Больше жизни, Хлоя Браун!

Он не мог этого допустить. Но и этот момент упустить он не мог.

– Я хочу спросить тебя кое о чем, – тихо сказал Рэд, вглядываясь в ее лицо, – галочка между бровей, жар во взгляде, уязвимая розовость рта за приоткрытыми губами. Он жаждал этот рот. Жаждал эту уязвимость. – Я хочу спросить тебя и хочу, чтобы ты ни о чем не волновалась. Ни об одной гребаной вещи, Хло. Мы друзья. Необязательно все усложнять. Я не собираюсь все усложнять. Ладно?

Он услышал, как у нее слегка перехватило дыхание, когда она кивнула.

– Ладно, – тихо ответила она. – Ладно. Спрашивай.

– Хочешь, чтобы я снова заставил тебя стонать?

Ее ответ был офигительно приятным:

– Да, пожалуйста.

Глава четырнадцатая

Хлоя думала, он ее поцелует. Он ее укусил.

Кончик его носа столкнулся с ее, его большая ладонь коснулась ее щеки, а его зубы зацепили ее нижнюю губу. Мягко и медленно. И слегка потянули. Это потягивание отдалось расплавленным удовольствием прямо между ног. Рэд снова укусил, уже сильнее, и возбуждение прокатилось по ее коже. Соски напряглись, будто пытались привлечь его внимание, как пара бесстыжих распутниц. Хлоя это одобрила. Новые укусы – везде. Очевидно, телепатия не была его сильной стороной, потому что Рэд не сорвал с нее одежду и не начал пожирать ее – по груди за раз: вместо этого он лизнул ее губу. Он высунул язык, чтобы успокоить оставленное укусами покалывание, вот только это не сработало. Это превратило покалывание в искры, в электрический ток, в разряд молнии. Хлоя застонала.

Рэд отстранился – медленно, очень медленно.

– Вот так, – прошептал он.

– Еще, – потребовала она.

– Знаешь, что я сделал бы с тобой, если бы мы были в моей кровати? – Его хриплый голос был полон сладостно-горькой жажды: – Целовал бы тебя до тех пор, пока не перестал чувствовать своего собственного вкуса. Только фруктовый чай и твои губы. Коснулся бы каждого дюйма твоего тела. Ты такая мягкая, Хло. – Он провел большим пальцем по ее коже: – Как ты этого добиваешься? – Его голос надломился, будто, пользуясь увлажняющим кремом после душа, она разрушила ему жизнь. Он покачал головой и рассмеялся – очевидно, сам над собой. – Я бы заставил тебя кричать. Тебе же это нравится, правда? Когда все слишком остро. Когда тебе слишком хорошо.

Хлоя ошиблась насчет отсутствия у него телепатии. Мысли он читал отменно.

– Возможно. Иногда.

Он замычал. Большой палец, поглаживающий ее по щеке, скользнул ниже, приоткрывая губы. Она укусила его. Рэд сглотнул с таким усилием, что она услышала. Хлоя втянула его палец в рот. Рэд снова промычал что-то. А потом все испортил:

– Скажи, почему ты остановила меня. В прошлый раз.

Она замялась, неуверенность вытеснила большую часть удовольствия. Она не могла ему рассказать – не открыв о себе слишком многое. Что ей ему ответить? Что он уже нравится ей слишком сильно? Что с ним легко быть откровенной, честной и слабой – и это очень приятно, но делает ее очень уязвимой?

Хлоя не хотела заводить этот разговор, признавать, как беспокоилась тогда или как слишком сильно желала его, чтобы беспокоиться сейчас. Она видела, как легко будет влюбиться в этого человека. Она видела призраки всех чувств, которые могут у нее возникнуть, как предвестия. И видела, как он бросает эти чувства ей в лицо – как с ней поступали всегда.

Ее тело было достаточно уязвимым и без того, чтобы сердце следовало его примеру.

Так что она мягко напомнила ему:

– Ты сказал, что не собираешься все усложнять.

Пожалуйста, не усложняй. Я ужасно хочу коснуться тебя губами.

Рэд одарил ее печальной улыбкой и пробормотал:

– Сказал, не так ли?

