Боспорское царство

Рис. 81. Плита со знаком царя Савромата II. (Керчь, Археологический музей).

В сарматизованных городах Боспора во II—III вв. н. э. тамгообразные знаки, повидимому, приобрели наиболее развитой вид; здесь же они получили и самое широкое распространение. Первоначально знаки представляли собою идеограммы, выражающие принадлежность к определенному роду, но затем они стали и персональными символами, эмблемами знатных семей и их отдельных представителей. Тамгообразные знаки у боспорских царей были неодинаковы: каждый из царей имел свой индивидуальный знак. Нельзя считать исключенным, что тамгообразные знаки являлись одновременно и зачатками сарматской письменности. Под таким углом зрения представляет большой интерес находка в Ольвии в 1946 г. фрагментов каменной, увенчанной профилированным карнизом плиты, на которой тамгообразные знаки размещены не бессистемно, а в строгом порядке, в строку, что, естественно, заставляет предполагать здесь некий «текст», содержание которого скрыто в неподдающихся еще дешифровке тамгообразных письменах.

Независимо от того, вправе ли мы видеть в тамгообразных знаках зародыши сарматской письменности или нет, их применение в качестве родовых и личных символов в сочетании с греческими надписями само по себе весьма показательно. Это еще один яркий штрих, который подтверждает своеобразие культуры Боспора римской эпохи, когда элементы греческие и местные («варварские») чрезвычайно тесно переплелись.

Чтобы дать представление о всех сторонах жизни Боспора в римское время, необходимо еще коснуться вопроса о религии боспорцев в этот период.

Мы уже отмечали ряд греческих культов, имевших большую популярность на Боспоре в первые века нашей эры. В общем это были уже издавна установившиеся культы, связанные с образами определенных богов греческого пантеона, среди которых основное место занимали, как известно, женские божества. Последнее обстоятельство отражало, прежде всего, глубокую связь широких слоев населения Боспора с аграрным хозяйством, что и выдвигало на первый план культ женских божеств, будь то Деметра, Артемида, Афродита или Кибела. Культ этих богинь пустил на Боспоре глубокие корни еще и потому, что здесь, как известно, среда благоприятствовала, ему, поскольку у местного населения, особенно на азиатской стороне боспорских владений, где жили синдо-меотские племена, существовали верования, сходные с греческими по их идейному содержанию. Они здесь также были тесно связаны с образом «великой богини», олицетворявшей плодородие природы, ее производительные силы.

Но в римское время, параллельно с этой традиционной линией развития религиозной жизни Боспора, наблюдаются некоторые новые и притом весьма интересные явления. Прежде всего бросается в глаза большое распространение на Боспоре во II-III вв. н. э. так называемых фиасов или синодов, представлявших собою религиозные общества, союзы. Об их существовании и внутренней организации сообщают многочисленные надписи, найденные в различных боспорских городах. На основании этих надписей надо считать установленным, что религиозные союзы существовали во всех крупных городах: Пантикапее, Феодосии, Фанагории, Горгиппии, Танаисе (отсюда происходит наибольшее число надписей, связанных с фиасами), а также и в более мелких поселениях, как Киммерик и т. п.

Религиозные общества были хорошо известны в античном греческом мире, начиная с эллинистического времени, преимущественно как объединения почитателей тех богов, которые чаще всего не принадлежали к числу официально почитаемых в данном городе или государстве.⁹⁶ Значительное количество таких обществ возникало вокруг культа иноземных, в частности восточных, божеств, приобретавших с течением времени особенно большую популярность в широких слоях населения многих греческих городов особенно потому, что, не являясь государственными культами, они были доступны всем слоям общества, не исключая и неполноправных граждан (метэков) и даже совсем бесправных рабов.

Религиозные союзы были организациями частного характера, внутренний устав которых вырабатывался самими членами. Союзы преследовали религиозно-культовые цели. Вместе с тем они нередко обладали значительным имуществом, денежными средствами и т. д., что вызывало необходимость в создании соответствующих органов управления внутри союза. Вступающие в тот или иной союз, уже организованный какой-либо инициативной группой, должны были удовлетворять определенным нравственно-религиозным требованиям; иногда необходимо было еще и платить вступительный взнос. Члены союза обычно обязаны были оказывать взаимную помощь.

