А в скирду, значит, залез отдохнуть после трудов праведных, - сделал понимающий фейс. Вася.
– Пешком шел или как? Я к тому, что до ближайшей станицы отсюда...

– - Привезли меня, Вася, - тихо признался Толян, обшаривая карманы штанов и рубашки - куртка улетучилась в неизвестном направлении вместе со всеми заработанными рублями. Но что удивительно - на запястье остались неплохие часы "Сейко" - подарок от коллектива бригады к прошлогоднему дню строителя.

– Причем не по своей воле привезли, - он нащупал на правой стороне головы вздутие с запекшейся кровью и скрипнул зубами - то ли от ярости, то ли от боли.
– Вот невезуха, блин, у меня сегодня! Столько дерьма на голову, и все в один день: родители похоронены, сестра оказалась шлюхой, причем явно мафиозной, затем натуральный гоп-стоп с нанесением телесных повреждений...

– Ну, и я, конечно, тоже внес свою скромную лепту в этот черный прайс-лист, - перебил его Шкаф.
– Слушай, Толян, если сейчас какой-нибудь барыга, собирающий по обочинам пустые бутылки, догадается заглянуть в салон моей "шестерки", его ожидает приятный сюрприз: все деньги в бардачке, а ключ в замке зажигания. Вот тогда мы с тобой действительно сроднимся душами. Тебе этого очень хочется?

– Хорошо, доисповедуюсь в дороге, - понял его Толян, и оба в меру сил потрусили к автомобилю бежевого цвета, стоявшему на обочине в сотне метров от скирды.

– Слушай, у тебя в машине нет случайно чего-нибудь от головной боли? попросил Толян, когда они тронулись с места.
– Прям не башка, а танковый полигон какой-то.

Вася усмехнулся и глазами указал на перчаточный ящик, по простому бардачок. Внутри находились несколько смятых денежных купюр, разная необходимая в дороге мелочь типа свечей зажигания, бегунка от стартера и пассатижей, нераспечатанная бутылка водки и кусок любительской колбасы грамм на триста в полиэтиленовом пакетике.

– Нету таблеток, - порывшись, сообщил Толян.

– А это что тебе, чукча в чуме?
– искренне изумился Вася, ткнув пальцем правой руки в бутылку с водкой.
– От всех болезней таблетка. Разводишь содержимое в двух каплях воды...

– Понял, не лох, - тяжко вздохнул Поняков. Своротив головку, прямо из горла высадил, не церемонясь, половину и, хыкнув, запустил зубы в колбасу.
– Закурить теперь не найдется?
– спросил, прожевав закусь и завинчивая пробку на место.

– Как в том анекдоте про цыгана?
– весело покосился на него Вася. Легко удерживая баранку левой рукой, правой он ловко выщелкнул из пачки сигарету, - "люди добрые, дайте чего-нибудь пожрать, а то так курить охота, шо и переночувать нидэ". Это я шучу так, - пояснил тут же.

– Слушай, ты куда вообще едешь, шутник?
– встревожился Толян, давно узрев уже знакомое направление.
– Не в сторону Выселок, случаем?

– - А что, не тянет туда? Ну и не поедем. Но рассказать все ты мне обязан, - ухмыльнулся вновь Шкаф.
– Хотя бы из чувства благодарности за свое лечение, - он заметил уже прояснившееся чело пассажира.
– Да и дорога сократится. Нам ещё далеко пилить - мой городок расположен между Павловской и Ростовом-папой.

– Ну, если тебе так интересно...
– легко согласился Толян. Надо же было выплеснуть куда-то лагуну дерьма, скопившегося за сегодняшний день на душе. Иначе зальешься им скоро по самое некуда. И он выложил Васе все., как на духу: о своей почти укомплектованной бригаде, оставшейся там, в подоблачной Темерде, о том, как парни искренне сочувствовали его горю, отпуская в станицу. А под конец выложил все перипетии сегодняшнего дня. Как раз к концу его рассказа показались разнокалиберные "скворечни" дач на окраине Васиного городка, а вскоре они подъехали и к его небольшому дому, расположенному неподалеку от дачного поселка.

– Заходи, - Шкаф придержал лохматого кавказца, рвущегося к Толяну с цепи явно не с дружелюбными намерениями.
– Ключ от двери под половиком на веранде.

