Безумный курортный роман или чокнутый Ромка с курорта

Стас пробормотал что-то невнятное из своей комнаты, и попросил не отвлекать – срочная работа.

Женька сварила рис, нашинковала капусту на салат, сделала заправку с чесноком и лимонным соком. Наконец, порезала хлеб и положила еду на тарелку:

– Стас, обед на столе, я побежала!

– Спасибо, Жендосик! – отозвался тот. – Чуть позже поем, сейчас заданий накидали. Дверь захлопни, пожалуйста.

Уже выходя из кухни, Женька заметила на столе рядом с мультваркой свой телефон:

«Опять чуть не забыла!!»

И, не глядя, сунула его в карман.

Добираться до Сонькиной квартиры без машины оказалось неудобно. Прямых маршрутов не было, надо было вначале ехать на метро, потом на маршрутке, а затем еще пару кварталов идти пешком.

С попутчиками тоже не повезло. В вагоне метро рядом ехали студенты-неформалы: в черных кожанках, с длинными волосами и металлическими серьгами в ушах. И всю дорогу слушали музыку. На полную громкость! Даже пытались подпевать, отчаянно не попадая в ноты.

Для Женьки с ее музыкальным слухом это было форменным издевательством. Она уже хотела сделать молодежи замечание, но вспомнила, как вчера они с Василием орали в такси, самодовольно называя это пением.

«Бедный таксист!» - виновато подумала Женька и промолчала.

В маршрутке села на заднее сиденье, надеясь, что тут не побеспокоят. Но тщетно! Практически сразу рядом уселось два дедка, как Женька поняла – случайно встретившиеся бывшие сослуживцы - и завели разговор о политике.

– Ась? – рявкал один из них чуть ли не на ухо. – Громче говори, глуховат я стал.

– Все они воры!! – перекрикивал его второй.

Женька жалась в уголок и тяжело вздыхала про себя:

«Разбаловалась я с машиной. Оторвалась от народных масс».

На выходе образовалась давка. Толстая тетка завопила, что ее не пропустили вперед, хотя она предупреждала заранее, и со всей дури пихнула Женьку в бок.

Выбравшись на улицу, Женька несколько минут стояла на остановке, приходя в себя. А потом не спеша побрела к Сонькиному дому.

Осень окончательно покорила Москву, разлив по дворам разноцветную, высокую грусть. Тоненькие березки вдоль дороги напоминали золотоволосых принцесс. Настроение постепенно улучшилось.

Наконец, Женька вошла в Сонькины апартаменты. Квартира была однокомнатной, но довольно просторной, из широкой застекленной лоджии подруга сделала нечто наподобие зимнего сада.

Женька полила цветы, покормила глазастых рыбешек и, усевшись в мягкое кресло среди скромных гераней и высокомерных орхидей, вытащила из кармана телефон – отчитаться хозяйке о выполнении задания.

– Позвонить или написать? – пробормотала вслух, снимая блокировку. – Наверное, смс правильнее – медовый месяц у людей.

На экране горел значок непросмотренного сообщения. Женька ткнула на него… руки задрожали, сердце полетело вскачь! Сообщение гласило, что Роман Курортный появился в сети.

– А почему сразу не позвонил?! – обиженно протянула она и открыла соцсети.

Дрожь усилилась, дыхание перехватило… Ромка был онлайн!!

Женька выхватила из сумки косметичку: обмахнула лицо пудрой, подвела глаза, мазнула по губам блеском. Даже капельку духов за ушком нанесла – на автомате.

Затем расчесалась, повернула кресло к свету, мысленно перекрестилась, открыла видеозвонки и замерла…

– Ой, мама, а это что еще такое? Получается – звонил?!

От Ромки действительно было целых пять пропущенных видео вызовов - примерно два с половиной часа назад - и один принятый.

– Где же это я была в это время? – обиженно засопела Женька. – И почему не слышала?

Она попыталась восстановить хронологию дня, но не смогла вспомнить, во сколько вышла из дома. И когда приехала на квартиру подруги. И... Как долго ехала в транспорте и шла пешком, тоже было сложно оценить. По внутренним ощущениям казалось, что времени прошло прилично.

– Вообще на часы не смотрела! – удрученно признала Женька. – Последний раз утром, когда с Сонькой разговаривала. Но по идее, Ромка звонил, когда я в метро была! Оттого и не услышала – музыка гремела на весь вагон. Еще и звук звонка на минимуме стоит. Или в маршрутке? Дедки громко разговаривали, заглушали все вокруг. А один отвеченный – это, наверное, в кармане нечаянно нажался, когда выходила. Толкались – неудивительно.

Она погладила пальцем Ромкину аватарку и вздохнула:

– Обиделся, наверное. Ничего, сейчас все объясню.

И нажала вызов.

Ответили не сразу. Женька уже хотела прервать звонок и перенабрать позже, как вдруг на экране появилось знакомое лицо.

Ромка сидел на скамейке рядом с ярко-синим, словно собранным из детского конструктора, домиком-бытовкой. Одет друг с курорта был в темно-зеленую, похожую на военную, куртку с меховой опушкой, и черную вязаную шапочку. Вокруг него уже сгущались сумерки, но на лицо падал свет от фонаря.

«У них там холодно уже!
– поняла Женька и улыбнулась. – И вечер. Плюс пять часов от Москвы».

– Ромка, привет! – быстро произнесла она.
– Представляешь, я не слышала твоих звонков! Только что увидела, что набирал.

– Я понял, Женек, - усмехнулся Ромка. – Все понял, не дурак.

«Изменился, - отметила Женька, вглядываясь в любимые черты. – Повзрослел, посуровел, взгляд стал жестче».

– Ты дома? – уточнил он, в свою очередь разглядывая ее.

– У подруги на квартире! – смутилась Женька под пристальным взглядом. – Они с мужем в отъезде, попросили цветы полить. Гляди, какая оранжерея!

И начала с преувеличенным восторгом водить камерой вокруг себя, демонстрируя Сонькины растения.

– Стой! – вдруг перебил Ромка. – Покажи еще раз вид из окна.

Женька удивилась, но послушно поднесла телефон к застекленному торцу лоджии.

– Мой старый двор, - задумчиво пояснил Ромка. – Вырос здесь. А квартира какая, если не секрет?

– Сто тридцать шесть.

– Надо же, мой подъезд. Мы жили в сто сороковой, на два этажа выше.

Женька хотела громко удивиться невероятному совпадению, но встретилась взглядом с Ромкой и промолчала.