Блэксайд. Ты меня не отпустишь

– Спасибо. Можно я умоюсь?

– Конечно.

Я не смотрела на мужчину, когда он подал мне чистое полотенце из шкафа. Бочком, буквально по стеночке, проскочила в ванную комнату и заперлась. Подошла к раковине и включила воду. И только сейчас выдохнула и взглянула на себя в зеркало.

Красные глаза опухли от слез. Щеки горели пурпурным румянцем. Всклокоченные волосы не спасал даже наспех сделанный пучок. Воспаленные губы потрескались и местами даже кровоточили. Выглядела я хуже, чем зомби в фильме ужасов. Хмыкнув, я открыла кран и набрала в ладони теплую воду.

Приведя себя в более приличный вид, покинула ванную комнату и направилась на поиски хозяина квартиры. Баз стоял в гостиной и смотрел в темноту за окном. Уже переоделся в домашнюю одежду: белую футболку и тонкие трикотажные брюки темного цвета.

Я невольно задержала взгляд на его босых ступнях. Не знаю почему, но я всегда обращала внимание на такую маленькую деталь мужского тела. Одних женщин волновали мужские крепкие руки или плечи, других задница или область паха, а вот меня ступни. Мне нравилось, когда мужчина ходил босиком, не по улице, конечно. У База красивые ступни и пальцы. Ровные, аккуратные, ухоженные.

– Что ты там рассматриваешь? – Блэксайд развернулся ко мне лицом. В руке он держал стакан с чистым виски.

Auchentoshan Single Malt восемнадцатилетней выдержки. Откуда я это знала? Ощутила едва уловимый карамельно-цитрусовый аромат. Отец пил точно такой же виски. И Казимир тоже.

Я открыла рот, чтобы ответить какой-нибудь колкостью, но закрыла его обратно и просто покачала головой.

– Серьезно? Будешь теперь молчать?

Баз допил остатки выпивки и прошел на кухню, взял со стола початую бутылку с жидкостью глубокого золотистого цвета и наполнил свой стакан наполовину.

– Если тебе больше ничего не нужно, иди спать, Амалия, – устало вздохнул мужчина, всем видом показывая, что моей компании для него сегодня достаточно.

– Доброй ночи, Баз, – мой голос был трескучим и все же после пары часов молчания, говорить стало немного легче.

– Доброй ночи, – он кивнул, слегка повернув голову, и сделал большой глоток виски.

Я ощутила его отчуждение буквально физически. Почему он так со мной? Я чем-то обидела его? Расстроила?

Там, в спальне его поведение было полностью противоположным. Я его чувствовала, как раньше. Близким, любимым, родным. А сейчас между нами снова пропасть. Он так делал уже однажды. На моем выпускном балу. Тогда я позволила себе сказать лишнее. А потом мы не виделись несколько лет. И я скучала по нему. Очень скучала.

Вернувшись в спальню, я заметила на тумбочке бутылку воды, которой сначала здесь не было. Баз позаботился. Сердце заполнила тихая радость, но с ноткой грусти. И все же я улыбнулась, перебирая упаковки лекарств, лежащих тут же.

Это были таблетки от температуры, спрей и леденцы для горла, ампулы с антибиотиком. Изучив инструкцию по применению, я взяла спрей и пшикнула им в горло, и тут же закашлялась от неожиданной жгучей боли. Но спустя несколько секунд обезболивающий эффект выполнил свою задачу и стало легче глотать.

Я вспомнила, что за сегодня ни разу не брала в руки свой телефон. Порывшись все в той же дорожной сумке, нашла его и зарядное устройство. Снова проявление заботы База. Мобильник, конечно же, не реагировал на мои манипуляции с ним, и я поставила его на зарядку, завтра он мне наверняка понадобится. Прежде чем выключить свет и улечься в постель, я прислушалась: из-за закрытой двери спальни не раздавалось ни единого звука.

Тогда я закуталась в одеяло и погрузилась в знакомый запах База. В животе снова сладко заныло. Но вместе с этим пришел покой и безопасность. И облегчение. Сон звал меня в свои объятия, обещая заветное забвенье хотя бы до утра. Последнее, что я увидела перед тем, как отдаться ему: вспыхнувший экран телефона, с которого на меня смотрели родители и цифры 7.20 p.m.

Глава 5. Баз

Я налил себе еще один стакан виски, поднес его к носу и вдохнул ореховый аромат. Сделал медленный глоток. Горло обожгла терпкая сладость, а на языке остались вкусовые ноты мандарина.

Подошел к окну и устремил взгляд на светящийся огнями город. Я совершил большую глупость, приведя Амалию в свою обитель. Мне не будет покоя, пока она рядом. Пока спит в моей постели.

Тихий писк телефона, валяющегося на диване, который сегодня станет моим ночным пристанищем, привлек мое внимание. На экране высветилось имя отца.

– Бальтазар, что происходит? Где Амалия?

– Мы у меня.

– Что случилось? – тихо спросил отец после паузы.

– Я решил показать ее нормальному врачу, а не твоему шарлатану, – добавил грозности в свой голос, предупреждая всякий спор по моему решению.

– Как она? – в голосе страх и беспокойство.

– Все в порядке. Ангина. Доктор настаивал на госпитализации, но девчонка устроила настоящую истерику. Так что, – я выдохнул, садясь на диван и откидываясь на его спинку. Потер шею, стремясь расслабить напряженные мышцы. – Пару дней побудет здесь, а потом я отвезу ее на виллу.

– Хорошо. Ты все сделал правильно. Будет лучше, если ты будешь рядом.

Серьезно? Ни одного упрека за то, что ослушался его приказа?

– Ты, конечно, извини, но что происходит? Ты вроде как похвалил меня?

Отец молчал и мне это не нравилось. Даже волосы на руках встали дыбом.

– Есть разговор. Но он не телефонный. Давай, завтра в офисе все обсудим.

– Хорошо.

– Ты присмотри за девочкой. Что-то я волнуюсь, – голос отца слегка подрагивал. Такого раньше никогда не было.

Он горевал. Я знал историю их отношений с Джоном Скай. Они всю жизнь были вместе. Плечом к плечу. Наперекор трудностям, невзгодам.

В детстве мой отец спас жизнь Джона. А Джон подарил босоногому уличному воришке ту жизнь, которой он жил по сей день. Им тогда было лет по десять. Такой дружбы, как у них я не видел ни у кого на свете. Эти двое, как сиамские близнецы. Как единый организм. Всюду вместе. Ни ссор, ни выяснения отношений.

Бизнес, доставшийся Джону от родителей, они приумножили тоже вместе. Построили целую империю. Скай был человеком умным, спокойным, рассудительным и неторопливым. Творческим. Он фонтанировал новыми идеями. Блэксайд же обладал необходимыми для бизнеса хваткой, жесткостью, финансовой смекалкой, прозорливостью. Все, к чему они прикасались, превращалось в золото.

Они были идеальным тандемом. И не только в бизнесе. На личное это тоже распространялось. Наши семьи были крепки и дружны. Мы были кланом. Поэтому отец потерял гораздо больше, чем можно было себе представить. Он потерял половину себя, половину своей жизни. И я переживал за него.

– Пап, ты вообще, как сам-то? – спросил осторожно, боясь вызвать бурю негодования.

– Я… – его голос оборвался. Я слышал, как он часто дышал, стараясь сдержать настоящие эмоции. – Я буду в порядке.

– Мне жаль, отец. Мне очень жаль, – дал волю немного утопить себя в горе и сожалении. Я уважал Джона и любил Шелли, не меньше, чем своих родителей.