Безумное влечение

— Пожалуйста, поцелуй меня, Доминик. Я думала об этом с тех пор, как ты поцеловал меня в спортзале. Меня еще никогда так не целовали, и я хочу снова это ощутить.

— И на что был похож тот поцелуй? — Спрашиваю я, изо всех сил стараясь не показывать боль в груди. Мое гребаное сердце разрывается на части каждый раз, когда я вспоминаю, что она меня не помнит.

Это не та Люси, которая призналась мне в любви прямо перед крушением самолета, которая позволила мне завладеть ее разумом, телом и душой. Это беззаботная студентка колледжа, которая хочет забыться в ночи удовольствий.

— Это было похоже на то, словно ты хотел забрать весь воздух из моих легких, будто ты стремился втянуть мою душу в свое тело. Ты целовал меня так, словно я была твоим спасательным кругом.

Я хочу сказать ей, что она и есть мой гребаный спасательный круг. Но не говорю. Вместо этого я наклоняюсь и целую ее в губы. Этот поцелуй нежный. Он не грубый, как тот, что я подарил ей в спортзале. Это не поцелуй изголодавшегося мужчины. Это поцелуй влюбленного мужчины, который хочет, чтобы он длился вечно.

Я неловко опираюсь на сломанную руку, протягивая здоровую между нашими телами. Затем прижимаю свой член к ее входу. Оторвавшись от ее губ, я делаю паузу.

— Ты уверена, что хочешь этого?

— Уверена. — Улыбается она.

Не в силах больше сдерживаться, я медленно вхожу в нее до самого конца. Я нависаю над ней, не отрывая от нее взгляда и давая ее телу время привыкнуть к моим размерам. В конце концов, прошло уже много времени. Сейчас я клянусь себе, что в будущем буду как можно чаще находиться внутри этой женщины.

О чем, черт возьми, я только думал?

— Я гребаный идиот, — ругаюсь я себе под нос.

— А?

— Ничего. В тебе так хорошо. То, как твоя киска обхватывает мой член, просто охуенно, — говорю я ей.

Ее бедра двигаются подо мной.

— Ты можешь двигаться, знаешь ли, — говорит она.

— Мне хорошо и здесь, внутри тебя.

— Угу, — говорит она. — Это круто и все такое, но все же. Наверное, будет лучше, если ты начнешь двигаться. — Затем она снова пытается встать, но я удерживаю ее, в то время как ее киска сжимается и разжимается вокруг моего члена.

— Блять, если ты продолжишь в том же духе, я кончу слишком быстро. — Я выхожу из нее и тут же вхожу обратно.

— Да. Сделай это снова, — говорит она.

Я сажусь и поднимаю ее ноги, так что ее лодыжки оказываются у меня на плечах. Обхватив ее бедра рукой в гипсе, я удерживаю ее на месте, пока ввожу и вывожу свой член, а затем увеличиваю темп и с каждым толчком все сильнее и сильнее врезаюсь в нее.

— Вот же блять, — стону я.

— Да. Боже мой! — Люси хватает подушку и закрывает ею лицо, заглушая крики.

Я вырываю ее из ее рук и бросаю на пол.

— Я хочу тебя видеть. Посмотри на меня, Пчелка. Посмотри, кто тебя трахает. Посмотри, кому принадлежит эта киска.

— Я смотрю, — говорит она, глядя прямо на меня.

В этот момент я позволяю себе поверить, что она знает. Что она действительно моя во всех отношениях, как это было до аварии. Когда я чувствую покалывание в яйцах, я провожу большим пальцем по ее клитору и надавливаю. Все ее тело содрогается от накатывающего оргазма. Выходя, я раздвигаю ее ноги и обхватываю член рукой. Через несколько толчков мое семя выливается ей на живот.

Глава 12

?

Солнечный свет проникает в комнату, ослепляя меня, когда я медленно открываю глаза. Глядя на темно-синие клетчатые и белые стены, я понимаю, что нахожусь не в своей комнате, и события прошлой ночи обрушиваются на меня, словно повтор эпизода из сериала на Netflix.

