Божественная комедия. Коллекционное издание с иллюстрациями Гюстава Доре

Песня двадцать шестая

Восьмой вертеп восьмого круга. Души коварных советчиков. Улисс и Диомед, погубившие Трою. Рассказ Улисса о путешествии в неизвестную страну.

¹ Ликуй, ликуй, Флоренция! ВездеМогущество твое неотразимо;Известна ты на суше и воде, ⁴ И даже Ад готов неутомимоО флорентийских гражданах кричать…Когда передо мной скользнули мимо ⁷ Пять извергов, и в них я мог узнатьТвоих граждан, мне сделалось обидно,Не мог я крика гнева удержать, ¹⁰ И за тебя мне стало больно, стыдно…Когда мои предчувствия не лгут,Еще ты испытаешь, как постыдно ¹³ Тебе немало бедствий предрекутОзлобленные жители из Прато ¹,И их проклятья к худу приведут. ¹⁶ К прошедшей славе нет уже возврата,И если б над тобою, город зла,Пороков, злодеяний и разврата, ¹⁹ Беда, как туча черная, всплылаВ минуту эту – я б не удивился:Да, на себя, Флоренция, звала ²² Давно все кары… Пусть бы разразилсяГром над тобой, когда осужденаНа бедствия несчастная страна; ²⁵ Скорей бы суд ужасный совершился…Еще страшнее в поздние годаКазаться будет мне твоя беда. ²⁸ И далее пошли мы… ВозвратилсяПо тем же скатам ментор мой тогда,Которыми со мною он спустился. ³¹ Меж безднами и трещинами скалУединенный путь наш продолжался,И в бездну я наверно бы упал, ³⁴ Когда б порой за камни не держалсяРуками. Бесконечная тоска,В тот час, когда вперед я подвигался, ³⁷ Была неотразима, велика,И я скорблю в минуту эту снова,Когда воспоминания былого ⁴⁰ Припоминаю вновь, и обуздатьХочу свой ум, чтоб Неба благодатьИ добродетель – поприща земного ⁴³ Вожатого – не мог я потерять…Как селянин простой, – в ту пору года,Когда на небесах начнет сиять ⁴⁶ Июльский день, и южная природаВкруг рассыпает щедрые дары, –Как селянин следит порой у входа ⁴⁹ В свой дом, как в небе вьются комары,Так я следил в вертепе за огнями,За переливом странной их игры, ⁵² Когда пришли мы тихими шагамиК окраине, откуда видно дно:Восьмая пропасть встала перед нами, ⁵⁵ Где было все таинственно-темно.Как тот пророк, которого в Веф?илеМедведицы лесные защитили ², ⁵⁸ Смотрел, как колесницу ИлииНа небо быстро кони уносили,И очи Елисея не могли ⁶¹ Следить за бегом их неуловимымИ только наблюдали лишь с земли,Как пламя их исчезло в небе дымом, ⁶⁴ Так двигались в вертепе те огни,И в каждом призрак грешника скрывался.Чтоб рассмотреть, как двигались они, ⁶⁷ Я с краю моста к бездне наклонялся,И если бы за камень не держался,То, верно, б там свои окончил дни ⁷⁰ И в пропасти бездонной потерялся.За мной путеводитель наблюдалИ на вопрос немой ответ мне дал: ⁷³ «В светильниках, перед тобой зажженных,Сокрыты души многих осужденных,Чтобы огонь их вечно пожирал…» ⁷⁶ «Учитель, – отвечал я, – догадатьсяМог я и сам, увидевши в огнеМелькающие тени, но дознаться ⁷⁹ Хотелось бы теперь, учитель, мне,Кто это стал к нам ближе приближатьсяВон в пламени, и тот огонь на дне ⁸² Двойным костром теперь вдали пылает,И страшный мне костер напоминает,Где Этеокл и брат его сгорел». ⁸⁵ И был ответ: «В том пламени страдаетСам Диомед и вместе с ним – Улисс ³:Одна их казнь теперь соединяет, ⁸⁸ И здесь в Аду опять они сошлись,Как на земле сошлись для преступленья.Их деревянный конь сгубил, и вниз ⁹¹ В кромешный Ад за ложь без сожаленьяПовержены они. Они должны,Не ведая пощады искупленья, ⁹⁴ Гореть в жилище адском сатаны:За их обман страдает и в могилеТеперь Деидамия об Ахилле. ⁹⁷ И к довершенью страшной их виныКараются они за похищеньеПалладиума». Молвил я в волненье: ¹⁰⁰ «Когда они способны говоритьИ в пламени, то дай мне разрешенье,Учитель мой, – могу ль о том просить? –

