Боевые маршруты

Пока Кисляков дрался с ведущей парой, Николай Пасько и Владислав Лоренц тоже подбили по одному вражескому истребителю. Они сели на льду того же озера, около Валдая. Подоспевшие солдаты захватили всех трех фашистских летчиков в плен.

Четыре сбитых самолета! Победа блестящая! Но тут командир эскадрильи, разгоряченный боем, вдруг вспомнил о воздушном разведчике. Где он? Набрав высоту, Кисляков устремляется к линии фронта, до рези в глазах всматривается в горизонт, но обнаружить Ту-2 никак не может. Глянул на приборы и ахнул: бензина осталось только на обратный путь до своего аэродрома.

С тяжелым чувством возвращался Кисляков домой. Если противнику удалось сбить нашего воздушного разведчика - трибунала не миновать. Никто не посмотрит на его прошлые заслуги и не примет во внимание блестящую победу в только что закончившемся поединке с "мессерами". Какова же была радость комэска, когда он увидел над аэродромом Выползово заходившего на посадку Ту2. Позже выяснилось, что воздушный разведчик не стал дожидаться, когда истребители сопровождения закончат бой, один прошел по намеченному маршруту и сделал все, что требовалось.

Однако удача не смягчила гнева генерала Кондратюка. Он приказал командиру дивизии Иванову строго наказать не только Кислякова, но и всех летчиков его группы.

Мне тоже тогда было сделано замечание. Но потом, поостыв, командующий смилостивился к истребителям сопровождения. Все-таки задание воздушный разведчик выполнил, а в активе нашей армии появилось еще четыре сбитых вражеских самолета. К тому же три немецких летчика были взяты в плен. Разве плохо?

Через два дня Кондратюк послал в полк О. Родионова своего заместителя по политической части полковника Выволокина и попросил:

– Соберите летчиков эскадрильи, сделайте им соответствующее внушение и передайте: наказание отменяется. Второе: дайте задание Кислякову, Пасько, Лоренцу, Безродному и Мухину, чтобы они написали о проведенном воздушном бое в газету.

Довольный Выволокин от души рассмеялся:

– Товарищ командующий! Да это же будет для них самое тяжкое наказание. Вы же знаете, как не любят летчики о себе писать.

– Ничего, ничего, - стоял на своем Кондратюк.
– Умели немцев победить сумеют и на бумаге изложить. Их опыт другим пригодится. А Родионову передайте: Кислякова и его товарищей представить к наградам.

Известная поэтесса М. Алигер, находившаяся в то время у нас, посвятила героям свое стихотворение. Оно было опубликовано в нашей армейской газете "Сокол Родины".

Погодой морозной и вьюжной

Дорогой своей голубой

Пятеркой отважной и дружной

Они полетели на бой.

Фашистская стая разбита,

Приходится жарко врагу,

Четыре его "мессершмитта"

Горят на валдайском снегу.

В стремительной битве горячей,

В жестокой и славной грозе

Навек пожелаем удачи

Бесстрашной пятерке друзей.

Подготовка к ликвидации демянского плацдарма шла своим чередом. На исходных позициях, строго соблюдая маскировку, по ночам сосредоточивались войска и техника, подвозились боеприпасы. На аэродромах тоже наблюдалось заметное оживление. Прибывали новые авиачасти, надо было их размещать, устраивать.

Но как бы мы ни маскировали эту подготовку, она не могла остаться незамеченной. В небе днем и ночью шныряли немецкие воздушные разведчики. Мы тоже держали под постоянным контролем вражескую оборону, внимательно следили, где и как он ее совершенствует.

Не имея возможности перебрасывать войска и боеприпасы через узкую горловину Рамушевского коридора, враг по-прежнему использовал для этих целей транспортную авиацию. Но немногим самолетам удавалось прорываться. Тихоходные Ю-52, как и прежде, с успехом сбивали наши зенитчики и еще больше летчики.

В разгар подготовки к схватке нам стало известно, что у противника появились новейшие истребители "Фокке-Вульф-190". Фашистская пропаганда уже давно их широко разрекламировала; они, мол, так бронированы, что неуязвимы, обладают высокой скоростью и маневренностью. Когда при встрече с ними несколько наших экипажей погибли, у отдельных летчиков появилась даже боязнь вступать с "фоккерами" в схватку.

Надо было разбить миф о неуязвимости ФВ-190. Анализируя причины наших неудач, мы знали, что дело тут не столько в самолетах, сколько в летчиках. На этих машинах летали отборные асы. В схватках с нашими малоопытными истребителями они и выходили иногда победителями. Наши выводы подтвердила вскоре практика. Стоило "фоккерам" попасть "на зубок" обстрелянным советским асам, как их пышная реклама сразу же блекла.

Случилось это в январе 1943 года. Четверка советских истребителей под командованием Анатолия Кислякова вылетела на прикрытие своих наземных войск. Ведомым Кислякова был Алексей Быховец. Вторую пару возглавлял Борис Мухин. Патрулируя над боевыми порядками пехоты, командир эскадрильи первым заметил пару вражеских истребителей. Ими оказались хваленые "фокке-вульфы".

Немцы первыми бросились в атаку. Наша четверка не дрогнула и приняла бой. Но как ни маневрировали советские летчики, им долго не удавалось занять выгодное положение для атаки. Наконец на втором вираже Кисляков, мобилизовав все свое умение, стал заходить одному "фоккеру" в хвост. Тот, почуяв опасность, поторопился выйти из-под удара и резко потянул ручку на себя. Но, не выдержав перегрузки, с маневром не справился, сорвался в штопор и упал в расположении наших войск.

В этом же бою старший лейтенант Мухин со своим напарником зажал в клещи другого "фоккера". Левым разворотом со снижением тот пытался уйти, но не успел вывести машину, задел крылом за дерево и погиб.

– Не так страшен черт, как его малюют, - делился потом своими впечатлениями Кисляков.
– На виражах "фоккера" можно бить за милую душу.

После этого Кисляков побывал в ряде истребительных авиачастей. Используя схему боя, он рассказывал товарищам, как ему удалось вогнать в землю ФВ-190. Предметная учеба пригодилась летчикам. Теперь, зная уязвимые места ФВ-190, они стали без особой опаски вступать с ними в бой.

А через некоторое время нам удалось посадить один из вражеских самолетов. Инженеры подремонтировали его, досконально изучили, подготовили памятку летчику и разослали ее в части. Покров таинственности с "фоккера" был снят.

По нашему звонку из Москвы прилетел летчик-инспектор штаба ВВС полковник Н. Г. Селезнев. Дня два ходил он вокруг "фоккера", изучая его. Потом сел в кабину и взлетел. Сделав над аэродромом несколько кругов, прекрасно приземлился.

– В управлении машина неплохая, - сказал инспектор.
– А теперь посмотрим, как она ведет себя при выполнении фигур высшего пилотажа.

Снова Селезнев поднялся в воздух. В сторонке от аэродрома оп начал крутить самые разнообразные фигуры. Когда сел, летчики сразу обступили его.