Боги вне подозрений

– А почему Храм Разбитой Чашки? – Гархаэт наконец-то смог задать вопрос, мучивший его вот уже с полчаса. – Что за название такое? Архитектура у него, что ли, столь оригинальная?

– Потрясающе, – возмутился Шерши. – Рыжий, ты что, прогуливал все занятия, кроме физической подготовки?

– Их порой тоже, – нимало не смутившись, пошутил тот в ответ. – Ты лучше объясни, чем возмущаться. В конце концов, ты духовник, это твоя прямая обязанность.

– Вы занятия прогуливаете, а мне тут преподавателем подрабатывать? Ладно, слушай. Как вы знаете, Сайенсен весьма любит полюбоваться на прекрасное. Не так уж важно, что это – восхитительные в своей красоте девы, чувственный танец, чудесная картина, завораживающее мастерство воина или поражающий душу природный пейзаж. И вот однажды Сайенсен, удобно устроившись в кресле в своем небесном – или правильнее будет сказать духовном, ибо он расположен не в небе, а в неком для нас недоступном энергетическом пространстве, но это вы и так знаете, равно как и то, что небесным его называют для простоты восприятия, – дворце. Попивал самый лучший в мире казнноский кофе и слушал, как молодой вдохновенный драматург читает свою пьесу взыскательному режиссеру театра Белой Горы [21] . Юношу звали Лекас Марцус. И тогда его никто еще не знал. У него были пепельного цвета волосы и восторженный, быстро меняющий интонации голос. И читал он свое произведение так, что оба слушателя застыли, завороженные историей и тем, как она была рассказана. И когда молодой Лекас Марцус дошел до развязки, пораженный Сайенсен выронил из своих пальцев чашку. И на месте, где она упала, построили храм, посвященный исключительно вдохновению. Той искорке, которая зарождается в сердцах поэтов, художников и музыкантов, писателей, танцовщиков и режиссеров, словом, всех тех, кому мы обязаны тем наслаждением, которое зовем искусством, – рассказчик немного подумал и добавил: – Ну и всем тем, что могло бы им стать.

21

Театр Белой Горы– самый известный, хотя бы потому, что первый, и самый авторитетный театр на Карнаво-Наррском колье. Расположен на Южном острове Карнавы-шэ.

Мужчины засмеялись, поняв намек.

– В любом случае практически во всем том, что было создано с этим чувством, – вздохнул Ро, – есть эта искорка. Другое дело, что и мастерство, и талант тоже должны быть. Но начинается все с вдохновения.

– Ты еще скажи, – насмешливо добавил Гархаэт, – так выпьем же за то, чтобы Сайенсен как можно чаще ронял свои чашки!

– А я выпил бы за это, – тихо и очень серьезно произнес Шаи. Потом встряхнулся и уже иначе спросил: – А почему Храм Разбитой Чашки на Среднем острове, а театр на Южном?

– Их разделает только небольшая полоска воды, – пожал плечами Шерши. – Относительно, конечно, небольшая. Но траекторию полета божественной чашки, увы, я не могу тебе объяснить.

– А может, – подначил оборотень, – Сайенсен не от восторга уронил эту чашку, а запустил ею в этого Марцуса, чтобы тот наконец замолчал?

– Лекас Марцус – великий драматург, наглая ты животина! – возмутился адъютант. – Вот до чего же вы, оборотни, бесстыжие существа!

– Зато Нарра нас любит, – продолжил кривляться тот.

– Женщины всегда любят всяких миленьких пушистеньких животин. Ты маленькая пушистенькая животинка, Майрэл?

– Именно, – без тени раздражения и очень серьезно подтвердил барс. – Именно такая. Миленькая пушистенькая животинка. И женщины меня обожают.

– Зззаррраззза.

– Хватит болтать, – обрубил дискуссию Льот. – Шерши, Фиро, возможно ли уже построить туннель?

Духовники посовещались и принялись за дело. Через полтора часа группа протекторов Нарры оказалась в одном из портов Среднего острова Карнавы-шэ. Отсюда до Храма Разбитой Чашки было не более пары часов езды.

Глава 37

– Да, господин старший протектор. – Несмотря на то что защитники Карнавы поднялись рано, получить нужные сведения удалось лишь ближе к обеду. Каждый храм обязан был открывать свои двери на заре и помощь подобным отрядам оказывать незамедлительно в насколько возможно полном объеме. Так и было. Особенно в землях Бога. Да-да, везде в его землях. Кроме этого места. Халльдуор по этому поводу не мог промолчать: «Единственный раздолбайский храм во всей Карнаве-шэ, и именно в нем мы и очутились! Почему мне кажется, что я знаю, кто в этом виноват?!» Творческие личности вполне могут быть организованными. Только, как правило, лишь в своем искусстве. Храм же, посвященный вдохновению, явно накладывал отпечаток и на своих жрецов. Или, возможно, их специально так подбирали, чтобы понимать публику, являющуюся сюда, и не сойти от них с ума. В любом случае найти здесь толкового жреца оказалось непросто. Добиться от него того, чтобы он послал за человеком, способным ответить на вопросы протек-торов, и подавно. Искать же такого самостоятельно было слишком долго. Однако когда пожилой мужчина, явно из портовых служащих, наконец-то предстал перед протекторами, они не остались разочарованными, – нам известно о кораблекрушении. Недалеко от наших берегов разбилось судно. Сразу два морских патруля слышали оглушительный взрыв. Звуки, тем более такие, хорошо над водой разносятся. Суда тут же направились к источнику шума, дабы выяснить, что случилось. Нашли следы кораблекрушения, даже выживших членов команды и пассажиров. Но они толком не могут говорить или ничего дельного не знают. Что произошло, выяснить не удалось.