– Ваши правила, мистер Морган. Пожалуйста, придерживайтесь их.

Как она и надеялась, от ее бодрого, насмешливого тона его улыбка сделалась шире:

– Заткнись! Иди сюда.

Ее желудок рухнул куда-то вниз, когда Рэд приподнял ее, а потом усадил между своих бедер. Ее спина прижалась к его груди. Он прислонился к каменному столбу памятника, который они совершенно точно не собирались вот-вот осквернить.

Сидя позади нее, Рэд прошептал ей на ухо:

– Тебе удобно?

От его дыхания по коже побежали мурашки. Хлоя почувствовала, как голос рокочет в его груди, и от этого вниз по спине заструилось удовольствие.

– Да, – выдохнула она.

– Холодно?

– Нет.

Потому что Рэд обнял ее, заслоняя от ночного воздуха своим большим теплым телом. И потому, что все, что она в этот момент чувствовала, была болезненная смесь удовольствия и отчаяния.

– Хорошо, – сказал он. Его губы коснулись того места, где под кожей сумасшедше бился пульс: – Давай сыграем в «Я хочу».

Хлоя прислонилась к нему и положила руки на его мощные предплечья, словно не желая, чтобы он ее отпускал.

– «Я хочу»? В духе – я хочу провести языком по татуировкам на твоей груди?

Из его рта вырвался протяжный выдох:

– Да-а-а! В таком духе.

Тот факт, что его возбудило что-то такое простое, как ее слова, придал ей смелости. Безрассудства. Для женщины вроде нее – даже бесшабашности.

– В духе… – Она задумалась на мгновение, перебирая фантазии, в которых не признавалась до конца даже самой себе: – Я хочу лежать голой с тобой рядом, чтобы узнать, каково это – когда твоя кожа касается моей.

– У тебя хорошо получается. – Рэд поерзал.

Основанием позвоночника Хлоя ощутила твердость его эрекции.

– Я хочу увидеть твой член, – выпалила она и прикусила губу.

Рэд застонал. Прижался лицом к ее затылку:

– Моя очередь.

– Скажи мне.

– Я хочу увидетьтебя. Прямо здесь, в этом свете. Я хочу увидеть, как ты выглядишь, когда возбуждена настолько, что почти дрожишь.

Хлоя осознала, что он прав; она действительно дрожит.

– Ох!

– Я хочу сунуть руку тебе под юбку и почувствовать, какая ты горячая. Но я могу поспорить, ты не позволишь мне сделать этого на улице.

Хлоя втянула глоток холодного воздуха, чтобы потушить пожар внутри.

– Конечно нет, – соврала она.

– Я хочу узнать, насколько ты мокрая.

– Очень, – прошептала она.

Он накрыл своей ладонью ее и переплел их пальцы.

– Тогда потрогай себя сама, если мне нельзя.Этоты сможешь сделать на улице?

Когда она запустила руку себе под юбку, его рука последовала за ней. Но ей не пришлось долго указывать ему путь. Рэд перехватил инициативу, будто не мог сдержаться, – с твердой, непринужденной силой. Он медленно провел кончиками их переплетенных пальцев по внутренней стороне ее бедра. Хлоя подавила резкий вдох.

– Это нечестно, – выдохнула она.

– Да ну, – тихо ответил он. – Разве это не то, что называют креативным решением проблем?

Хлоя не смогла ничего ответить. У нее не осталось кислорода: гипнотические круги, которые он выводил на ее коже, совершенно лишали ее дыхания. В венах стало слишком много крови, клитор пульсировал от желания. Низ живота напрягся и вибрировал, тело стало жестким, каждый мускул туго натянулся. Хлоя была на грани перегрузки – самой приятной на свете.

Слух уловил неровный цокот каблуков. Радостные возгласы, слишком громкая болтовня: мимо по улице шла, спотыкаясь, компания пьяных женщин. Подруги, наверное, выбрались развеяться. В любой другой день Хлоя почувствовала бы укол зависти: раздражение на саму себя, что запрещала себе подобное, злость на мир, что он отвернулся от нее. Однако сегодня она испытала лишь досаду, потому что Рэд перестал рисовать на ее бедре медленные, вызывающие зависимость круги.