Большой Злой Опер

Вытянув меня с моего рабочего места, он тут же подхватывает меня за талию, плотно прижав ко мне и улыбаясь.

Я сразу же упираюсь кулачками ему в грудь, смотря на него ошалело.

— Ты что, совсем идиот?! Тут же камеры повсюду! Это же отделение полиции! Это что вообще, ты чего?
– слегка паникуя начинаю я верещать.

Давид тепло смеется, продолжая прижимать меня к себе и говорит спокойно:

— Дурочка, - с его уст сейчас это почему-то звучит даже нежно, - Ты что, кино насмотрелась что ли? Мы с тобой в таком захолустье находимся. Здесь камеры разве что только на въезде есть и на входе. И всё. А всё остальное, так. Муляж. Для вида понатыкали во все углы.

Мгновение я соображаю, а его ладонь уже опускается чуть ниже. Прямо на мою ягодицу.

Я смотрю на него во все глаза.

«Да уж, теперь уже на алкоголь это списать не выйдет…»

Так я думаю, а мои руки уже соскальзывают на его плечи. Я жадно целую его, крепко обнимая за шею. Давид подхватывает меня под бедра, усаживая на мой стол, и я тут же обхватываю его своими ногами. Горячие поцелуи опаляют кожу моей шеи, заставляя выгнуться.

Саша задирает мою юбку. Его сильные широкие ладони скользят по нежной коже моего бедра. Его сила и мощь так заводят меня. И его, кажется тоже. По крайней мере, кое-что я определенно чувствую. И что-то мне подсказывает, что это его возбуждение.

Я уже готова отдаться ему прямо здесь и сейчас, как вдруг, словно гром среди ясного неба, в дверь кабинета раздается громкий и настойчивый стук, что заставляет нас обоих замереть.

Глава 16

Давид

p>

Я тут же отлипаю от девушки. Поправляю ее юбку и иду к двери, краем глаза следя за тем, как Лия торопливо приводит себя в порядок у зеркала, выравнивая покосившуюся блузку и приглаживая волосы. Она коротко кивает мне.

«А девчонка-то молодец, не растерялась».

Усмехнувшись, я отпираю дверь и отрываю ее. Я много кого ожидал увидеть, только не того, что в итоге оказался передо мной.

Держа армейскую выправку, широко разведя плечи и уставившись тяжелым волевым взглядом на меня смотрел не кто иной, как генерал Брагин. По совместительству, папаша этой маленькой егозы.

— Генерал, - я тут же выправляюсь, отдавая честь и делая шаг в сторону, пропуская мужчину в кабинет.

«Вот тебе и адреналин, да, Давид?»

— Зверев, - мужчина кивает мне и тут же хлопает меня по плечу. А рука у него, однако, тяжелая. Как чугуном приложил, - Да расслабься ты. Я пришел просто дочурку навестить. Лия! Ну, как ты тут?

— Привет, пап, - девушка улыбается немного нервно. И встает, подходя к отцу.

Я учтиво отвожу взгляд, проходя к своему рабочему столу. Но садиться не тороплюсь.

— Ну, как тут моя дочурка? Как проходят рабочие будни? Всё нравится? – спрашивает он. И поворачивается ко мне. – Зверев. Не обижаешь мою зведочку?

— Никак нет, товарищ генерал, - произношу я ровным голосом. И бросаю на Лию многозначительный взгляд. Та кривится, строя мне гримасу, но когда отец на нее смотрит, тут же снова мило улыбается.

— У нас тут всё хорошо, пап.

— Вы уж больно не лезьте во всякие неприятности-то. Вон, отчеты, бумажки. Там весь опыт, там все, что тебе нужно. А ты, Зверев, смотри. Головой за нее отвечаешь, - грозит мужчина. И с теплотой в глазах смотрит на свою дочурку.

— Так точно, товарищ генерал.

— Ишь какой. Никак нет. Так точно. Сказал же, расслабиться, - смеется генерал Брагин.

Я беру на себя смелость сходить за чаем для этих двоих, но, когда я возвращаюсь, генерал уже торопится уходить.

— Да я так, на минутку и заглянул. Просто проверить, как у вас тут дела идут. Ну все, дочь. Я побежал. Дел не впроворот. Ты звони хоть.

Они прощаются, и генерал покидает кабинет. Я бросаю на Лию внимательный взгляд.

«В кабинете больше ни ни…»

* * *

Лия

С тех пор, как папа чуть не запалил нас с Давидом в кабинете, прошло уже две недели. В тот же вечер я снова поехала к нему домой. И мы с ним, наконец, отдались страсти, которая искрилась между нами до конца рабочего дня, но которой мы не смели дать выхода, пока находились в участке. Мы ничего не обсуждали, ни о чем не договаривались. Я даже не до конца понимала, что теперь вообще есть между нами. Мы просто наслаждались друг другом. Каждый вечер после работы я ехала к нему домой. А на следующий день всё снова вставало на круги своя. Он заставлял меня работать с отчетами, а я злилась, что он не берет меня на расследования и постоянно скрывает всё. И вечером – всё по новой.

Давид не стал более открыт ко мне. Мы всё также бранились друг с другом на ровном месте. Он пытался уколоть меня, а я его. А вершиной этих ссор теперь был секс, который примерял нас, но только до следующего утра.

Так продолжалось целых две недели, пока не наступили выходные.

Сегодня суббота. Я сижу в квартире Давида, на кухне. Справа от меня стоит уже давно остывший кофе, но я так увлеченно стучу пальцами по клавиатуре ноутбука, что уже давно забыла о том, что налила его себе.

(Милана не понимала, почему Эрик так отстранен. Между ними ведь всё было хорошо. Они любили друг друга. Они хотела друг друга. Но, Эрик не считал нужным пускать ее в прочие сферы своей жизни. Он скрывал от нее всё, что касалось его работы. Не отвечал на ее вопросы. И, если у него не получалось вовремя перевести тему, они ругались, да так, что посуда летела в стены, а занавески валялись на полу).

Недовольно цыкнув, я ставлю большую жирную точку в своем рассказе.

— Нет, ну этот Давид. Бесит.

Я закусываю губу, смотря на написанную главу, постукивая ноготочком по столу.

«Нет, ну правда, кто так делает?»

Давид тупо завез меня к себе домой. И свалил куда-то.

«Сегодня же вообще выходной, куда он поперся? Хоть бы сказал! Хоть бы что-нибудь объяснил!»

Я поднимаюсь из-за стола. Беру чашку с кофе, делаю глоток. Кривлюсь, понимая, что он уже холодный, и с сожалением выливаю его в раковину. Ополоснув кружку, я вытираю руки полотенцем, приваливаюсь к подоконнику и смотрю во двор.