Биография нечисти 2

Казимир отвинтил крышку на бутылке, плеснул водки в стаканы и подвинул один из них собеседнику.

– Этой тетради у меня нет!
– не моргнув глазом, произнёс Макс.
– Так что придётся поверить на слово.

Он пригубил из стаканчика, покосился на Далилу и продолжил.

– Я знаю с кем сотрудничали твои конкуренты, и при определённых усилиях мы легко можем на них выйти. Но главное, что путь к объекту 931 всё ещё открыт. Сумеречники ждут и нужно только правильно использовать мой план.

– Очень интересно!
– кивнул Казимир.
– Выходит ты тоже предлагаешь зайти издалека?

– Не думаю, что твои предшественники были глупее нас. Только неудачное стечение обстоятельств не позволило им реализовать поставленную задачу.

На пару секунд воцарилось молчание. Потом Ляхов выпил свою водку и налил в стаканы ещё.

– Может и ты теперь со мной по откровенничаешь?!
– закинул удочку Макс.
– В чём смысл? Почему все так рвутся к этой проклятой бронированной двери?

– Это тоже очень интересный вопрос, - загадочно улыбаясь, произнёс Ляхов.
– К бронированной двери говоришь? А что если она не одна? Наверняка в планшете на эту тему кое-что было, но обрывочные сведения не позволяют сделать правильные выводы. Верно?

Казимир сделал глоток и невозмутимо продолжил.

– В июне 1893 года некий Хлыстов, крестьянин из деревеньки Бережки добывал для хозяйственных нужд камень в расположенных около села оврагах. Работал усердно и после очередного удара заступом земля под ногами провалилась и несчастный рухнул в какую-то глубокую яму. Должно быть бедолага здорово стукнулся головой, потому что очнулся только, когда начало смеркаться. В торбе висевшей на ремне нашлась свеча. Мужик её зажёг и осмотрелся. Он сразу же понял, что провалился в какую-то шахту, но шахту весьма необычную. После того как Хлыстова вытащили на поверхность он рассказал всё в уездной управе. По его словам круглая в сечении шахта имела очень ровные стены, ребристые, с небольшими щербинами в бороздках. Понимаешь, она напоминала гофрированную трубу. Разумеется в девятнадцатом веке так выбирать породу не умели, и шахтой заинтересовался местный естествоиспытатель-краевед по фамилии Гуревич. Он несколько раз в неё спускался, даже углубился метров на сто, но бродить по подземелью в одиночку побоялся и ограничился отбором образцов. По некоторым данным в своих блужданиях Гуревич наткнулся на какой-то металлический обломок идеально гладкий и напоминающий клык. Впрочем, эту находку ввиду её большого веса, исследователь вынести на поверхность не смог. В 1901 году другой учёный самоучка по фамилии Шутов решил продолжить начатые Гуревичем исследование. Со своим помощником он спустился в шахту и... больше смельчаков никто не видел. Поисковая экспедиция, которую направили местные власти, вернулась ни с чем. Они прошли около трёх километров, но до конца шахты так и не добрались. Были обнаружены некоторые личные вещи пропавших и записка Шутова, в которой он сообщал, что слышит странные звуки, напоминающие механический гул. В ней он также указал, что несколько раз ему чудились отдалённые расстоянием крики. От греха подальше спасатели решили прекратить поиски и вернулись на поверхность. После этого было принято решение вход в шахту завалить камнями, а чтобы туда совсем уж невозможно было проникнуть засыпать камни песком и глиной.

Но как понимаешь история на этом не закончилась. В 1927 году для строительства железнодорожной станции снова потребовался камень. Для поиска подходящего материала была отправлена бригада рабочих во главе с начальником отряда Абрамовым. Подходящий выход породы был обнаружен в пяти километрах от Красных Бережков в окраинах нынешнего Радонска, которого в те времена, разумеется, ещё не было. Для пробы выломали несколько блоков, но от физического воздействия на породу произошёл обвал и оголился проход. Абрамов подумал, что это заброшенные древние каменоломни, но ровные края круглой в сечении шахты, заставили вспомнить про сгинувшего Шутова. Тем не менее рабочие проникли в подземелье и прежде чем вернуться прошли около двухсот шагов. Примерно в ста пятидесяти метрах от входа, они обнаружили развилку и уходящий вниз под углом в сорок пять градусов штрек. По прикидкам Абрамова штрек по протяжённости был метров пятьдесят, он даже разглядел внизу ровную площадку с идеально гладким блестевшим в свете керосиновой лампы полом. Из этого прохода с гулом вырывался прохладный воздух. Дальнейшее изучение катакомб, Абрамов посчитал небезопасным и рабочие ушли. Через пару дней к этому месту прибыл взвод солдат и подводы со стройматериалами. Вход в шахту был закрыт каменной стеной, засыпан землёй и замаскирован дёрном. Некоторое время там находился армейский пост, который сняли только с наступлением зимы. И наконец, завершая предысторию, в 1931 году из столицы прибыла группа геологов во главе с профессором Коноваловым. Официальной причиной прибытия называлась геологоразведка, собственно говоря для вида они этим и занимались на протяжении нескольких дней. Но как стало известно позднее, учёных интересовали в первую очередь шахты, а не скрытые в недрах ископаемые. Примерно в двух километрах от прохода обнаруженного Абрамовым был прорублен другой. Коновалов и его сотрудники, спустились в этот штрек прихватив с собой снаряжение, продукты и что немаловажно оружие. Под землёй они находились неделю, а когда выбрались на поверхность в отряде из десяти человек осталось только семеро. Что там произошло и чем они занимались эту неделю неизвестно. Документы как и отчёты по экспедиции сразу же были засекречены. Как и в предыдущих случаях вход в шахту был завален камнями и замаскирован.

