Безымянная тропа

– Не можете или не хотите?
– спросила Хелен.
– Кого вы защищаете?

– Или вы делаете это ради себя?
– спросил следом Том.
– Это первая вещь, которую спросит полиция.

Мэри покачала головой, будто Том был на самом деле бестолковым учеником.

– Вы и в самом деле верите, что я могла убить мужчину, которого люблю, из-за какой-либо причины. Вы и вправду такого плохого мнения обо мне?

– Вы не станете первой.

– Ну, я не делала этого, - заверила она их.
– Хоть, я и не считаю, что вы поверите моему слову.

– Все относительно, - ответила Хелен.

– Кто-то убил его.

– И, если вы расскажете нам, кто это был, может быть, мы поверим вам, что это не вы, - добавил Том.
– Был это Генри, - спросил он, - или это был Джек Кольер? Мы все знаем о нем.

Когда она не ответила, он продолжил: - Вероятно, Стефан убил его, или ваш отец?

Он называл имена, чтобы она могла отвергнуть самые бредовые версии и, по крайней мере, чуть сузить круг.

– Я не знаю, - сказала она.
– Вы не думаете, что я и сама хочу узнать правду? Вы хоть можете себе представить, что я чего только не передумала, с тех пор как они нашли тело Шона на поле?

– Тогда расскажите нам, что знаете, - потребовал Том,- дайте нам кусочки, Мэри, и позвольте соединит их вместе, мы ваш единственный шанс, чтобы узнать правду.

Когда она не опровергла его слова, он сказал: - Что произошло?

– Это было так давно и...

Она взмахнула рукой в воздухе.

– Я думаю, что вы все помните, - сказала твердо Хелен и, когда Мэри оскорбилась, Том заговорил с ней.

– Попытайтесь, - подтолкнул он, - пожалуйста.

– Я собиралась уехать с ним, - объясняла она.

– Так что произошло, Мэри? Почему вы не уехали?

Глава 52

1936 год

– Ты больше не стучишься?
– спросила Мэри.

– Я рада, что не постучала, ведь увидела это, - возразила миссис Харрис.

Она вошла в спальню Мэри и увидела, как та пакует чемодан.

– Это тебя не касается, - сказала ей Мэри, - ты не моя мать.

– Может и так, но это огорчило бы твоего отца, если бы он был здесь.

– Его здесь нет. Он остался у Дина, и не важно, даже если бы и был здесь.

– Он бы запретил.

– Да, - согласилась Мэри, - а я бы все равно уехала.

Миссис Харрис тогда, казалось, растеряла все свое желание ссориться.

– Пожалуйста, Мэри, я прошу тебя не уезжать с этим мужчиной. Он не тот, кто тебе нужен.

– Почему? Потому что он не англичанин, потому что он не получил такого же образования, как и я, потому что он не хочет быть школьным учителем?

– Потому что он устанет от тебя!
– закричала она на молодую девушку, но затем ее плечи поникли, и она продолжила умоляющим тоном.
– И тогда где ты окажешься? Погибнешь, вот где.

– Он не устанет от меня.

– Он достаточно быстро устал от Бетти.

– А какой бы мужчина - нет?

– Разве так говорят о своих подругах? Ты можешь быть какой угодно Мэри, но ты никогда не была жестокой. Мы не воспитывали тебя такой. Ты стала такой, как повелась с ним. И, что станет с Генри? Ты разрушишь и его жизнь тоже. Ты уже сломала его.

– Ничем не могу помочь!
– запротестовала Мэри.
– Должна ли я выходить замуж за человека, которого я не люблю, только, чтобы избавить его от разбитого сердца? Ты стоишь там и говоришь, что я жестока, но у меня есть мнение не хуже о тебе или Бетти. Я знаю, что говорят обо мне в деревне, и я не останусь здесь. Не останусь!

– Так ты приняла решение?
– спросила она.
– И сейчас уедешь?

– Не сейчас.

– Тогда, когда?

Мэри вздохнула.

– Скоро. Отправляйся в постель. Когда ты встанешь утром, меня уже не будет.

– Не делай этого, - взмолилась миссис Харрис, - он растопчет твои чувства, я знаю, так и будет.

– Откуда?
– спросила Мэри.
– Откуда ты это знаешь? Потому что кто-то разбил твое сердце давным-давно, и с тех пор у тебя не было личной жизни? Ты ревнуешь, потому что у меня есть шанс на счастье, а у тебя его никогда не было?

– Да, мужчина разбил мне сердце давным-давно. Я ему достаточно быстро наскучила, он стал выпивать, как и многие другие, и да, Шон Доннеллан напоминает мне его, но это не единственная причина. Сейчас у тебя горят глаза, Мэри, и ты не можешь видеть ясно. Не бросай свою жизнь. Не поворачивайся спиной к своей семье из-за мужчины, которого ты едва знаешь.

– Я знаю его, - заплакала Мэри, - и он хороший мужчина. Он делает меня счастливой. Он сделает меня счастливой. А теперь оставь меня одну!

– Я оставлю, если это то, чего ты хочешь. Я вижу, что тебя не переубедить, и мне жаль, что ты думаешь, что у меня не было счастливой жизни, она была, живя здесь с тобой и твоим отцом, и вот почему я не хочу, чтобы ты разрушила все из-за него. Но, если ты так решительно настроена, нет ничего, что я могу сделать, чтобы предотвратить это. Я не запру тебя здесь, но буду молиться за тебя, Мэри. Я буду молиться за тебя.

Мэри развернулась к ней в ярости.

– Ты будешь молиться за меня! Как ты смеешь предлагать мне свои молитвы, как будто я какая-то падшая женщина!

Миссис Харрис вздрогнула от ярости в ее словах.

– Ты думаешь, что я не знаю о тебе? Ты на самом деле считаешь, что я все еще верю, что ты крадешься по дому по ночам, потому что не можешь уснуть. Я знаю, ты греешь постель моего отца, вот почему он позволяет тебе оставаться, но не женится на тебе, так ведь? Он доволен тем, что спит с тобой, но не считает, что ты достаточно хороша, чтобы стать женой викария? Следи за своими собственными грезами и побереги свои молитвы для вас обоих. Вы оба лицемеры, а он - самый худший из них!

Миссис Харрис отпрянула при словах Мэри, вздрагивая от них, будто они были ударами. Мэри наступала на нее, пока та не вышла из комнаты, а затем закрыла дверь перед лицом экономки, повернулась и бросилась на кровать, схватила подушку и прижала ее к лицу, чтобы заглушить рыдания.

Минутой спустя она услышала, как хлопнула дверь, но она не пошла за миссис Харрис. Вместо этого, она лежала там какое-то время, вновь вспоминая те слова, которые они сказали друг другу в гневе, и поняла, что теперь для нее нет пути назад.