Бочонок меда для Сердца. Истории, от которых хочется жить, любить и верить

Через какое-то время мама вдруг заметила, что трамвай начал отходить от остановки очень медленно и набирать скорость только тогда, когда я скрывался за калиткой детского садика. Так продолжалось все три года, пока я ходил в детский сад. Мама не могла, да и не пыталась найти объяснение такой странной закономерности. Главное, что её сердце было спокойно за меня.

Всё прояснилось только через несколько лет, когда я начал ходить в школу. Мы с мамой поехали к ней на работу, и вдруг вагоновожатая окликнула меня:

– Привет, малыш! Ты стал такой взрослый! Помнишь, как мы с твоей мамой провожали тебя до детского садика?

Прошло много лет, но каждый раз, проезжая мимо остановки «Дубки», я вспоминаю этот маленький эпизод своей жизни, и на сердце становится чуточку теплее от доброты этой женщины, которая ежедневно, абсолютно бескорыстно, совершала одно маленькое доброе дело, просто чуточку задерживая целый трамвай, ради спокойствия совершенно незнакомого ей человека.

Семён Матушевич

Чудо в день рождения

Величайшее добро, какое ты можешь сделать для другого, это не просто поделиться с ним своими богатствами, но и открыть для него его собственные богатства.

Бенджамин Дизраэли

Когда я получала в вузе диплом учителя начальных классов, то никак не предполагала, что в итоге придётся учить дошколят рисованию и лепке. Но малыши оказались народом общительным и дружелюбным. К тому же безо всяких антивозрастных кремов не давали состариться, а это обстоятельство весьма важно для любой женщины.

В студии творческого развития, куда определила меня судьба, малыши занимались два года, а потом поступали на подготовительное отделение детской художественной школы. Разумеется, мы не только рисовали и лепили из пластилина. Мы ещё активно развивали речь, составляя рассказы по собственным рисункам, ведь детские рисунки, как известно, зачастую нужно расшифровывать.

В середине учебного года в нашу студию незнакомая бабушка привела внука.

– Его зовут Кирилл, – познакомила нас бабушка и подтолкнула его ко мне. – Это твоя учительница. Поздоровайся!

На меня немного боязливо взглянул курносо-сероглазый мальчик.

– Здравствуйте, – тихо, но отчётливо сказал он.

Я написала бабушке список принадлежностей для занятий и свой телефон.

Бабушка считала, что внук ведёт себя плохо, и поэтому всячески старалась уменьшить количество его свободного времени путём записи внука в различные кружки. После наших уроков они бежали на танцы, да и в другие дни недели кроме детского сада был хоккей, пение и что-то ещё.

Однако на занятиях Кирилл вёл себя очень даже примерно и рисовал вполне сносно для ребёнка его возраста.

У нас было принято заполнять анкеты с основными данными о ребёнке и родителях.

– Заполните, пожалуйста, – попросила я бабушку на следующем занятии, – ну или кто-нибудь из родителей.

– У него никого нет, – почти плача проговорила бабушка, – он сирота, я взяла его под опеку.

– Я не знала, простите.

– Я вам говорила.

Спорить я не стала. Может быть, и говорила, обычно я запоминаю такие вещи. Мне вдруг стало не по себе, словно я нанесла смертельную рану человеку.

«Ну что ж, буду впредь внимательней», – подумала я.

Однажды перед началом занятий Кирилл, улыбаясь, протянул мне большую жёлтую бусину.

– Это вам!

– Спасибо, Кирилл!

Я положила бусину на стол. Мы начали урок. Сначала мы говорили о добрых делах, потом эти добрые дела рисовали. Кто-то рисовал, как кормит птиц, кто-то – как поливает цветы.

Кирилл подошёл ко мне со своим рисунком. Он нарисовал, как уступает место своей бабушке.

– Вообще-то, уступают всегда мне, но я потом уступаю бабушке, – пояснил он.

Неожиданно он взял с моего стола ту самую бусину.

– Смотрите, – всё так же широко улыбаясь, сказал он, – если продеть верёвочку, то её можно повесить сюда, – он приложил бусину к своей груди, демонстрируя тем самым, как красиво она будет смотреться. – Верёвочку можно сделать подлиннее или покороче, – учил он меня. – Вам нравится?

– Конечно! Спасибо большое!

– Это я на улице нашёл, – радуясь своему везению, сказал Кирилл.

«Ну вот, – думала я, – теперь он счастлив, что у его учительницы кроме обручального кольца будет ещё одно украшение – целая бусина на верёвочке!»

Разумеется, я бы забавно смотрелась с этой бусиной на шее, но у мальчика было желание делать добрые дела, а это хороший показатель. И не у всех детей из полных семей этот позыв к добру был.

Прошло ещё недели две, и бабушка Кирилла, словно открывая мне большую тайну, тихо сказала:

– У него скоро день рождения. Сколько у вас человек детей, чтобы принести угощение?

– Да не надо. Вы дома… семьёй…

– Ну что дома! Дома только я и он. Понимаете? Он ждёт.

– Нас пятнадцать.

Я была несколько ошарашена. Никто из родителей никогда не проявлял инициативы угостить всех учащихся в день рождения своего чадушки. Конечно, я знала, у кого и когда из ребят дни рождения, но у нас это всегда ограничивалось тем, что именинник вставал посреди класса, а мы дружно кричали: «С днём рожденья!»

– Ну, а в саду вы не отмечаете? – почему-то спросила я. Мне это показалось логичней, ведь ребёнок в саду пять дней в неделю, я здесь всего два.

– Там не принято. Да и нет у него там друзей. А у вас тут атмосфера другая.

– Ну, а что ему подарить? – спросила я.

– Да ничего не надо! Зачем вам тратиться?

– Ну, может быть, к школе что-то? Он ведь пойдёт в школу на следующий год.

– Ничего не надо, – повторила бабушка.

Я вдруг вспомнила себя – подростка. Мне было 13 лет и очень захотелось отпраздновать день рождения, потому что очень захотелось ПОДАРКОВ! Раньше, когда я училась в начальной школе, мы всегда отмечали мой день рождения почти всем классом, но потом пришли «лихие 90-е» и праздновать было уже не по карману. А мне захотелось! Я сообщила маме накануне своего дня рождения о том, что мне очень-очень хочется подарков, и мама неожиданно согласилась.