Глава 34

1

Воробьёв посмотрел на Далилу и поймал себя на мысли, что в его мятежной душе появилось несвойственное ему чувство ревности. Он никак не мог понять, почему эта дамочка так непосредственно и свободно ведёт себя в стане его недругов. Но ещё больше коробила мысль, что она прислуживает какому-то высокомерному придурку, который без своих прихвостней не смог бы сделать и шага по Зоне.

«Какого чёрта меня вообще это заводит?
– подумал Макс.
– Кто для меня эта девка? Да мне вообще наплевать что она тут делает».

Он залпом допил свою водку и резко отодвинул стакан в сторону. Сказанное Казимиром давало пищу для размышлений, но не более того. Слишком мало конкретики.

– 1931 год и объект 931... Нумерация объектов привязана к датам?
– спросил Воробьёв.

– Точно!
– кивнул Ляхов.
– К изучению шахт вернулись только после войны. В 1957 году всё тот же профессор Коновалов назначается куратором проекта «Сигма», создаётся экспедиционная группа, которая пребывает в район будущего Радонска, и начинается подготовительная работа, а ещё через год проект «Сигма» становится секретным и в документах он уже не упоминается. С 1960 года в некоторых источниках появляется аббревиатура ЛПР, но проект «Сигма» никуда не исчез, просто ушёл в недра земли, за те самые бронированные двери. Понимаешь о чём я? Секретный метрополитен это дорога в неизвестное, верхушка айсберга, основание которого скрывает тёмная вода. А вот что прячется в этой тёмной воде нам с тобой пока не известно.

Казимир замолчал и, улыбаясь, посмотрел на Далилу. А девушка поднялась на ноги, подошла к нему и положила на его плечи руки.

2

Макс вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь. Поведение Далилы оставило неприятное послевкусие. Никаких отношений с этой женщиной у него не было, но откуда же тогда чувство зависти? Откуда злость на этого Казимира, на этого выскочку, на этого офисного червяка?

В коридоре ждал Михаил Досев. Он выдавил кривую улыбку и дёрнул Воробьёва за рукав.

– Хорошо что ты с боссом поладил, - сказал он.
– А то пришлось бы тебя грохнуть!

– Серьёзно?
– отгоняя унылые мысли, воскликнул Макс.
– Я хотел бы получить свои вещи. Надеюсь, вы не бросили моё барахлишко без присмотра?

– За это не беспокойся. Получишь своё имущество в целости и сохранности!

Они вернулись в длинный коридор и пошли к выходу.

– Что это за место?
– спросил Макс.
– Я хотел бы иметь определённую ясность...

– Это Эдем!
– ответил Досев.
– Точнее его окраина, которая полностью и безраздельно контролируется Конторой. Мы решили, что с тобой толковать лучше на своей территории.

– Ну я примерно так и думал. Слишком долго мы тряслись по ухабам, - Макс остановился перед дверями и посмотрел на Досева.
– Дальше-то что?

– Хочу сразу предупредить — ты человек подневольный. И твоя свобода ограничена волей Казимира. Ни уйти, ни болтать с людьми, ни тем более носить оружие без особого распоряжения босса права не имеешь. Попробуешь сбежать, — найдём и отправим в пыточную.

– Ты и в самом деле врач? Или прикидывался?
– выдержав паузу поинтересовался Воробьёв.
– Откуда такая кровожадность?

– Скорее патологоанатом!
– ответил Досев.
– По натуре человек добрый, но когда меня начинают допекать могу и препарировать!

– Ладно! Тогда допекать не буду. Куда идти?

Досев подошёл к двери и отодвинул засов.

– Насколько я понял, ты теперь в команде, - ответил Досев.
– Значит, становишься на довольствие. По крайней мере до тех пор пока будешь нам полезен.

Они вышли на улицу, и Макс зажмурил глаза. Распогодилось. Сквозь рваные прорехи в облаках пробивалось яркое осеннее солнце. Денёк был на радость. Журналист жадно потянул носом и прищурившись огляделся.

Приземистое здание, из которого они только что вышли, имело П-образную форму. Возможно бывший госпиталь или санаторий. С двух сторон оно было огорожено кирпичным забором. Перед зданием располагалась площадка с потрескавшимся асфальтом, на которой стояли несколько грузовиков и внедорожник УАЗ. От остальной части Эдема база Казимира была отделена забором, из поржавевшего кровельного железа, поверху которого тянулось несколько рядов колючей проволоки. У выезда располагался укреплённый КПП, возле которого несколько вооружённых бойцов от нечего делать пинали друг другу пустую консервную банку.