Бой без правил

В спине у Ипатича виднелось несколько дыр. И это было скверно, я бы даже сказал хуже некуда. Даже если ученый все еще оставался жив, то это ненадолго. Такие раны сейчас не лечат, такие раны сейчас — смертный приговор.

Хотя я всем сердцем жалел бедолагу-старика, однако все равно все мои мысли были только о Лизе. Она лежала прямо под Серебрянцевым. Наверняка плохо понимая что творит, девушка лишившимися сил руками пыталась столкнуть с себя его тело, выбраться, вдохнуть полной грудью. Я поспешил ей на помощь. Хотел схватить Ипатича за плечи, да вовремя опомнился. Нельзя его сейчас вот просто так шарпать.

— Эй, кто-нибудь, скорее!

Реакции не последовало.

— Да не пяльтесь вы на эти люки! — я стал выходить из себя. — Живо ко мне!

На этот раз активное шевеление за моей спиной оповестило, что приказ выполняется. Буквально через несколько секунд кто-то схватил старика за локоть.

— Не так! — проревел я. — Под руки! Осторожно!

Метнув гневный взгляд на своего неумелого помощника, я вдруг обнаружил, что это Блюмер. Во мгновение ока в груди вскипела дикая ярость. В голове пронеслось: «Ах ты, гнида! Ведь все это из-за тебя!». Руки затряслись. Еще миг, и я бы вцепился аспиранту в горло. Но миг пролетел, за ним еще и еще один, а я так и не сдвинулся с места. Подумалось: «Цирк-зоопрак! Ну разве вина этого недотепы, что он не создан для убийств, что трусоват, неуклюж и понятия не имеет чем отличается наступательная граната от оборонительной?».

— Взяли. Все вместе, — бесцветным хриплым голосом приказал я, когда заметил, что к нам на помощь пришел кто-то третий. — Я под правую руку, Блюмер под левую, а ты… Наконец стало понятно, что третий это Ертаев. — А ты, Мурат, за ноги. Давайте! Только очень осторожно!

Под аккомпанемент непрекращающихся ударов, скрежета и визга беснующихся тварей мы перетащили Серебрянцева в середину десантного отсека и положили на левый ряд уцелевших строенных сидений. Оставив старика на попечение Блюмера и Мурата, я тут же метнулся к Лизе.

— Как ты, малышка?

Я стирал кровь с лица девушки и одновременно шарил рукой по ее телу, пытаясь понять, нащупать повреждения. Однако их не было. А те липкие красные пятна, которые перепачкали полы ее синей «Аляски», были кровью пожилого ученого.

— Голова… кружится… — наконец смогла пролепетать Лиза, и тут же ее стошнило прямо себе на куртку.

— Контузия, — подсказал Соколовский.

— Должно быть, контузия, — согласился я. — А как там пацан?

— Живой, похоже. Дышит. — Проинформировал капитан. — Видать головой здорово приложился. Пока без сознания.

— Хорошо еще, что люки были открыты, — подал голос Загребельный. — А то бы давлением им барабанные перепонки нахрен порвало.

— А может и впрямь порвало, — прогудел откуда-то сзади Клюев. — Почем мы знаем?

— Лиза… Лизонька, ты меня слышишь? — я вдруг вспомнил, что на ушах и шее своей возлюбленной и впрямь видел кровь.

— Слышу, — тихо ответила девушка и непослушными руками медленно стала вытирать губы и подбородок от рвотного киселя.

— Чудо, что живы остались, — Клюев возился в районе правой десантной двери, видать проверял надежность запоров. — «Лимонка» все-таки!

— А может пристрелим его? — вдруг предложил майор милиции. — А то рано или поздно угробит он нас одного за другим.

Хотя имя кандидата на тот свет и не было произнесено вслух, но все прекрасно поняли о ком именно идет речь и поглядели на Блюмера.

— Старик еще жив, — как бы не соглашаясь с Нестеровым, сообщил Мурат.

— Надолго ли? — горестно протянул милиционер.