– Взрыв мог быть колдовского происхождения? – уточнил Халльдуор, вспомнив произошедшее на Базаре-Скажи-Что-Ты-Хочешь.

Информатор пожал плечами:

– Вполне возможно. На патрульных кораблях людей, способных это определить, не было. Амулеты тоже только защитные или на случай шторма. Для связи еще. Сейчас туда направляются специально оборудованные суда, но надежды мало. Море быстро уничтожает все следы. В том числе и такие. Может, когда люди придут в себя, то смогут что-то дельное рассказать. Хотя, по моему опыту, на это надеяться особо не стоит. Да, воздействие колдовства вполне возможно. Но с таким же успехом могло взорваться масло или что-то подобное. Есть вероятность нападения каких-то тварей. Мало ли, как они себя ведут, может, даже издают столь сильные звуки. К тому же при обычных кораблекрушениях от судна остается гораздо больше обломков. А тут получается, что он почти целиком пошел на дно. Правда, в случаях нападения морских гадов выжившие редко остаются. – Мужчина немного помолчал и нехотя добавил: – Есть еще одно обстоятельство, возможно, связанное с этим странным кораблекрушением. Рыбаки из двух прибрежных деревушек сообщили, что нашли обломки корабля и людей явно с него же. В принципе дело обычное при шторме. При такой ясной погоде еще одно кораблекрушение заставляет задуматься. Более того, возможно, их было даже три. Потому что эти две деревни располагаются слишком далеко друг от друга. Если же это обломки одного корабля, то его неслабо разбросало, надо сказать.

Протекторы переглянулись. Ситуация складывалась непонятная. Утром во время очередного обсуждения они наткнулись на мысль, что корабль с их подопечным мог разбиться где угодно, если такое вообще произошло. Вероятен был и вариант, что они неверно истолковали слова Облачной Девы. Правда, им в этом странном задании удивительно везло. И коли так происходит, то есть неплохой шанс, что корабль потерпел крушение именно там, где и они волею судеб оказались. Однако необычность описываемого происшествия удивляла, вызывала желание проверить, выяснить, в чем там дело.

– Вы не могли бы описать найденных людей? – попросил Элайтер.

Портовый служащий если и удивился просьбе, то вида не подал:

– Боюсь, у меня только общие данные. Я их не видел. Патрули подобрали четырех женщин, одного ребенка и пожилую пару. Около обеих деревень нашли выживших мужчин и женщин молодого и среднего возраста. Это все, что я вам могу сказать про потерпевших кораблекрушение.

Ранреу уточнил еще пару вопросов, потом спросил, как добраться до упомянутых рыбачьих поселков. Ответ их не порадовал.

– Это получается к западу и к востоку от Храма, – раздраженно пробормотал Халльдуор.

– Разделимся? – поднял брови Микош.

Старший протектор задумался.

– Мне бы этого не хотелось, – покачал он головой. – С одной стороны, мы на своей территории, закон и помощь Бога на нашей стороне. С другой – мы не знаем, с чем имеем дело. Уж очень мне не нравится это кораблекрушение. Какое-то оно подозрительное. К тому же велика вероятность, что мы нарвемся на наррийцев. Я даже почти уверен в этом. Если мы разделимся, то велика вероятность, что опередим их. А если с ними встретится лишь половина группы? При нынешнем составе наших дорогих коллег против них трое не выстоят. Очень хочется сыграть на опережение, но боюсь, что я не могу рисковать.

– К тому же, если ты помнишь, – еще более ворчливо добавил фаар, – в положениях, которые вообще-то не рекомендуется нарушать, сказано, что если группа по приказу верховного жреца состоит из представителей всех островов, то разбивать ее в процессе задания нельзя.

– Ой, Халльдуор, – отмахнулся Ранреу, – вроде ты не знаешь, что это правило было записано, чтобы какой-либо смешанный совет (для решения административно-организационных и некоторых других вопросов на каждом острове создавали совет, в который входили старшие жрецы важнейших храмов и несколько человек из высших духовников и протекторов. Решения совета относились, разумеется, только к соответствующему острову. К тому же при необходимости верховный жрец и старший протектор могли их проигнорировать. Несмотря на полуофициальный характер этих советов, они все же имели вес, но в основном потому, что в их состав входили самые уважаемые люди в религиозной системе конкретного острова. Советы собирались нерегулярно, и большинством участником воспринимались как дополнительная головная боль. Зачастую эти мероприятия представляли собой нечто вроде посиделок за чашечкой чейхуа, во время которых их участники договаривались о каких-то касающихся всех их решениях. Иногда на совет собирались представители всех трех островов) не мог потом заявить, что их протекторов нарочно на подвиг не пустили и потому слава вся досталась другим. К тому же у старшего протектора есть право делить группу по своему усмотрению в условиях крайней необходимости, а такую можно обосновать даже из-за туч на горизонте.