Борьба за наследство Киевской Руси : Краков, Вильнюс, Москва
Шрифт:
Поход короля к Пскову не был на этот раз неожиданным для царя, он успел подготовить защиту города, куда направил своих лучших воевод – князей И. П. Шуйского, В. Ф. Скопина-Шуйского, Н. И. Очину-Плещеева, А. И. Хворостинина, Бахтеярова и Ростовского-Лобанова, а также оснастил эту каменную крепость большим количеством пушек, снабдив ее гарнизоном в 30 тысяч воинов. Дополнительно в Новгороде находилось войско до 40 тысяч во главе с князем В. Ю. Голицыным, в Ржеве – 15 тысяч, сам царь со своими приближенными остановился в Старице.
Король тем временем взял с боем Опочку, Красный, Остров, Изборск и к концу августа подошел со своим войском (21 тысяча) к Пскову, где был сильно удивлен зрелищем укрепленного и большого города, который секретарь
После того как защитникам Пскова удалось взорвать Свиную башню вместе с нападавшими врагами, ситуация в корне изменилась: теперь россияне были уверены, что защитят город, тем более что и потери в королевском войске были ощутимыми – 5 тысяч павших воинов против тысячи убитых защитников крепости. Рано наступившая зима совсем не прибавила мужества наемным воинам, которые, опасаясь гнева короля, во всем винили канцлера и коронного гетмана Яна Замойского, не обеспечившего подвоз продовольствия для армии. Несмотря на твердое решение короля взять Псков если не штурмом, то длительной осадой, это становилось все менее вероятным, тем более что защитники города удачно ликвидировали все подкопы и старательно заделывали все бреши в крепостных стенах.
В конце октября королевское войско еще раз попыталось штурмом овладеть городом, теперь со стороны замерзшей реки Великой, но затянувшийся на неделю штурм был в конце концов отбит. Для поднятия боевого духа в армии король отправил часть войска для взятия Печерского монастыря, находившийся в 56 верстах от Пскова, который мог послужить местом временного отдыха отдельных подразделений. Вот только из этой затеи ничего не получилось: монахи и 200–300 воинов, оставленных псковским воеводой там для защиты, во главе с Юрием Нечаевым столь упорно защищались, что после двух неудачных приступов нападавшие отступили.
После этого оставалось либо ждать, когда защитники города от недостатка продовольствия сами сдадут Псков, либо отвести войско на зимние квартиры. Король выбрал первое, войско – второе: около 3 тысяч немцев покинули войско. Да и сам король, приказав войску рыть землянки, уехал в Варшаву, где должен был состояться сейм. Оставшийся во главе войск Ян Замойский, несмотря на введение жесткой дисциплины, с трудом удерживал войско от окончательного разложения. Одним из последних успехов королевского войска был поход князей Криштофа Радзивилла, Филона Кмита-Чернобыльского и воеводы Михаила Гарабурды к верховьям Волги, где они сожгли несколько деревень да взяли Ржев и Старицу, откуда царь Иван Грозный в очередной раз ретировался в Александровскую слободу.
Посланник папы Григория XIII, а теперь еще доверенное лицо царя Ивана IV, иезуит Антоний Поссевин все это время продолжал свою миссию по установлению мира между Польско-Литовским и Российским государствами. И вот когда стороны совершенно выдохлись в своем военном противостоянии, в декабре 1581 г. съехались представители короля и царя в деревню Ям-Заполье, где в присутствии Антония Поссевина начались переговоры о заключении перемирия. Шестого января 1582 г., с трудом договорившись о титуловании государей в грамотах, стороны заключили перемирие сроком на 10 лет. По условиям перемирия Россия отказывалась от Ливонии, Полоцка и Велижа, а Литва возвращала Великие Луки, Заволочье, Невель, Холм, Себеж, Остров, Красный, Изборск, Гдов. Был предусмотрен также обмен пленными. На радостях осаждавшие Псков воины устроили пир, на который Ян Замойский пригласил защитников города. Сам князь Шуйский на пир не поехал, а младшие воеводы с удовольствием поучаствовали.
