Блондинка с пистолетом
Шрифт:
– Ты боишься своих инстинктов?
– Да, боюсь!.. Вот сейчас я хочу заняться с тобой сексом. Вижу, что ты этого не очень-то хочешь. Но я-то хочу!..
– Ты ведешь себя как та обезьяна...
– А потому что разум утонул в коньяке...
– Пьянство – это добровольное сумасшествие!
– Во! Это ты правильно сказала!
– Это не я, это Аристотель...
– Да? Он, наверное, тоже знал, что произошел от обезьяны...
– А это ты у него и спроси...
– Нет, сначала я у тебя спрошу. Хочешь заняться со мной сексом?
– Хочу, –
Она врала. Ни сейчас, ни потом она не хотела заняться любовью с цивилизованным орангутангом...
– А когда?
– Когда пойму, что ты относишься ко мне очень серьезно...
– Ты хочешь, чтобы я предложил тебе руку и сердце? И кошелек в придачу...
– Может, хочу, а может, и не хочу...
– Да хочешь ты! Все вы, бабы, одинаковые. Всем вам богатого мужика подавай... Сначала такие недотроги, а потом блядство на каждом шагу...
– Это ты про свою жену?
– А не надо трогать мою жену!.. Я сам ее трону... Сука она и прошмандовка!.. Сначала с другом моим трахалась, потом на молокососов переключилась... И ты будешь трахаться с другими...
– Может, хватит?
– Не хватит!!!
Орангутанг Гена окончательно сбросил цивилизованную оболочку и натурально превратился в дикого самца, возжелавшего самку. Он резко потянулся к Ларисе, чтобы схватить ее за руку, но она так же резко вскочила с кресла, бегом переместилась в соседнюю комнату, закрылась на защелку.
– Открой! – зло потребовал Проскурняк.
Она чувствовала, что он орет во всю мощь своих голосовых связок. Но звук едва доносился до нее. Судя по всему, дверь и стены обладали повышенной звукоизоляцией.
– Если ты меня сейчас не оставишь в покое, я вызову милицию! – пригрозила она. – Сотовый у меня!
– Сука!
– Самец!
– Самец – это у кого денег нет, – успокаиваясь, заметил он.
– Да плевать я хотела на твои деньги!.. Я ложусь спать. Завтра утром поговорим...
– Да, ложись спать. Только ментов не зови, не надо. А я постараюсь успокоиться. Честное слово, я тебя не трону!..
Слышимость ужасная. Лариса с трудом разбирала слова.
– Будем на это надеяться, – усмехнулась Лариса.
Вряд ли Геннадий услышал ее. Но ей как-то все равно...
Она осмотрела комнату. Ничего особенного, спальня как спальня. Симпатичный гарнитур хорошего качества, но не из натурального дерева. Широкое ложе метра два в ширину, твердый матрас. Небольшой телевизор с видеомагнитофоном. В тумбочке несколько DVD-дисков без каких либо обозначений.
Лариса включила телевизор, вставила в DVD-гнездо первый попавшийся диск.
Два мужика в коже с масками на лицах лупили плетьми девушку лет семнадцати. Она вроде бы и понимала, что это не по-настоящему, пыталась подыгрывать, но в глазах сомнение – а все ли здесь чисто, нет ли какого подвоха. А подвох был. Лариса подвела бегунок навигатора к финалу. Девушка была избита в кровь и еле стояла на четвереньках. Садисты уже не били ее, а занимались с ней сексом. В момент оргазма один из них одной рукой затянул на шее
девушки удавку... Смерть была настоящая, не наигранная. Это было то самое страшное порно, из-за которого гибли люди...На втором диске была записана сцена изнасилования, примерно то же самое, что показывал Проскурняк. Только девушка другая. И снова смертоубийство в финале...
Третий диск расставил все по своим местам. Среди трех мужчин в коже и масках Лариса обнаружила... Может, она ошибалась, но, похоже, это были Проскурняк и Комлев... Но кинжал в девушку вонзает другой. Кровь, натуральные предсмертные судороги...
Значит, Комлев и Проскурняк были заодно. Все на двоих – и легальная фирма, и смертельный бизнес, и даже Марина...
Но почему тогда Проскурняк не знает Ларису в лицо? Может быть, Комлев не счел нужным запечатлеть ее светлый лик для друга и для истории, может, еще что-то, но факт остается фактом – орангутанг Гена позарился на нее. И неудача вряд ли охладит его пыл...
Итак, Проскурняк и Комлев ради денег и развлечений занимались кровавым бизнесом. Но Марина решила избавиться от Бориса и сделала это с помощью своего любовника. Получается, Проскурняк не принимал участия в убийстве. Хотя кто его знает...
Сильный удар в дверь разорвал нить размышлений. Дверь распахнулась, и в комнату влетели два крепких парня. Они с ходу бросились на Ларису. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, зачем она им нужна. Похоже, Геннадий решил превратить свою квартиру в порностудию. А что, стены звуконепроницаемые...
Разумеется, Лариса не причисляла себя к категории извращенок, которым нравится, когда их насилуют. Можно было объяснить это насильникам на словах, но у нее не было времени даже на то, чтобы сказать «а». К тому же, судя по всему, эти хлопцы понимали только язык силы. А этим языком Лариса владела в совершенстве.
Насильник попытался сгрести ее в охапку, но поймал пустоту. И вдруг из этой пустоты, как чугунное ядро из жерла пушки, выскочила женская пятка и на сумасшедшей скорости врезалась ему в подбородок. Добивающий удар не понадобился...
Второй парень даже не успел понять, что произошло. Его напарник падал, широко раскидывая руки. И тут перед глазами что-то мелькнуло. Удар, взрыв, вулкан в голове, искры из глаза...
Зато Геннадий все понял. Он стоял в дверях и растерянно смотрел на Ларису, в ногах у которой валялись два поверженных тела. Вместе с ним на нее пялился какой-то мужик, в руках у которого была солидных размеров видеокамера.
– Что, порно пришли снимать? – гневно сверкнула взглядом Лариса.
– Да нет, мы просто зашли! – взвизгнул видеооператор и попытался выскочить из комнаты.
Но Лариса в два прыжка нагнала его. Одной ногой оттолкнулась от кровати, а другой сделала массаж шейных позвонков. Падал мужик очень эффектно. А вот Проскурняк растекся по полу как сопля. И не от удара, а от страха.
– А чего мы такие напуганные? – нависла над ним Лариса.
– Я... Я нет... Просто ручку потерял, найти надо...