Наиболее ранним эпиграфическим документом, свидетельствующим о существовании религиозных союзов на Боспоре, является пантикапейская надпись середины II в. до н. э., времени царствования Перисада IV Филометора (IPE, II, 19). Памятник этот был воздвигнут в честь богини Афродиты Урании, владычицы Апатура, членами религиозного союза (????????) во главе с председателем, который именуется в надписи ?????????. Так как отбитая часть надписи утрачена, невозможно установить численный состав этого фиаса, его полный список. В Пантикапее, следовательно, уже при Спартокидах в эллинистическое время существовал религиозный союз, который объединял почитателей богини Афродиты, главный центр культа которой находился, как известно, на азиатской стороне Боспора — в Фанагории и в Апатуре.

Существование религиозных союзов на Боспоре в доримское время является несомненным фактом; однако такие союзы были тогда явлением редким. Положение существенно изменилось в римское время, когда религиозные союзы стали существовать почти во всех боспорских городах и в них было вовлечено значительное количество людей.

В числе этих союзов мы встречаем такие, которые были организованы почитателями божеств, издавна пользовавшихся успехом на Боспоре. Таков фиас Афродиты, засвидетельствованный римской надписью из Гермонассы (Тамани).⁹⁷ Сюда же принадлежит и уже упоминавшийся фиас горгиппийских навклеров, т. е. купцов-судохозяев, объединившихся вокруг культа бога Посейдона. Во главе этого религиозного союза стояли: жрец (??????), синагог (?????????) и два попечителя (??????????), из коих один, видимо, заведывал денежными делами фиаса, выполняя функции ????? ?????????.⁹⁸ Следует отметить, что жрецом фиаса являлся бывший наместник царства, синагогой был наместник Горгиппии, а в числе рядовых членов фиаса находились государственные финансовые чиновники. Близок к фиасу был и сам царь Савромат II, который почтил союз ценным даром. Это достаточно ярко характеризует социальный облик названного горгиппийского фиаса.

Однако большим успехом на Боспоре в римское время пользовались не такие фиасы, в которых поклонялись богам греческого пантеона. Исключительное распространение в рассматриваемую эпоху получили религиозные союзы, объединявшие почитателей ранее неизвестного на Боспоре безыменного бога, называемого обычно в надписях «богом высочайшим» (???? ???????).⁹⁹ Он впервые упоминается в отмечавшейся уже нами горгиппийской манумиссии 41 г., в которой сообщается об освобождении одним местным жителем-рабовладельцем принадлежавшей ему рабыни (IPE, II, 400). Текст этой отпускной надписи начинается с посвящения «богу высочайшему, вседержителю благословенному» (????? ??????? ???????????? ????????), а далее указывается, что отпускаемая на волю посвящается в еврейскую молельню (????????).¹⁰⁰

Названный эпиграфический документ, как и ряд других боспорских манумиссий, исходивших от проживавших на Боспоре евреев и содержавших аналогичное упоминание «бога высочайшего», убеждают в том, что распространившийся на Боспоре в римское время культ этого божества складывался под влиянием монотеистических идей иудейской религии. Показательно, что некоторые эпитеты (??????????? ????????? — «вседержитель благословенный» и др), употреблявшиеся на Боспоре по отношению к безыменному «богу высочайшему», встречают прямые аналогии именно в иудейской религиозной терминологии. Но при этом надо отметить, что в тех случаях, когда надписи с упоминанием «бога высочайшего» сопровождались изобразительным символом, таковым обычно являлся орел, т. е. атрибут, свойственный древнегреческому Зевсу.

Все это приводит к выводу, что культ «бога высочайшего», привлекший к себе во II—III вв. н. э. на Боспоре обширное число приверженцев, был культом синкретическим, т. е. соединял в себе черты различных божеств, а именно — иудейского бога Яхве и греческого верховного бога Зевса. Некоторые исследователи склонны видеть в этом культе ???? ??????? еще и результат некоторого влияния христианской религии.¹⁰¹

Религиозный синкретизм, нашедший свое наиболее яркое проявление на Боспоре в культе «бога высочайшего», не представляет собой чего-либо необычного на общем фоне данной эпохи. Общеизвестна пестрая смесь культов в Риме и в римских провинциях в период империи, когда многие культы иноземных, и прежде всего восточных, божеств получали широчайшее распространение, успешно вытесняя старых, одряхлевших греко-римских богов, не удовлетворявших идеологическим требованиям античного общества на данной стадии его развития.¹⁰² Одной из характерных черт этих культов, тесно переплетавшихся, а иногда и сливавшихся с некоторыми образами традиционных античных божеств, являлась их монотеистическая тенденция, выражавшаяся, прежде всего, в том, что то или иное божество часто представлялось как единственное «высочайшее» существо, безраздельно владычествующее над миром.