— Он нас закрыл, — неожиданно подала голос Лиза. — Собой закрыл. Спас.

— Геройский оказался мужик, — в голосе прапорщика ВДВ послышались хищные нотки. — А ты его приговорил, сука!

Вслед за этим возгласом послышался звук резкого хлесткого удара. Блюмер отрывисто охнул и осел на пол.

— Прапорщик, отставить! — вскричал я и практически наугад протаранил плечом пространство рядом с местом башенного стрелка. «302-ой» был для меня домом и ориентироваться я здесь мог даже с завязанными глазами.

Клюев отлетел в сторону и стукнулся о дверь. На этот удар тут же прореагировали снаружи. По бронированным створкам неистово заскребли десятки когтистых лап.

— Хватит! — поддержал меня Загребельный. — Саша, ну ты, блин, башкой или жопой думаешь?

— А что, самое время для воспитательных мероприятий, — прорычал взявший себя в руки Клюев. — Другой возможности может и не представится.

Прапорщик знал что говорил. БТР начал раскачиваться. Сперва плавно, едва ощутимо, а затем все сильнее и сильнее, с каким-то, я бы даже сказал, неистовством.

— Это как же они…? — недоуменно прошептал Соколовский. — Ведь четырнадцать тонн почти!

— Упырей то снаружи стони, — проревел Леший, цепляясь за спинку водительского сидения.

— К тому же амортизаторы у нас не держат. Так что качели, а не машина. Завалят к чертям собачьим! — с этим криком я кинулся к Лизе.

Перспектива оказаться вверх колесами как-то сразу всем не понравилась. Всколупнуть они нас все равно не всколупнут, да только это уже будет без разницы. Когда упыри, не солоно хлебавши, заползут к себе под землю, мы не сможем отсюда убраться, а значит останемся в полной и безраздельной власти призраков. А они придут, обязательно придут. Эти твари людей словно нутром чуют.

Внутри бронетранспортера все ходило ходуном, скрежетало и громыхало. Вцепившись в скобы, кронштейны и сиденья, мы сами едва удерживались, чтобы не присоединиться к катавшимся по полу инструментам, ящикам и цинкам. Каждый новый толчок мог стать последним, тем самым, после которого низ станет верхом, а пол потолком.

— Отогнать! Их надо отогнать! — прокричал Загребельный. — Это наш единственный шанс.

— Гранатой! — нашелся Соколовский. — Через люк! Приоткрыть и кинуть!

— Давай! — Леший согласился. — Мурат, с твоей стороны. Похоже, эти твари как раз там.

— Эй, кто там рядом, всем страховать! — приказал капитан.

— Блюмер, вставай! — я подтолкнул ногой распластавшегося на полу аспиранта. — Помогать будешь!

Когда мы с Сергеем добрались до люка, там уже все было готово. Мурат держал в руке «лимонку», Клюев готовился открыть засов, Нестеров, подняв к потолку ствол «Калаша», намеревался угостить сталью каждого, кто надумает сунуться к нам в гости. В принципе, если все пойдет гладко, они вполне могли справиться и без нас. Вот именно, если гладко! Только вот в последнее время нам с этим делом что-то не везет.

Новый, пожалуй, самый сильный из доставшихся на нашу долю толчков, едва не стал тем самым, фатальным. Я почувствовал, как машина встала на три колеса, секунду на них побалансировала, но затем, слава богу, рухнула назад, в свое обычное нормальное положение.

— Давайте! Быстрее! — одновременно завопили Леший и Соколовский.

Голоса офицеров еще гремели под бронированным потолком, а на смену им уже пришел лязг отпираемого засова.

Едва между ободом люка и резиновой прокладкой на крышке сверкнула тоненькая, словно лезвие стилета, щель, как бронедверцу рвануло вверх. Клюеву пришлось буквально повиснуть на ней, и только этим он смог приостановить это движение. Именно приостановить, ибо возможности противостоять неведомой силе, которая будто подъемным краном тянула крышку вверх, у десантника просто не было.