Близнецы-тираны

Я бросаюсь к ней и хватаю ее за талию. Ее глаза находят мои, и мы смотрим друг на друга, тяжело дыша. Так много слов осталось невысказанными. Я беру ее за бедра и разворачиваю, толкая вниз, пока она не прислоняется к туалетному столику. Я откидываю ее волосы назад, чтобы она могла посмотреть на нас в зеркало.

— Кейд, — хрипло произносит она. — Что ты делаешь?

Она извивается, и мой член становится тверже, чем когда-либо. Я притягиваю ее обратно в свои объятия и легким движением руки распахиваю ее шелковый халат. Джун ахает, когда ее теплая кожа соприкасается с холодным воздухом в спальне, и я судорожно сглатываю, когда понимаю, что она обнажена под шелком. Я, блядь, хочу прикоснуться к ней. Причинить ей сладкую боль. Делать это снова и снова. Но я пока не могу. Сначала мне нужно насытиться.

Вздох Джун самый сладкий, самый опасный звук, который она могла издать. Я смотрю на ее обнаженную грудь, мои глаза жадно впитывают ее идеальные изгибы. Мое сердце колотится от желания, тот факт, что я наконец-то снова вижу ее обнаженной, вызывает у меня головокружение. С меня хватит. Я срываю с нее халат, и он, развеваясь, падает на пол. Наконец-то Джун обнажена передо мной, и, черт возьми, она самое красивое, что я когда-либо видел.

Она самая сексуальная женщина, которую я когда-либо держал в своих руках. Ее соски едва заметны, почти того же цвета, что и ее бледная кожа, цвета слоновой кости. Эти крошечные, бутоны сморщиваются под моим пристальным взглядом. Но ее киска совсем не такая, под линией темных волосков она вся розовая, с мягкими линиями и изгибами, которые я хочу поглотить, как и несколько недель назад, манят меня с адовой силой. У меня слюнки текут при виде нее, и я могу сказать, что она так же возбуждена, как и я.

— Я хочу обладать тобой, — бормочу я. — И ты не уйдешь от меня, не в этот раз.

— Я не хочу уходить, — с придыханием признается она.

Ее соски твердеют, а я еще даже не прикоснулся к ним. Она стонет, хнычет, прижимаясь ко мне. Она выгибает спину, и ее руки взлетают вверх, нащупывая грудь, пощипывая свои соски, она смотрит мне в глаза:

— Но если ты не собираешься ничего делать, мне просто придется сделать это самой…

Ее грудь поднимается и опускается с каждым вздохом, пока мои глаза путешествуют по её телу. У нее есть родинка на плоском животике. Ее руки порхают к месту между ног…

— Убери свои гребаные руки, — приказываю я ей, и она повинуется, дрожа под моим пристальным взглядом. — Убери их прямо сейчас, черт возьми. Я хочу посмотреть на тебя.

Ее киска обнажена воском, за исключением линии мягких темных волосков, ведущих мой взгляд к низу. Она тихо стонет, когда видит, что возбудила меня, и мне приходится бороться с желанием снова наклонить ее над туалетным столиком и просто взять ее, грубо и жестко, прямо здесь. Но нет. Мне нужно выждать время. Мне нужно, чтобы она чувствовала себя комфортно, прежде чем я возьму то, что хочу. Я подхожу ближе, но она отходит назад, натыкаясь на тумбочку тихо хихикая.

— Подожди! — Говорит она хрипло, и мне приходится приложить все усилия, чтобы отвести взгляд от этой дьявольской линии волос к ее глазам. Она напугана. — Пожалуйста, подожди, сначала я должна тебе кое-что сказать…

— Я не причиню тебе вреда, — обещаю я ей. — Обещаю, Джун. Я здесь не для этого.

— Я… Я знаю, что ты этого не сделаешь. — Она слабо улыбается. — Вот почему я всегда хотела, чтобы ты это сделал.

— Сделал что? — Спрашиваю я, смущенно хмуря брови.

Она придвигается ближе и обхватывает руками мою шею, вершинки ее грудей касаются моего торса таким невыносимо соблазнительным движением, что это заставляет меня громко застонать.

