Большой секрет

**

Саша

Есть ли место удушающей агонии в нашей жизни, если только вчера ты умер, а сегодня уже возродился? Есть ли смысл проклинать все на свете и обижаться на рухнувший на тебя мир, если вскоре жизнь дарит новые двери, которые снова переворачивают все с ног на голову, в этот раз делая тебя счастливым?

Две недели я просто умирал в своей отрешенной депрессии, абстрагировавшись от всего, даже от баскетбола.

Стоял со своей сумкой и, не слушая слушал монолог Яра, уставившись в грязную точку на автобусе. Или это царапина? Узнать это казалось важной целью в моей жизни, и, не мешкая, я подошел к водителю. Тот отмахнулся от меня, подумав, что это тупой пранк, а я не стал настаивать, усевшись на последнем ряду, включив Salem и полностью погрузившись в меланхолию тяжелой музыки.

Михалыч только косился на меня, но не трогал, взвалив эту важную миссию на капитана, который с треском ее провалил. Я кивал на все китайским болванчиком или глупо пожимал плечами. Просто я не знаю, что мне говорили, я не слышал.

На треке Baby Ratta захотелось выйти в окно автобуса, и, сбросив наушники, я попытался уснуть. Но сон теперь стал для меня нереальной наградой, которую я никак не могу выиграть.

Медали и кубки курят в сторонке, потому что я, умереть не встать, как хочу хоть раз заснуть спокойно.

Каждый вечер после тренировки или игры, я надеваю спортивные штаны и ветровку и отправляюсь на пробежку. Бегаю, пока не начинает сводить мышцы в икрах. Возвращаюсь в отель в надежде, что сейчас вырублюсь от усталости, но этого не происходит, и я ворочаюсь по четыре-пять часов, прежде чем уснуть беспокойным сном.

И так все пять городов, в которых мы были.

На удивление играл я хорошо, превратившись в бесчувственного киборга, которому вместо самой игры вдруг стала важна только точка на щите, куда я бил, почти не целясь, но практически всегда попадая в кольцо. Я играл на площадке один, ни кого не замечая, но приносил большой отрыв, потому меня почти в принципе не сажали на скамью. Парни косились, Ярослав хмурился, но ко мне перестали приставать с расспросами.

После игр мчался сразу в раздевалку, оставляя приклеивающихся девиц на товарищей. Вспоминал Леру, с острым мазохизмом думал что сказать ей, когда вернусь, как оправдать конец даже толком не начавшихся отношений.

Но она пришла сама, заполонила собой все пространство, влезла в уши, глаза и рот, и я почувствовал себя хорошо как никогда, а потому не позволил ей сказать и слова, чтобы не спугнуть это мгновение.

А дальше крышесносные ощущения, ее белые бедра, распахнутые, для меня и…шок, изумление, неожиданность, когда я почувствовал, что своим грубым рывком разорвал хрупкую преграду. Она оказалась девственницей. Дрожала подо мной мелкой дрожью, но храбро сделала шаг навстречу, и я вдруг понял, что ни за что ее не отпущу. Она только моя.

И новое, ни с чем не сравнимое, ощущение разорвало мой двухнедельный панцирь на ошметки, стиснуло грудь, отправив сердце вскачь галопом и после принесло невероятное облегчение и умиротворение. И, как последний мудак, я уснул. Прямо на ней.

Конечно, я не спал всю ночь в автобусе, и все эти две недели практически не спал, мучаясь болезненными думами, но это не оправдание, когда у вас впервые секс, а у нее так ВООБЩЕ впервые. А партнер уснул. Зашибись.

Проснувшись часов через четырнадцать, первым делом подумал, что приснилось. Но, откинув одеяло, уставился на красное засохшее пятно, гипнотизируя его взглядом, как последний маньяк запечатлевая его в своей памяти навсегда.

Нутром понял, что Леры в квартире нет. Захотелось увидеть ее сию минуту.

За окном то ли день, то ли ночь, шторы плотно закрыты чей-то заботливой рукой. Я скомкал простынь в руке и, раскрыв занавески, прижался лбом к окну. На улице было пасмурно, снег и дождь одновременно, но на душе погода сменилась, и стала противоположной реальности за стеклом. Впервые за долгое время, я был по-настоящему счастлив и спокоен.

Зазвонил телефон, и я, не глядя взял трубку. Теперь мне не страшно.

— Сашуля! — воскликнула Алиса. — Почему ты не брал трубку?

— Я был занят.

— Я тебе названивала пятьсот раз, — обиженно произнесла она, и я тут же решил свернуть этот бессмысленный разговор.

— Алис, тебе чего? — довольно грубо спросил я.

— Саш, я хочу быть с тобой.

— Это невозможно, ведь мы все обсудили. — Я начал раздражаться.

Я сам виноват, слишком долго с ней провозившись, дал какую-то ложную надежду на дальнейшие отношения, но ведь раньше ее все устраивало. Ведь в самом начале я ей все разложил по полочкам, и она с готовностью согласилась на такой потребительский взаимообмен. Чего она хочет сейчас?

Знаю, я далеко не джентльмен, и понятия морали у меня немного размытое, я не ищу себе оправданий. Я просто хочу быть с важным для меня человеком, а она встала поперек, не давая пройти. И это бесит.

— Алис, мне нравится другая, — прямо говорю ей, в надежде, что она перестанет думать обо мне в неверном ключе. И я ей искренне желаю найти свое счастье, как я нашел, до тех пор, пока она не затевает странный разговор, который бьет кувалдой по вискам.

— Я знаю, кто тебе нравится, — ухмыляясь в трубку проговорила Алиса. — Я вас видела.

— О чем ты? — я нахмурился, в груди затаились нехорошие предчувствия.

— Видела, как ты поцеловал того парня, Валерку, — выдает она, и мне на секунду снова становится плохо, как в тот вечер, кода я чуть не оставил свои внутренности в унитазе, выблевывая проклятый «Блэйзер».

— Ты не так поняла, — севшим голосом начинаю оправдываться, но тут же замолкаю.

Плевать. Плевать на Алису. Плевать на Валерку. Плевать на весь мир, который издевается, искушает, играет со мной. Я устал копаться в себе и искать ответы на вопросы, которые существуют только в моей голове. Это все выдумка.

— Слушай, все в порядке. Я знаю Валеркин большой секрет, — загадочно произнесла паршивка, наслаждаясь смятением в моем голосе.

Я замер.

**

Всем привет! Как всегда прошу вас оставить комментарии, поставить звездочу и подписаться на меня, как на автора) Вы сделаете меня счастливее:)) Всех люблю, до новых встреч!

Глава 16

Саша

Верить Алискиной игре — добровольно назваться лопухом и полезть под пинающие тебя ботинки.

Не желая слышать, что она скажет, тут же обрубил ее сплетни на корню.

— Алис, иди нах*й.

— Как ты смеешь! — зашипела она в трубку, норовя вылезти из динамика, но мне было уже по барабану.

— Отвали от меня! — Я хотел положить трубку, но она снова заговорила.

— Знаешь, ты тогда еще помучайся, а я и правда промолчу, — ядовито ухмыльнулась она и бросила трубку.

Бросив гаджет на стол от досады, я отправился в душ.

До тренировки еще оставалось достаточно времени, поэтому я поехал в ближайший торговый центр, по пути набирая отцу, просто узнать как он.