Безжалостные святые

Я почти сдаюсь, но умудряюсь покачать головой, когда мой взгляд скользит вниз по его мускулистому телу, пока не останавливается на его твердой длине.

Я начинаю тянуться к нему, но он хватает мою руку и прижимает ее к моей голове. Качая головой, он устраивается между моих ног и наваливается на меня всем своим весом.

Это великолепное чувство.

— Ты хочешь мой член, – бормочет он, покусывая мой рот. – Признай это, принцесса. Тебе нужно, чтобы я трахнул тебя.

Мне снова удается покачать головой. Правда, едва-едва.

В наказание его бедра качаются вперед, его эрекция доводит мой клитор до исступления.

Свободной рукой я снова хватаю его за задницу, но Дэмиен берет и эту руку тоже и без усилий прижимает ее рядом с другой над моей головой. Одной рукой он держит меня за запястья, и с волчьей ухмылкой, расползающейся по его лицу, он продолжает мучить, потираясь об меня.

Еще один разочарованный стон срывается с моих губ, а затем мой разум проигрывает битву, и мое тело берет верх.

Поднимая голову, я целую Дэмиена в подбородок.

— Пожалуйста. – Мои зубы царапают его челюсть. – Пожалуйста. – Я двигаюсь вниз по его горлу, а затем впиваюсь зубами в кожу над его пульсом. Я сильно посасываю, прежде чем поднять на него глаза. – Пожалуйста, Дэмиен.

Он выглядит одержимым, и я готова умолять еще немного, но прежде чем слова успевают сорваться с моего языка, Дэмиен встает у моего входа. Однако он большой, и я пытаюсь расслабить свои мышцы, когда он прижимается к моему входу. В тот момент, когда его головка проскальзывает, он врезается в меня с такой силой, что мое тело приподнимается на кровати.

Я могу только ахнуть от острой боли, которой я не ожидала.

Глаза Дэмиена скользят по моему лицу, он выглядит как демон, которого я боялась, когда впервые встретила его. Но теперь это устрашающее выражение заставляет меня хотеть его еще больше.

Я хочу его всего.

Моим намерением было сделать его одержимым мной, но, боюсь, это уже не так.

Дэмиен отстраняется и опускает голову, его рот захватывает мой в собственническом поцелуе, когда он снова входит в меня. Его хватка на моих запястьях усиливается, пока на них не появляются синяки, когда его другая рука сжимает мое бедро.

Он вырывается еще раз, а затем начинает двигаться как разрушительная сила. Его твердая длина заполняет меня полностью и безжалостно. Его тело владеет моим. Его рот насилует мои губы. Его прикосновение впивается в мою кожу.

Дэмиен требует, чтобы я была у него в долгу.

Когда он забирает мое тело, мое сердце и мою душу, я ничего не могу сделать, чтобы остановить его.

Я начинаю хныкать ему в рот, когда его толчки становятся грубее, поражая меня так глубоко. Каждый раз, когда он наполняет меня, удовольствие поражает подобно удару молнии.

Его тело владеет моим, и когда он рычит:

— Кончай, принцесса, – оно слушается. Я взрываюсь под ним, превращаясь в неузнаваемый беспорядок, который только он может собрать обратно.

Крик вырывается из меня, когда меня охватывает интенсивный оргазм, мое тело сотрясается в конвульсиях под телом Дэмиена. Его глаза прикованы к моим, когда он видит, как я разваливаюсь на части из-за него.

Когда сильное удовольствие обнажает меня, черты Дэмиена напрягаются, собственническое выражение навсегда запечатлевается на его лице.

— Моя, – рычит он, а затем находит свое собственное освобождение, его тело дергается, когда он наполняет меня.

Удовольствие омывает лицо Дэмиена, и никогда еще он не выглядел более жестоким и более красивым.

Безжалостный русский Бог, и я принадлежу ему.

— Твоя, – мне удается выдохнуть, и Дэмиен снова теряет рассудок.

_______________________________________________

ДЭМИЕН

Я медленно вонзаюсь в Уинтер, на последних волнах удовольствия. Будучи до Уинтер только со шлюхами, я никогда не испытывал оргазма больше одного раза. Но с ней я все еще полутвердый даже после трех оргазмов. Мое желание к ней неумолимо и неисчерпаемо. Я никогда не смогу насытиться ею.

Когда мое тело прижимается к телу Уинтер, и мы смотрим друг на друга, одно осознание выделяется среди всех остальных – она моя. Кровавая принцесса принадлежит мне и только мне.

Когда она, наконец, подчинилась, это что-то сломало внутри меня. Не только я заявил права на нее, но и такое чувство, что она тоже заявила права на меня.

Мои глаза ищут ее, и когда я вижу тепло, расцветающее в ее изумрудных радужках, мои губы приподнимаются.

— Мой маленький боец, – бормочу я, не собираясь вставать.

Уинтер ослабляет мою хватку на ее запястьях, и я отпускаю ее. Она опускает руки и, взяв меня за подбородок, поднимает голову и прижимается нежным поцелуем к моим губам. Откидывает голову на кровать, ее глаза скользят по моему лицу, в то время как кончики ее пальцев касаются моей челюсти.

Уязвимое выражение мелькает на ее чертах, и это заставляет меня спросить:

— Что означает этот взгляд?

Она качает головой, кончики ее пальцев опускаются к моей шее.

— Скажи мне, – требую я.

Она сопротивляется еще пару секунд, затем шепчет:

— Я потеряла всех, кто был для меня важен.

Я кладу свои предплечья по обе стороны от ее головы и, встретившись с ней взглядом, говорю:

— У тебя есть я.

Она вглядывается в мое лицо в поисках правды в моих словах, затем шепчет:

— Не умирай.

Уголок моего рта приподнимается.

— Я не умру.

С нашими нежными словами, наши тела все еще соединены, а наши глаза прикованы друг к другу, динамика между нами постепенно начинает перерастать во что-то более глубокое.

На этот раз, когда наши губы встречаются, это не из-за похоти или моего желания заявить на нее права. Поцелуй нежный, наполненный невысказанными обещаниями, когда мы посвящаем себя друг другу.

К тому времени, как наши губы расстаются, у Уинтер есть что-то большее, чем просто моя преданность.

Я выхожу, и это вызывает у нее вздох.

— Не волнуйся, я еще не закончил с тобой, – бормочу я.

Это вызывает у меня смешок Уинтер. Садясь, она говорит:

— Сначала мне нужна еда.