— Чтобы ты стал первым, кто трахнет меня, — шепчет она мне на ухо. — Стал моим первым и единственным…

Глава13

Паркер

8 лет назад

В моей сводной сестре Джун всегда было что-то особенное. Она возбуждает меня так, как ни одна другая девушка никогда не возбуждала, а у меня уже была своя доля девушек. В нашей средней школе я был недооцененным близнецом. Кейд был спортсменом, королем бега и кафетерия. Но у меня была другая атмосфера, забавная, артистичная, за которую цеплялись девушки, отчаянно нуждающиеся в таком как я.

Не то чтобы я когда-либо впускал кого-то из них внутрь. Я не мог рисковать привязанностью к кому-либо. Даже в семнадцать лет у меня всегда была четкая цель в голове. И в течение многих лет мои взгляды были устремлены лишь на одну из девушек — мою сводную сестру.

В тот день мой отец, мачеха, брат и Джун отправились на соревнования по легкой атлетике. Это был последний матч сезона, важный для Кейда, потому что на нем должны были присутствовать несколько скаутов. Но я намеренно затеял ссору со своим братом накануне вечером, гарантируя, что день и дом будут в моем распоряжении.

Лежа в постели и прислушиваясь к звуку удаляющейся машины, я ухмыльнулся. Они исчезли. Я был блядь свободен. Жить в семье из пяти человек было чертовски утомительно. Хуже всего было продолжать притворяться. Вести себя так, словно я был одним из них, улыбаться, говорить правильные вещи. Я ненавидел это. Я не мог дождаться, когда окажусь на свободе. Но пока мой план не сработал, мне нужно было держать свою семью поближе.

Я встал на несколько часов позже, чем следовало, сделал себе чашку кофе, прежде чем направиться прямо в комнату Джун. Глупая сука оставила ее незапертой, и я улыбнулся про себя, когда повернул ручку и легко открыл дверь.

Ее комната была красивой, украшенной в розовых тонах и с таким количеством оборок, что у меня закружилась голова. Джун была девчушкой. Такой же, как и когда мы с ней познакомились, но ее привычки не были такими милыми и изысканными, как все остальное в ней. Было много случаев, когда Джун попадала в неприятности из-за того, что пачкала свои красивые платья. Но в тринадцать лет она была более взрослой, чем многие.

Я уже бывал в ее комнате раньше, в конце концов, мы с Джун были лучшими друзьями. Но я знал, что она что-то скрывает от меня. Например, свою маленькую влюбленность в моего старшего брата-близнеца, что было очевидно каждому, блядь, даже при том, что глупая маленькая Джун думала, что никто не замечает. Иногда мы с Кейдом смеялись над этим, мы всегда смеялись над ней. Она бы умерла от смущения, если бы узнала. Но я не собирался ей говорить. По крайней мере, до тех пор, пока не наступит подходящее время.

Я не мог доверять Джун Уайлдфокс. У этой маленькой сучки были секреты. И когда я приподнял ее матрас и вытащил ее розовый блокнот, я ухмыльнулся, зная, что скоро буду посвящен во все это. Я удобно устроился на ее кровати, лениво перелистывая страницу за страницей, исписанные ее корявым почерком. Всё там было о Кейде. Ее влюбленность действительно была нелепой, особенно потому, что моему брату было наплевать. Было немного забавно, как отчаянно она нуждалась в ком-то, кто даже не уделял ей времени.

Однако мое сердце все еще предательски болело, потому что я почти не упоминался в дневнике моей сводной сестры. Все это касалось Кейда. Кейд то, Кейда это, и ничего обо мне. Типично блядь. Я захлопнул блокнот и положил его на место, прежде чем продолжить осмотр ее комнаты.

Она была полна типичного девчачьего дерьма. Бигуди для волос, косметика, стащенная у ее мамы. Она свалила все свои мягкие игрушки в угол, как будто решила, что уже слишком взрослая для них. Было довольно мило, как сильно она старалась казаться старше, чем была на самом деле. Но мне было реально больно, от того, что она сделала это, чтобы произвести впечатление на моего близнеца.