В том же году в Европе произошло еще одно очень важное событие: папа Григорий XIII своей буллой изменил
юлианский календарь на более точный, названный его именем. Однако это нововведение, которое действует и по сей день, довольно неоднозначно было воспринято католическим и уж тем более протестантским и православным народонаселением Польско-Литовской республики. В 1583 г. константинопольский патриарх Иеремия II в столице Османской империи Стамбуле своим постановлением запретил православному духовенству сообразоваться с григорианским календарем. Старавшийся не притеснять инаковерующих в своем государстве король Стефан Баторий в 1584 г. запретил правительственным чиновникам принуждать православных к отправлению праздников по новому календарю, что, естественно, не могло способствовать единению народа в многоконфессиональном государстве. Ведь если в одной деревне празднуют день какого-либо святого, а в другой деревне тот же праздник отмечают только через 10 дней, это даже среди не сильно разбирающихся в сложностях догматических различий простолюдинов породит отчуждение.В 1583 г. Россия и Швеция заключили между собой перемирие на реке Плюсе на три года, по которому шведы удержали за собой Копорье, Ям, Иван-город. Россия потеряла все побережье Балтийского моря, с таким трудом и ценой стольких жизней приобретенное за предыдущие 25 лет Ливонской войны. В результате россиянам осталась только узкая полоска земли возле устья Невы – от реки Стрелки до реки Сестры. Таким образом, эта столь длительная война не принесла России ничего, кроме экономического разорения и людских потерь. В начале XVII в. французский историк де Ту охарактеризовал результаты Ливонской войны:
«Так кончилась Московская война, в которой царь Иван плохо поддержал репутацию своих предков и свою собственную. Вся страна по Днепру до Чернигова и по Двине до Старицы, край Новгородский и Ладожский были вконец разорены. Царь потерял более трехсот тысяч человек, около 40 000 были отведены в плен. Эти потери обратили области (Великих) Лук, Заволочья, Новгорода и Пскова в пустыню, потому что вся молодежь (этого края) погибла во время войны, а старшие не оставили по себе потомства» [60, 204].
В ноябре 1581 г. случилось для царя еще одно несчастье: в порыве гнева он убил ударом посоха в висок своего старшего сына Ивана. Трудно сказать, каким бы был этот царевич правителем России, но по характеру он был очень схож с отцом – такой же вспыльчивый и такой же жестокий по отношению к своему окружению. За свои неполных 28 лет он успел трижды жениться. Первые две жены, Сабурова и Соловая, были им пострижены в монастырь, с третьей женой, Еленой Ивановной Шереметевой, великий князь Иван Иванович прожил до самой своей смерти, так и не имея с ней детей. Ссора между царем и его сыном, по мнению Н. М. Карамзина, произошла из-за желания царевича во главе войска отправиться под Псков для освобождения города от польско-литовской осады, что было воспринято царем как попытка прославиться и потом свергнуть его с престола. По сообщению же очевидца этих событий, англичанина Джерома Горсея, царевич попал под влияние инаковерующих ливонских немцев, большею частью купцов, выселенных из Нарвы и Дерпта в Подмосковье, и попытался заступиться за них перед отцом после его очередного приказа ограбить и избить этих людей. Далее по тому же сценарию: царь, подозревая сына в желании вместе с боярами свергнуть его с престола, в порыве ярости смертельно ранит его посохом.
Вскоре после этих событий, в середине февраля 1582 г., в Москву после подписания Ям-Запольного перемирия вернулся римский посланник Антоний Поссевин, реально поспособствовавший ускорению переговорного процесса и сделавший взаимные уступки менее обидными для обеих сторон. Этот представитель ордена иезуитов умел входить в доверие правителей государств, способствовать их взаимному примирению на благо христианской церкви. В этот раз он довел до царя Ивана Грозного слова, сказанные ему на прощание королем Стефаном Баторием: