Безумный мафиози

– Куда мы идем?

Он не ответил. Это казалось плохим знаком.

Он продолжал идти до конца, где дверь была приоткрыта. Он открыл ее и потянул меня за собой. Я плохо видела, потому что в комнате было темно, но света было достаточно, чтобы разглядеть металлические прутья в центре комнаты. Клетка? О, блядь, нет.

– Я не мог создать подземелье в такой короткий срок, поэтому пришлось импровизировать. Что скажешь?

Я не в состоянии говорить от ужаса, поэтому я стала бороться. Я размахивала кулаками и ногами, царапая любую его часть, до которой могла дотянуться. Он не собирался сажать меня в чертову клетку. Я лучше умру первой.

В течение нескольких секунд он подчинил меня каким-то удушающим приемом, которому, наверное, учат в мафиозной школе. Я не могла пошевелиться, его руки прижали меня спиной к его груди. Он не сдвинулся с места. Все, что я могла делать, это пыхтеть и смотреть на клетку.

– Клетки мы используем для ловли рыбы в опасных водах, поэтому я велел им сварить ее, прикрепить к полу и поставить тяжелый замок. Кроме того, я распорядился, чтобы все вокруг стало более гостеприимным для пленницы. Понравилось?

Обшивка и светильники были сняты со стен, оставив их голыми. Ковер также был снят, так что полы были деревянными. Не сомневаюсь, что здесь я подхвачу инфекцию от занозы.

Правда, Джиа? Волнуешься из-за заноз?

А потом я увидела тяжелые цепи на стене.

Господи, этот тип был сумасшедшим. Я сглотнула панику и сохранила голос ровным, когда огрызнулась:

– Ты гребаный псих, не говоря уже о том, что ты бредишь, если думаешь, что можешь держать меня в клетке.

– С тобой я могу делать все, что захочу, troia– сучка. Неужели ты еще не поняла этого?

– Назови меня сучкой еще раз, и я отрежу тебе яйца, Д'Агостино.

Он подтолкнул меня к клетке.

– Забирайся.

Я споткнулся и повернулся, чтобы посмотреть на него.

– Это бред. Я не имею никакого отношения к тому, что тебя удерживали в темнице Фаусто. Разве это справедливо?

Он потянулся за спину, достал из-за пояса пистолет и направил его на меня.

– Мне плевать на справедливость. Я сказал тебе, что обязательно за себя отомщу. А теперь садись, или я тебя подстрелю.

– Ты собираешься убить меня? Как это поможет тебе?

– Я не сказал, что убью тебя, я сказал, что подстрелю тебя. Любое количество мест причинит тебе боль и заставит страдать.

Его взгляд был напряженным и ясным, а в голосе не было ни малейшего колебания. Он говорил серьезно. Энцо был достаточно невменяем, чтобы выполнить эту угрозу.

Но клетка? Я не в силах была заставить себя двинуться к ней.

Подняв пистолет, он размеренным шагом направился ко мне, и я начала отступать, пытаясь отбиться от него руками.

– Подумай, что ты делаешь. Мой отец и шурин никогда не позволят тебе избежать наказания. Это твой смертный приговор, Энцо.

– Неверно, это твой смертный приговор, если ты не сделаешь то, что я скажу. Иди на хрен в эту клетку, stronza– стерва.

Очередное оскорбление. Мешок с дерьмом не знал, когда уходить.

Глядя ему в глаза, я задрала подбородок и поставила ноги.

– Заставь меня.

Это произошло в мгновение ока. Он сделал шаг и запустил свободную руку в мои длинные волосы, сжимая их в кулак и заставляя меня встать на цыпочки. Затем он затащил меня в клетку, и я застонала в агонии. Казалось, что каждая прядь волос готова вырваться из моей головы.

– Отпусти, stronzo– мудак, - прорычала я, разворачивая его оскорбление обратно к себе.

Отпустив меня толчком, он отступил назад и защелкнул металлическую дверь, а затем запер ее. Я потерла голову, но промолчала. Я была слишком разъярена.

Он держал пистолет направленным на меня.

– Отдай мне свою одежду.

У меня отвисла челюсть, страх вцепился когтями в горло.

– Нет, блядь, ни за что.

– Я был голым, в то время как ты пришла в подземелье поглазеть на меня. По-моему, это уместно? Твоя одежда, Джиа. Прямо сейчас, блядь.

Мы уставились друг на друга, не мигая. Мое сердце колотилось в груди, словно я пробежала марафон. Он намеревался изнасиловать меня? Если бы он попытался, я бы откусила ему член.

Я должна была попытаться образумить его.

– Я пробыла в подземелье пять минут и даже почти не смотрела на тебя. Разве это может быть одно и то же?

– Никто не говорил, что это должно быть точно так же. И правила устанавливаю я. Раздевайся и отдай мне одежду, или я выстрелю тебе в левое колено. Будет ужасно больно, возможно, попадет инфекция, и ты уже никогда не сможешь ходить как раньше. Ты этого хочешь?

Как это могло произойти? Господи, это было извращение.

Мой разум метался, оценивая мои ограниченные возможности. Стоило ли мое достоинство того, чтобы получить пулю? Несомненно, Энцо за свою жизнь перевидал множество голых женщин, и я не стыдилась того, как выгляжу. Он собирался сделать это, чтобы унизить меня, и моя гордость требовала, чтобы я не позволила ему этого. Я не хотела доставлять ему удовольствие.

Он хотел поглазеть на мои сиськи и киску? Отлично. Я не буду плакать или умолять.

И пока я была заперта здесь, никто не мог прикоснуться ко мне против моей воли.

Я сорвала с себя блузку и бросила ее на решетку.

Эти непроницаемые глаза не отрывались от моего лица, пока я снимала штаны, потом лифчик. Когда я осталась в одних трусиках, я медленно стянула их вниз по ногам, словно мне за это заплатили... ...и его взгляд метнулся на меня, его ноздри слегка вспыхнули. Маленькая реакция ободрила меня, я стояла совершенно голая. Я держала руки по бокам, позволяя ему смотреть на себя.

Вот чего ты не можешь получить, псих.

Наконец, он пренебрежительно махнул рукой.

– Жаль, что ты такая плоская. Не то что твоя сестра, Фрэнки.

– Жаль, что у тебя такой маленький размер.
– Я наклонила голову к его промежности. – Знаешь, я помню больше о том подземелье, чем думала.
– На самом деле я понятия не имела, как выглядит его член, но он этого не знал. Я не смотрела на него в подземелье. Разглядывание казалось слишком жестоким даже для меня, помешанного на членах подростка.