Через полчаса Толян блаженствовал, принимая ванну с фито-ламинарной солью и гелем-пеной - Вася щедро намешал в воду и того, и другого, чтобы перебить отвратный запах скирды. Еще через полчаса на кухонном столе шипела со сковороды приличная глазунья из десятка яиц, с салом, рядом красовалась традиционный кубанский бутылек самогона,. Ну и, естественно, разносолы из подвала. А Толян, в махровом халате хозяина, от ничегонеделанья заканчивал обход четырех комнат, из которых состоял дом, и поражался обилию деревянных резаных поделок, расставленных по комнатам в самых неожиданных местах. По стенам были развешаны гравюры в черно-белом исполнении и чеканка - матовая, черненая и просто лакированная. Бесчисленные шкатулочки, шкатулки и сундучки, оформленные тонкой затейливой резьбой, стояли даже на подоконниках. А прочие безделушки типа рубленых масок, плетеных хлебниц и блюд, мундштуков и авторучек, стояли у стен и валялись как попало и где попало, оригинально вписываясь в колорит отделанной под старину внутренности дома: стены обшиты светлым декором, полы из пробкового паркета, а потолки...

– "Грелих", - уверенно ткнул вверх пальцем Толян.
– Экструдированный пенополистирол в багровых тонах. Однако...Где доставал плитку и все остальное?

– Ну, при нынешнем-то рыночном обеспечении, плюс непосредственная близость международных портов...
– уклонился от прямого ответа Вася, пластая хлебный батон каким-то кинжалом разбойничьих рамеров.
– А остальные девяносто процентов стройматериалов тесть с тещей - отделывали гнездышко своей дочурки, то бишь моей жены.

– Учти, ты сам затронул данную тему, - предупредил его Толян, хлопаясь на предложенный хозяином инкрустированный табурет.

– Да ладно, чего там, - махнул рукой Вася, разливая прозрачное, как слеза пойло в прозаические тонкостенные стаканы.
– После твоей-то исповеди. Не цокаемся, - предупредил, опрокидывая свой.

– Это почему же?
– изумился Толян, пережидая, пока Шкаф зажует выпитое.
– Я знаю лишь один случай, когда пьют, не цокаясь.

– Вот он как раз и присутствует на данный момент, - подтвердил Вая его догадку.
– Сегодня моей Зинуле ровно год исполняется. Выходила из подъезда от родителей, ну и...грузовик с пьяным водилой попался. Так вот, её в двадцать лет, вместе с недоношенным ребеночком...Мальчик был, между прочим. Это мне уже после вскрытия сообщили. Да ты пей, не отравишься, не боись сам через угольный фильтр перегонял.

Толян ошеломленно последовал его совету, с минуту отходил то ли от крепчайшего самогона, то ли от признания Васи,а затем вновь уставился на него.

– А где же эти...тесть с тещей? Что ж сам отмечаешь?

– Почему сам, с тобой, - Вася разлил по новой.
– А эти чистоплюи меня ненавидят всей душой и прочими органами. Все ждут, когда я куда-нибудь сгину из этого дома, чтобы продать его. Так выселить им ещё остатки совести не позволяют. Родное их чадо, вишь ли, затащил я обратно из князей да в грязь. Тесть сидит на должности зампрокурора города, а теща в деканате института какой-то шишкой обретается. Они со своей Зинули пылинки сдували на ходу, подготавливая ей тепленькое местечко в краевой адвокатуре и мужа ну, как минимум, юриста-менеджера.. А она возьми да и влюбись в простого работягу, в меня, то есть. Да без жилплощади вдобавок, впрочем, как и без видов на будущую сытую и обеспеченную жизнь. Одну машину вот только имею, да и ту в лотерею выиграл. Дом её предки этот купили, материала всякого, а отделывал я сам, конечно.

– И это сам?
– Толян крутил в руках курительную трубку с тонкой резьбой по чубуку.

– Что, нравится?
– ухмыльнулся Вася, опрокидывая в рот второй стакан.
– Дарю на память о моей Зинаиде. Я резьбой по дереву с малолетства занимаюсь, дед научил. И всем остальным специальностям тоже он. А дальше я уж сам стал новейшую литературу почитывать...

– - Так ты строитель вдобавок? Да ещё и отделочник, - Толян сам не заметил, как оприходовал второй стакан вслед за Васей.
– А знаешь, что?