Безымянная тропа

– У Генри был перочинный нож, Мэри?

Пожилая леди нахмурилась, Хелен не могла сказать пытается ли она вспомнить или занята сочинением лжи.

– Был, да, - наконец, признала она, - для рыбалки и других дел на природе.

Том все еще смотрел в окно.

– Они обнаружили такой в спине Шона.

Опять наступило молчание, пока Мэри думала.

– Я помню...
– начала она, но ее голос дрогнул, и Том повернулся тогда к ней.

– Что вы помните?

– Нож, - сказала она, будто неожиданно вспомнила нечто важное.
– Джек забрал его у него.

– Что?
– спросила Хелен, поскольку это звучало слишком удобно.

– Джек Кольер остановил меня на улице и сказал мне, что я виновата в том, что довела моего брата до отчаяния. Он сказал, что ему пришлось забрать у него нож на случай, если он вытворит что-нибудь глупое. Рассказал мне, что Генри вонзал его в рабочий стол раз за разом абсолютно без причины, так что он забрал его у него.

– Вы поверили ему?
– спросила Хелен.

– А почему бы мне не верить ему?
– тогда ее лицо помрачнело - Я верила большинству из того, что мне говорили в те дни, дурья голова.

Хелен и Том обменялись взглядом. Они закончили здесь.

Прежде чем они ушли.

– Мы принесли вам кое-что, - и это было намеком для Хелен, чтобы она открыла сумку и вытащила большой, свернутый в трубочку листок толстой бумаги.- Родди Монкур подумал, что вам это может понравиться.

Мэри развернула его и была шокирована тем, что обнаружила, что смотрит на свой портрет работы Шона Доннеллана.

– О, мой, - и она инстинктивно поднесла одну из рук к лицу.

– Родди сказал, что схожесть огромна, - сказал ей Том.

***

Они поплелись обратно к машине Хелен. Она все еще была припаркована в нескольких ярдах от места жестокого избиения Фрэнки Тернера от рук Тома, и он наполовину ожидал увидеть мужчину, лежащим там.

– Я думаю, что мы узнали все, что было можно, - неохотно признал Том.

– Но разве этого достаточно для статьи? Я не думаю, что Малколм так посчитает. Он будет слишком беспокоиться из-за публикации этого материала.

– Ты можешь попытаться, - сказал он нерешительно, а затем напомнил ей: - ты не можешь оклеветать мертвых, - но потом он задумался на мгновение.
– Нет, ты права, Малколм не захочет, чтобы «Вестник» публиковала статью, вовлекающую бывшего директора и его брата героя-войны в Дюнкерке в убийство, когда абсолютно нет никаких доказательств. Все, что у нас есть - догадки, основанные на показаниях Бетти, Сэма и Мэри, ни один из которых, на самом деле, не были свидетелями убийства Шона. Малколм скажет, что мужчина был заколот кем угодно, и это может быть и даже не Шон.

Его голос звучал упадническим.

– Не могу сказать, что виню его.

– Что?
– она была удивлена.
– Ты изменил свое мнение.

– Малколм ни разу за свою карьеру не писал опровержений, и он является редактором в той газете на протяжении многих лет. Посмотри на меня, я однажды сунул нос куда не следует, и со мной уже покончено.

– Не думай так, - подбодрила она его, - ты в десять раз лучше, чем кто-либо в «Вестнике». Пожалуйста, не сдавайся. Все может стать лучше.

– В прошлый раз, как ты сказала мне это, меня ударили по голове, - она бросила на него неловкий взгляд.
– Ладно, нельзя не признать, что в данный момент все не совсем безнадежно. Я узнал одну историю этим утром.

Он рассказал ей все о его встрече с инспектором Кейном.

– Вот видишь, - сказала она, - это замечательно, - а затем быстро добавила: - то есть, с новостной точки зрения. Очевидно, что это не поможет бедной Мишель Саммерс или кому-либо еще, на кого нацелился Ловец детей.

– Да, - сказал он, - нам стоит поговорить об этом еще.

– Сейчас я не могу, - быстро сказала она, - мне нужно идти.

– Тогда завтра?

– Не думаю, что смогу завтра.

– Почему? Что крупный материал?

Она состроила гримасу.

– Конкурс по выпечке в женском институте. Мне полагается провести все утро в деревенском клубе, любуясь тортами и печеньями, а затем провести интервью с победителями. Они даже попросили меня быть судьей, но я сказала им, что мне нужно оставаться беспристрастной, если я собираюсь писать об этом объективный репортаж, - сухо добавила она.

– По меньшей мере, это поможет заполнить твою страницу по району, - сказал он.
– Мне тоже нужно ехать. Моя бабушка часто пекла ванильные коржи, и я знаю путь к сердцу подружки невесты.

– Охотно верю.

***

Было поздно, и инспектор Пикок уже готовился закончить дела на сегодня и пойти домой к своей жене, когда Брэдшоу и Винсент неторопливой походкой прошествовали со своими новостями.

– Так, значит, ты был прав, - сказал он Брэдшоу, - у Дэнни есть секрет. Он трахается с официанткой тинейджером.

– Мы проследили за ними, - сказал Брэдшоу, - у нее квартирка на первом этаже. Я так думаю, что Дэнни помогает ей с уплатой аренды.

– Похоже, что он переехал к ней, - добавил Винсент.

– Мы сходили обратно и перекинулись словечком с владельцем кафе, - сказал Брэдшоу Пикоку, - Дэнни живет там какое-то время. Она совершеннолетняя, но едва. Владелец не знал, встречается ли она с ним или нет, но он выглядит так, будто ему наплевать, так или иначе.

– Ты рассказал его женушке?
– спросил Пикок таким тоном, который не показывал его чувств по этому поводу.

– Мы подумали, что стоит, - сказал Брэдшоу, - если она защищала его или отказывалась плохо думать о нем, это может быть просто тем, что нужно, чтобы она мыслила более ясно о нем и о Мишель.

– Как она восприняла это?

Винсент пожал плечами.

– Не очень, но...

– Она мало что сказала, - признался Брэдшоу, - просто рухнула на диван и стала выглядеть слегка уставшей. Может, она уже что-то подозревала, или это больше уже не важно, так как у нее пропала дочь.

– Она не сказала нам ничего нового, - признался Винсент.

– Он тот еще тип, не так ли, этот Дэнни?
– спросил Пикок, будто говорил сам с собой.

– Проблема в том, что я не знаю, что именно это говорит нам о нем, кроме того факта, что ему нравятся малолетки, - добавил он, - и он уже до них дорвался. Сейчас мы можем доказать, что Дэнни - старый извращенец, но не то, что он убил свою падчерицу.

– Что еще нам нужно?
– спросил Винсент, но он сказал это тихо, как будто про себя.

– Нам нужно тело, - ответил ему Пикок.