Доминик. Моя теория о том, что он был мужчиной из моих снов, подтвердилась. Прошлой ночью этот мужчина играл на моем теле, как на чертовой скрипке. Я сбилась со счета после четвертого оргазма. Четвертого. Не припомню, чтобы когда-нибудь так сильно и часто кончала. А оргазм от Доминика Маккинли – это нечто из ряда вон выходящее. Если бы он не был наследником миллиардной корпорации, этот мужчина мог бы построить свою собственную империю, оказывая сексуальные услуги. Женщины платили бы миллионы, чтобы испытать его... таланты.

Ну, я бы точно заплатила.

Я действительно встречалась с ним? В смысле, зачем мне покупать ему машину? Не могу припомнить, чтобы у меня возникало желание купить кому-либо машину. Когда-либо. Кроме Шэр, которая много раз отказывалась от этого предложения. Кроме того, это же Доминик Маккинли. Уверена, он может позволить себе купить весь дилерский центр. Я переворачиваюсь на другой бок с намерением разбудить его и поговорить. Каждый раз, когда я думала, что готова затронуть тему того, что "он мой парень", меня отвлекали либо его пальцы, либо язык. Либо его член. Он пользовался ими как профессионал.

— Уф... — Добиться такого умения можно только годами практики, и я не хочу думать о том, сколько женщин здесь было до меня. От этой мысли я вскакиваю с кровати. Я все еще голая. Я ищу свой плащ и нижнее белье, но их нет там, где я их оставила.

Черт.

Я открываю одну из смежных дверей и нахожу ванную. Я закрываюсь внутри и привожу себя в порядок. Насколько это возможно, учитывая, что мои волосы спутаны. Обычно так бывает, когда я ложусь спать, не высушив их. Прошлой ночью после, наверное, третьего раунда, Доминик затащил мое измученное тело в душ и вымыл меня. С головы до ног. Затем настоял на том, чтобы высушить меня и уложить обратно в постель. Я заснула, когда его рука крепко обнимала меня. Вырваться я не смогла, да и не пыталась. Прошлой ночью я спала лучше, чем когда-либо. Вероятно, я отключилась от переутомления – в медицине нужно ввести новый термин "кома после оргазма". Это определенно существует. Я уверена в этом.

Бросив попытки распутать волосы, я выхожу и открываю соседнюю дверь. Это гардеробная. Здесь не так уж много вещей, но я надеюсь, тут есть его футболки. Все вещи развешаны и распределены по цветам. У меня руки так и чешутся вытащить что-нибудь и перемешать.

Какие двадцатилетние люди сортируют свой гардероб по цветам? Психи, вот кто.

Я снимаю с вешалки черную футболку и натягиваю ее через голову, после чего открываю дверь спальни и выглядываю в коридор. Там пусто. Не знаю, чего я ожидала, но мое тело расслабляется, когда я никого не вижу. Спускаясь по лестнице в поисках Доминика, я стараюсь вести себя как можно тише. Я не хочу, чтобы о моем присутствии узнали, если здесь есть кто-то еще. Я помню, как на днях дом был полон строителей.

Я понятия не имею, где искать Доминика. Я нахожу несколько дверей, которые ведут в пустые комнаты, а затем направляюсь к задней части дома. Может, он на кухне?Я также хочу еще раз взглянуть на великолепный дизайн.

Я отвлекаюсь, подбирая слова, которые прокручиваю в голове, пытаясь придумать, как спросить Доминика, является ли он моим парнем или был им, не показавшись при этом странной. Поэтому я не замечаю тело, сидящее за обеденным столом, пока не слышу, как кто-то прочищает горло. Я оборачиваюсь, ожидая увидеть Доминика, но вижу только его более старую версию. Внешне они очень похожи, но одна особенность заставляет меня насторожиться. Такое ощущение, будто Доминик пристально смотрит на меня, глаза этого человека такие же темные и лишенные эмоций. Это его дядя Джош. Я мельком видела его на нескольких мероприятиях, которые посещала вместе с мамой. Он почти всегда находится либо с женой, либо с дочерью. И всегда стоит на заднем плане, как сторожевой пес. Наблюдает и ждет. Чего? Я не знаю.