Больше, чем я просила

Оказавшись на четвёртом этаже, Тата заметила, что двери их бывшей квартиры и квартиры рядом были приоткрыты.

– Наверное, они пригласили соседей, чтобы познакомиться, – предположила Светлана.

– Да, и, видимо, по ошибке пригласили и бывших соседей, – съехидничал Владимир.

На его колкость не обратили внимания ни Тата, ни Светлана. Тата предполагала, что Владимир до сих пор держал обиду на Артёма, хотя и не признавался в этом.

А потом события стали развиваться стремительно. Стоило Светлане нажать кнопку звонка квартиры Артёма как, словно по мановению волшебной палочки, из двух соседних квартир одновременно вышли жильцы.

Из когда-то принадлежавшей им квартиры вышла молодая семья, очевидно муж с женой и маленьким сыном, на вид которому было около семи лет. Совершенно точно, что в этой семье ожидалось прибавление: у женщины был заметен округлившийся живот. Она постоянно убирала за ухо свои реденькие русые волосы и открыто улыбалась окружающим, поглядывая на черноусого мужа, лицо которого почти не менялось: казалось, что перед выходом он встал у зеркала, зафиксировал вежливое выражение и отправился в гости.

У мальчика в руках был торт, политый аппетитным тёмно-бардовым, скорее всего, вишнёвым, джемом. Он держал его как солдат на посту, ответственно исполнявший своё задание. Тате показалось, что он копировал своего папу.

Из соседней квартиры вышла пожилая пара. Тата сразу их узнала. Это были Антонина Егоровна и Иван Михайлович. Они жили в этой квартире много лет. На Иване Михайловиче были те же круглые очки в бледно-сиреневой оправе, над которыми Таты в детстве всегда хохотала. Из-за цвета они казались ей неподходящими для мужчины. Сейчас Иван Михайлович стоял, немного сгорбившись, и держал в руках большую тарелку, наполненную ярко-оранжевыми мандаринами.

Антонина Егоровна была такой же статной бабушкой с седой толстой косой. Этот образ в сочетании с доброй улыбкой придавал ей свежести и скидывал лет десять.

– О, Иван Михайлович! Сколько лет, сколько зим! – поприветствовал старого друга Владимир.

– Как поживаете, Антонина Егоровна? – поинтересовалась Светлана.

– Спасибо! Всё хорошо. Бог мой! Неужели это ваша Татьяна? – пожилая женщина обняла Тату. – Как же ты выросла! Сколько тебе лет?

– Двадцать один.

– Как же летит время! Казалось, только вчера ты приходила к нам, чтобы поиграть с котятами и построить им домик из коробок, а теперь смотрю – ты уже совсем взрослая. Алла, Игорь! – обратилась Антонина Егоровна к своим соседям. – Это Света, Володя и Тата Осиповы! Они раньше жили в вашей квартире.

– Очень приятно познакомиться, – сказал Игорь и пожал руку Владимиру.

– Взаимно, – ответил тот.

– А этот богатырь, их сын, Миша, – представила мальчика Антонина Егоровна.

– И вправду настоящий богатырь! – подтвердила её слова Светлана.

В этот момент дверь квартиры Артёма распахнулась.

По-праздничному одетая брюнетка смотрела на окружающих широко открытыми глазами. Это же была Лиза!

– Вы что договаривались, чтобы прийти всем вместе?

Окружающие звонко рассмеялись.

– Проходите в дом, – пригласила их Лиза.

Тата вошла в квартиру одной из первых и стала оглядываться по сторонам. Она хотела рассмотреть обстановку, но события, происходящие поблизости, ей этого не позволяли.

Миша вручил Лизе торт, а Светлана – коробку конфет. И вдруг из комнаты выбежал мальчик. Тата сразу обратила на него внимание. Конечно, это был сын Артёма!

Заметив, как Иван Михайлович вручает мандарины Лизе, у которой в руках был торт и конфеты, мальчик сразу подбежал, чтобы самому взять тарелку с фруктами.

– Серёжа, не надо, не бери. Тарелка тяжёлая, ты её не удержишь, – Лиза хмурила лицо, видимо, из-за навалившейся на неё суеты. – Артём, иди скорее сюда! Помоги мне!

Но Артём не появлялся.

– Мама, ну пожалуйста, дай я возьму их! – упрашивал Серёжа маму, подпрыгивая на месте.

В результате Лиза разрешила сыну сделать то, что он хотел.

Серёжа бодро взял тарелку и развернулся, чтобы отнести её на праздничный стол, но споткнулся о чью-то обувь. Он смог удержать тарелку в руках, и она не разбилась, но мандарины с шумом рассыпались по полу.

– Серёжа, ну я же тебе говорила! – нараспев произнесла Лиза и цокнула.

– Ничего страшного, – попыталась исправить положение Антонина Егоровна. – Сейчас соберём их, помоем и поставим на стол.

– Давайте, я соберу, – предложила свою помощь Тата и наклонилась, чтобы собрать мандарины. В это время Серёжа стоял рядом и держал тарелку.

Тата, ползая по полу, собирала мандарины одной рукой, а вторую руку согнула под грудью и использовала как корзину. Набрав достаточное количество фруктов, она энергично развернулась на коленях, чтобы сбросить их в тарелку, а потом подобрать остальные.

– В следующий раз будь осто… осторожнее…

За шумом голосов Тата не заметила, как место Серёжи занял его отец. Артём не дал возможности встать Тате и сам опустился на пол, протянув тарелку перед её лицом.

– Привет, куколка! – рассмеявшись, произнёс он.

– Здравствуй, – ответила Тата неожиданно тонким голосом.

– Тебя просто не узнать, – на улыбке сказал он.

Тата смотрела на него как загипнотизированная и ничего не ответила на его слова, а потом вдруг вспомнила, что ей нужно было сделать. Почувствовав, что пауза затянулась, она засуетилась и все, собранные ею мандарины, опять упали на пол.

– Извини, – она улыбнулась, опустив глаза вниз. – Я думала, что здесь Серёжа…

Тата стала ещё активнее собирать мандарины. Когда все фрукты были на тарелке, они с Артёмом встали с пола.

– Давай я их помою, – предложила Тата и хотела забрать тарелку из его рук.

– Нет, – Артём, наклонив голову, повернул тарелку в свою сторону. – Сегодня ты наша гостья. Лучше садись за стол. Об остальном я сам позабочусь. И кстати, – он взял из кучки один мандарин и протянул его Тате. – Это тебе. Ты заслужила.

Тата улыбнулась и приняла его подарок, а потом, проводив его взглядом, отправилась мыть руки.

***

Когда Тата вернулась из ванной, в гостиной все дружно и весело общались. Она заняла место рядом с родителями и, мимолётно оглядев стол, заполненный салатами, фруктами, овощными и мясными нарезками, стала внимательно рассматривать окружающих. Артёма, Лизы и Серёжи пока за столом не было.

Да, это была жизнь! И она кипела в каждом, на кого она сейчас смотрела. Как будто в комнате происходил обмен энергией. Антонина Егоровна и Иван Михайлович были очень общительны и остроумны.