Босиком по битым стеклам. Сиротка из Больших гулек
Шрифт:
Проснулась вчерашняя сиротка, а ныне – непонятно кто, в хорошем расположении духа – она великолепно выспалась и безбожно продрыхла целую ночь. Ни тебе пожаров, ни наводнений, и отравители не ломились к ней в комнату, тряся кувшинами с ядовитым содержимым!
Чудное летнее утро! Рань несусветная, а она уже на ногах!
Где-то громко заорал петух, ему ответил второй, затем – третий.. Заблеяла коза, заверещал поросёнок и чей-то незнакомый, но сочный, мужской голос пообещал повыдёргивать ноги неведомому Пьермо, бросившему посреди двора бесхозные грабли.
Завернувшись в просторную ночную рубаху-балахон
Мир зеленел листвой, сверкал лужами и радовал свежестью – ночной ливень смыл смрад и грязь большого города в сточные канавы и пока что, мерзкие запахи не тревожили тонкого обоняния молодой девушки.
– Деревня! – пренебрежительно фыркнула Елена, тоскуя о комфортном санузле – Эх! Житие мое…
И тут, словно свежим, прохладным ветерком повеяло..
До заспанной девицы донёсся тонкий аромат изысканных духов. Девушка замерла, втянув ноздрями приятный запах и уже более осмысленно и глубже высунулась из окошка.
«Французские» – подумалось ей почему-то.
Кроме аромата, затронувшего чувствительный нос девицы, до её ушей донеслась тихая и печальная мелодия, незнакомая, но безумно красивая.
Словно зачарованная, Елена вылезла на подоконник и уселась на нём, наплевав на правила приличия, наслаждаясь каждым мгновением, каждым звуком, каждой нотой волшебной мелодии.
И даже Лулу, поспешившая проверить состояние подопечной, замерла на пороге комнаты, заворожённая звуками лютни.
– Эльфы? – в недоумении спросила сама себя сотрудница службы безопасности герцогства – Эльфы!
Эльфы, перворождённые, редко наезжали в Ангору. Они вообще нечасто покидали свои благословенные леса на Западе Татианы, материка на котором, собственно и была расположена Ангора и Западный Эльфийский лес, презирая общество короткоухих и мало живущих. Лишь очень большие деньги, или же, семейные дела, могли заставить лесных отшельников осчастливить своим появлением поселения людей.
И, вот, эльф здесь. Здесь, в Льуеже. Играет на лютне!
И поёт!
Как водится, первыми жертвами эльфийской неотразимости, пали женщины – то там, то тут, во дворе появились застывшие женские фигурки, зачарованные чудными звуками.
Женщины самых разных возрастов и сословий – от юных, едва созревших, до седовласых матрон, вкушали прекрасное.
Елена не стала исключением, решив не выбиваться из толпы.
Музыка, сама по себе, явилась оружием массового поражения, а уж когда эльф запел..
Прекрасный, низкий мужской голос пел о любви… О невозможной любви между вечно живущим эльфом и человеческой девушкой, сбежавшей из отчего дома ради любимого. Сладка и коротка была эта любовь! Эльфы не способны хранить верность, и прекрасный возлюбленный вскоре покинул несчастную, а она, не выдержав мук разлуки, бросилась с обрыва в глубокий омут. И – утонула!
Очень красивая и печальная история!
Лулу застонала от полноты чувств – она представила себя той самой девицей и уже вознамерилась бежать с постоялого двора в поисках омута. Глаза шпионки увлажнились – песня ложилась ей на сердце, увлекая и затаскивая в бездонную чувственную бездну… В этот миг Лулу осознала, что пойдет за певцом куда угодно – хоть на ближайший сеновал,
хоть в далёкий Западный лес, лишь бы сладкие губы перворождённого целовали её, а прохладные ладони эльфа легли на горячую грудь…Не выдержав напряжения, Лулу, тихонько всхлипывая, сползла вниз по стеночке, на пол, да там и осталась, направив остекленевший взгляд в только ей ведомые дали. Тело кудрявой женщины выгнулось дугой, содрогаясь от оргазма – Лулу стонала и пыталась ласкать свою собственную грудь, пребывая во власти эротических грёз, навеянных пением эльфа и звучанием лютни.
Елена, разинув рот, едва не свернув себе шею, загляделась на сию эротическую фантазию. Это же надо, как бабу корёжит! Не приведи Двое, так секса желать!
– Прекрасная дама скучает? – холодные мурашки целым стадом пробежали по разгорячённой коже ошеломлённой Елены. С изумлением и восторгом в загоревшихся глазах она рассматривала чудное видение, посетившее её на рассвете.
Перед ней стоял эльф. Самый настоящий эльф – высокий, стройный, безмятежно прекрасный. С удлинёнными, но изящными ушами.
И всё находилось при нём – абсолютно всё, как и обещают волшебные сказки – алебастровая кожа, что нежнее самого лучшего шёлка, каскад белоснежных волос, миндалевидные глаза, совершенно безумный оттенок радужки – сплошная бирюза морской глади, тонкие пальцы музыканта, нос, изумительной формы, высокие скулы, яркие лепестки губ…
Над данным экземпляром мужчины потрудился умелый пластический хирург – сама Природа и её воплощение в этом мире – богиня Дану, вечно юная покровительница расы звезднорождённых.
– Э-э-э-э – только что и смогла проблеять Елена, во все глаза таращась на дивное видение – Ааа..
– Синтариэль Астелльерра Бестаниолитарь Виаль – коротко, очень коротко, представился эксклюзивный и совершенно потрясающий экземпляр мужчины, поднеся тонкие пальчики девушки к своим горячим губам.
Елена судорожно вздохнула – мгновение назад она важно восседала на широком подоконнике, любуясь стройной фигурой эльфа и слушала его прекрасное пение и вот, спустя пару ударов сердца, она уже в комнате, вместе с этим самым эльфом, совершенно не обращающим внимания на бедняжку Лулу, корчившуюся на полу в сладкой истоме.
Когда и как она успела покинуть удобный подоконник, пригласив эльфа в свои временные покои, Елена совершенно не помнила.
«Провалы в памяти – это плохо! – решила Елена, руку которой обожгло прикосновение эльфийских губ – Ой, как, скверно-то! Может, сотрясение? Во сне? Нужно спросить Лулу – я случайно, с кровати не падала этой ночью?»
– Как вас зовут, прекрасная незнакомка? – вкрадчивым голосом поинтересовался сексапильный певец, способный грести деньги лопатой и вводить баб в состояние неконтролируемого оргазма – Назовите имя..
«Имя, сестра! Имя!» – безумная мысль, точно дятел долбилась изнутри головы растерянной Елены, интуитивно чувствовавшей опасность, исходившую от такого милого и сногсшибательного молодого человека.
«Марфа Васильевна мы» – едва не брякнула первое, что пришло на ум, Елена, всё так же, продолжая стоять столбом посреди комнаты. У столба был от удивления широко распахнут рот и глаза напоминали оловянные тарелки – тусклые и невыразительные.
– Э-э-э-э! – протянула невменяемая девица, продолжая судорожно сглатывать – Эльф?