Беззвучная нота

— А если я не остановлюсь? Если я продолжу? Что ты будешь делать?

Я вскидываю подбородок, бросая вызов.

Он смотрит вниз с хмурым видом.

— Ты хочешь драться, жена?

Мой адреналин зашкаливает, и кажется, что мое сердце вот-вот разорвется. Мысль о том, что я зашла так далеко, вышла замуж за Зейна, похитила старуху, сделала все эти безумные вещи ради несбыточной мечты, заставляет меня дрожать.

Не слушай его, Грейс.

— Мне все равно, что ты делаешь или говоришь, — бормочу я вслух, снова осматривая ключ. — Должна быть причина, по которой он оставил это, чтобы мы нашли, и я никогда не сдамся, пока не узнаю почему.

Зейн тяжело вздыхает, как будто это у меня проблемы, но, по крайней мере, он прекращает говорить о «паузах» и «перерывах».

Слоан заглядывает мне через плечо.

Есть идеи? — спрашиваю я ее.

Может быть, это ключ от ячейки хранения за пределами главного отделения? У них есть такие контейнеры для хранения в аренду на вокзалах, да? Как торговый автомат, но для хранения?

Мне кажется, ты на верном пути.

Конечно. Это я.

Слоан усмехается, ее глаза блестят.

Но это не сужает круг вопросов? Где контейнер будет? И будет ли он все еще занят после всех этих лет?

Держу пари, это где-то недалеко от его дома.

Нет, не его дом. Слишком очевидно.

В спортзале?

Нет.

Ладно, мисс. Не надо так просто отвергать все, что я говорю. Я не вижу, чтобы у тебя появились какие-либо идеи.

— Грейс? — раздается голос откуда-то издалека.

Может быть, его любимый бар? Где-то, куда он часто ходил?

Я потираю висок.

Куда-то он часто ходил, но это не может быть так заметно.

— Грейс?

Рука касается моего плеча.

Я отмахиваюсь от Зейна, раздраженная тем, что ее прервали.

— Просто дай нам минутку. Мы думаем!

— Мы? — говорит Зейн.

Я замираю и бормочу.

— Я имею в виду «я». Я думаю.

Но уже слишком поздно.

Брови обеспокоенно приподнимаются, Зейн снова тяжело вздыхает.

— Кто сейчас с нами в комнате, милая?

Он только что назвал тебя милой? Ой!

Мой взгляд метается в сторону, где на меня с влюбленным выражением лица смотрит Слоан.

— Оно здесь?

Зейн подходит к моей лучшей подруге.

Я не «оно». Скажи ему, что я не оно, Грейс.

Я сажусь за стол и прикладываю руку ко лбу.

— Кажется, у меня голова болит. Можешь проверить, нет ли на стойке регистрации чего-нибудь от температуры?

Не бросай свою основную работу. Актерство — не твое призвание.

— Кто это, Грейс? — его взгляд встречается со взглядом Слоан. — Лучше бы это был не парень. Не думай, что я выше ревности к призраку.

Я с трудом сглатываю, все мое легкое веселье покидает меня, когда Зейн оборачивается и пристально смотрит на меня своими пытливыми голубыми глазами.

Почему ты не хочешь рассказать ему обо мне?

Я встаю.

Глаза Зейна следят за мной, пока я расхаживаю взад-вперед. Серьезность на его лице говорит мне, что он не собирается это так оставлять.

— Ты смешон. — Я стараюсь говорить легкомысленно. — Я просто разговариваю сама с собой. Все так делают.

— Я знаю, что ты что-то видишь. И я знаю, что это было с тобой уже некоторое время, — говорит Зейн, прежде чем скрестить руки на груди.

Я вздрагиваю.

— Когда ты начал замечать?

— С той ночи в доме престарелых.

Это было давно.

— И ты до сих пор об этом не говорил?

— До сих пор я не был уверен, детка.

Коротко качаю головой.

— Так ты думаешь, я сумасшедшая?

— Мне кажется, ты сейчас видишь кого-то в комнате, но до сих пор не сказала мне, кого именно.

Ну?

Моя лучшая подруга призывает.

Зейн подходит прямо ко мне и смотрит сверху вниз со своего несправедливо внушительного роста.

— Нет ничего, что ты могла бы мне сказать, ничего, что ты могла бы когда-либо сделать, что заставило бы меня любить тебя меньше.

Рваный вдох пронзает мои губы и режет горло. Он говорит все правильно, но я знаю, что он не будет смотреть на меня так же. Не после этого.

Я Грейс Джеймисон. Родилась от матери-одиночки, родилась в борьбе. Я всю жизнь прожила в ужасном районе. Носила поношенную одежду и одежду из секонд-хенда по необходимости, а не по выбору.

Я вышла из ниоткуда, и все же я женщина, которая преодолела все трудности, чтобы получить стипендию в Redwood Prep. В конечном итоге стала учительницей в элитной академии, где я мою полы и выношу мусор.

Удавшаяся.

Ведомая.

Сильная.

Грейс Джеймисон — не та женщина, которая видит видения своей умершей лучшей подруги. Она не та, у кого, как назвали бы большинство в медицинском сообществе, психическое расстройство.

Все это время, что я видела Слоан, принимала ее с сухим безразличием. В основном потому что если бы я слишком глубоко в нее вникала, я бы раскопала что-то вроде травмы.

И женщины, похожие на меня…

Если мы падаем в кроличью нору травмы, то выбраться оттуда уже не получится. Так что лучше просто похоронить это. Чтобы продолжать. Чтобы быть сильной.

Сильной.

Я всегда была сильной.

Зейн обхватывает мою челюсть, проводя большим пальцем по моей щеке.

— Посмотри на меня.

Я откидываю голову назад.

Он крепко держит меня и приподнимает мой подбородок, пока я не смотрю в его решительное лицо.

— Ты в безопасности.

Мой пульс колотится в венах.

Он проводит по моей линии подбородка.

— Со мной ты в безопасности.

Его хватка на моей челюсти сжимается ровно настолько, что у меня перехватывает дыхание. Я издаю тихую трель, звук, который определенно не сильный.

— Ты веришь в это? — требует Зейн, его голос дымчатый и низкий.