Близнецы-тираны

Потом я понимаю, что должна покончить с этим сама. Я та, кто втянул нас всех в эту передрягу. Теперь я буду той, кто вытащит нас из этого.

— Паркер, — горячо говорю я. — Паркер, я передумала.

Его взгляд скользит ко мне, все еще удерживая его внимание сосредоточенным на своем брате.

— Заткнись, Джун.

— Нет, пожалуйста. — Я вырываюсь из его хватки, и, к удивлению, он позволяет мне. — Я хочу уйти с тобой. Я не хочу умирать. Давай уберемся отсюда вместе. — Мои глаза устремляются на Кейда. — Он не причинит тебе вреда, если ты возьмешь меня с собой.

Паркер ухмыляется мне.

— Я тебе не верю.

— Ты поверишь. — Я решительно прижимаюсь своими губами к его губам. Мое сердце колотится, потому что Кейд стоит прямо там, но я надеюсь, что он видит насквозь то, что я делаю.

Я целую Паркера со всей злостью, которая есть во мне. Он думает, что это обещание, но единственное обещание, которое я дала, это обещание самой себе, что все закончится здесь и сейчас. Его руки отпускают меня, и я свободна. Я отстраняюсь, наши глаза встречаются, и я вижу мимолетное выражение радости на лице Паркера.

— Прости, Паркер, — говорю я и, собрав все оставшиеся силы, толкаю его в пропасть.

Выражение его лица меняется в последнюю секунду, и он хватает меня, пытаясь потянуть за собой.

— Джун! — Кричит Кейд. — Я люблю тебя, Джун! Нет!

Это его последние слова, обращенные ко мне, прежде чем Паркер упадет, увлекая меня за собой в глубокую пропасть. Я слышу, как море разбивается о скалы подо мной. А потом не остается ничего, кроме темноты.

Когда я столкнула Паркера в пропасть, он потерял власть надо мной. Последнее, что я помню, это его отчаянное лицо, когда он одними губами произносил мое имя, переходящее в крик, когда он понял, что падает, падает, падает все глубже в пропасть. Я думаю, что шок взял верх, но это было не раньше, чем во мне взыграл адреналин.

Когда Паркер отпустил меня, я ухватилась за край, покрытый густым плющом. Я помню, как он ломался под моими пальцами, но Кейд был там. Кейд, который всегда мой спаситель, всегда рядом, чтобы всё исправить. Он вытащил меня. Я не знаю, как ему это удалось, но я была в его объятиях, когда вернулась в реальность. Он крепко прижимал меня к себе, как будто я исчезла бы в его объятиях, если бы он отпустил. И он не отпускал. Даже когда люди пришли на остров несколько часов спустя и попытались вырвать меня из его объятий. Он отнес меня к лодке и держал, пока мы возвращались на материк. Он был тем, кто уложил меня на больничную койку и не отходил от меня. Я проспала два дня, и позже он говорил мне, как он волновался, когда я не просыпалась. Врачи заверили его, что со мной все будет в порядке, и, к счастью, они были правы. Я проснулась в объятьях своего мужа. Он смотрел на меня с тоской.

— Ты вернулась, — бормочет он. — Я думал, что потерял тебя, Бабочка. Я думал, что потерял все… — Я вижу боль в его глазах.

Каждый из нас потерял обоих родителей, и он потерял своего близнеца, единственную связь, которая у него осталась с семьей. Я не могу представить, как было бы ему больно, если бы он потерял и меня.

— Я здесь, — говорю я медленно, мой голос хриплый. Он приносит мне стакан воды, и я делаю большие глотки приятно прохладной жидкости. Мы вместе устраиваемся на кровати. — Что случилось? — Спрашиваю я нерешительно, потому что я должна знать.

На этот раз мне нужно быть уверенной, нужно знать, что монстр из моих кошмаров был упокоен раз и навсегда. Кейд колеблется, нежно поглаживая мои пальцы, когда он притягивает меня в более крепкие объятия. Я позволяю себе подождать, потому что знаю, что он расскажет мне все в свое время. Наконец, спустя несколько долгих минут, он начинает говорить.

— Он упал. Он не хотел, чтобы ты принадлежала кому-то, если не ему, — устало объясняет он, потирая глаза пальцами.

— Он…? — Начинаю я, мой голос срывается на середине вопроса.

Я должна знать, и я так чертовски боюсь ответа. Я не хочу слышать, что Паркер ушел, потому что это означало бы, что я все, что осталось у Кейда. Но и знать, что с ним все в порядке тоже не хочу. Потому что я знаю, что буду продолжать жить в страхе, а это вообще не жизнь. Он умоляет меня своим взглядом, ища ответы, хотя я та, кто задал этот вопрос. Наконец, когда я начинаю думать, что он мне ничего не скажет, он отвечает.

— Мы не смогли найти его тело. Теперь он потерян в океане. — Его голос полон боли и печали даже после всего, что Паркер сделал с нами.

После всех этих событий, что произошли, после дней пыток и умственного истощения, потери моей личности, моего лучшего друга, моего сводного брата, я знаю, что мы оба будем оплакивать его.

Паркер был моим лучшим другом, моим доверенным лицом и моим светом, пока свет не погас в его душе, и он не позволил тьме поглотить его. Хотела бы я сказать ему, что тьма пришла и за мной тоже. Она несколько раз пыталась завладеть мной, но я сопротивлялась ей. Я была сильнее, чем Паркер когда-либо мог быть.

— Тело Мариссы было найдено закопанным на острове, — тихо объясняет он, и я прижимаюсь к нему. — Они отправят его обратно ее отцу. Он владелец галереи, на которого работал Паркер.

Я надеюсь, что Марисса наконец обретет покой.

— Кейд… — Бормочу я, мои глаза находят его. — Ты помнишь, что ты сказал мне прямо перед тем, как Паркер упал?

— Конечно, — бормочет он в мои волосы. — Я сказал тебе, что люблю тебя…

— А это так? — Я отчаянно жду его ответа, и он улыбается, убирая волосы с моего лица.

— А ты как думаешь, Бабочка? — Спрашивает он. — Конечно, я люблю тебя… Это всегда была ты и всегда будешь ты. Я полюбил тебя с того самого дня, как встретил. И я никогда, никогда не позволю Паркеру заполучить тебя.

С благодарностью я наклоняюсь в его объятия и шепчу, что я тоже его люблю.

Остров изменил меня навсегда. Это дом моих кошмаров, место, где все они стали явью, но также и место, где все они закончились навсегда.

И прямо там, в больничной палате, я чувствую, как тьма отступает.

Она рычит и корчится, просачиваясь наружу, и солнце светит в комнату с полной силой, пока не остается ни единой тени. И я знаю, что тьма, возможно, забрала Паркера…

Но мы с Кейдом избежали этого.

Глава 39

Кейд

3 месяца спустя

Ночь темна и зловеща. Моя жена мирно спит в нашей постели, не предвидя, что я собираюсь с ней сделать. Теперь, когда Тео в безопасности с нашей няней, у меня есть вся ночь, чтобы делать с Джун все, что я, черт возьми, захочу. Зловещая улыбка приподнимает уголки моих губ. Я так долго ждал, чтобы сделать это. Джун все умоляла и умоляла меня об этом, но я продолжал говорить ей "нет", думая, что она еще не готова. Но прошло уже три месяца с тех пор, как все произошло на Гавайях. Я думаю, она готова. Я знаю, что это так.