¹⁰³ Тех двух теней дождаться приближенья;Тебе известны, мудрый мой поэт,Все тайные души моей стремленья…» ¹⁰⁶ И мне Вергилий дал такой ответ:«Мой сын, твое желанье одобряю, –Поистине, дурного в этом нет, ¹⁰⁹ А потому его я исполняю,Но об одном прошу, чтоб ты привыкВоздерживать, где нужно, свой язык. ¹¹² Все помыслы твои я понимаю,А потому мне предоставь ты речьС тенями; должен я предостеречь ¹¹⁵ Тебя, что эти греки, может статься,С тобой и говорить не захотят…»Когда к нам пламя стало приближаться, ¹¹⁸ В котором тени двигалися в ряд,Не в силах на пути разъединяться,И отступить вперед или назад, ¹²¹ Тогда мой спутник молвил им: «О, тени!Когда хоть чем-нибудь мог угодитьЯ вам в своем высоком песнопенье, ¹²⁴ Не торопитесь быстро уходить,И пусть один из вас мне повествуетО том, за что он осужден страдать ¹²⁷ И в этом вечном пламени тоскует».Тогда один светильник задрожал, –Так ветер иногда огонь волнует, – ¹³⁰ И в тихом колебанье зароптал.Тень перед нами тихо закачалась,Как будто бы – за ней я наблюдал – ¹³³ Заговорить с усилием сбиралась.И, наконец, я услыхал слова:«Когда вперед куда-то порывалась ¹³⁶ Моя душа, и кинул я едва,Не в силах совладать с собой, Цирцею,Жизнь впереди казалась мне нова, ¹³⁹ И увлечен я был невольно ею,Забыл отца, свою отчизну-мать,Расстался с Пенелопою своею. ¹⁴² В себе тоски не мог я обуздать,Не мог забыть прекрасную затею:Хотелось мне весь свет скорей узнать: ¹⁴⁵ Его пороки, славные деянья,И подвиги людские на земле;И очутился вдруг без колебанья ¹⁴⁸ В открытом море я на кораблеС немногими, мне верными, друзьями,Помчался по волнам в туманной мгле, ¹⁵¹ Марокко любовался берегами,Сардинией, прекрасною страной,И многими другими островами, ¹⁵⁴ Стоявшими в пустыне водяной.Состарились мы все, когда приплылиДо Геркулеса грани роковой: ¹⁵⁷ Его столбы в проливе узком былиПоставлены – чтоб далее никакВ своих ладьях пловцы не заходили. ¹⁶⁰ Но я сказал, увидя этот знак:«Друзья! Для нас тяжка была дорога,До запада достигли мы сквозь мрак, ¹⁶³ И так как жить осталось нам немного,То счастья попытаем и рискнемПроникнуть в мир безлюдный, где тревога ¹⁶⁶ Людская неизвестна. О своемПрипомните вы все происхожденье.Не для того на свете мы живем, ¹⁶⁹ Чтоб скотски прозябать со дня рожденья,Но для того, чтоб на земле найтиПознания и высшие стремленья!» ¹⁷² Так говорил друзьям я на пути,И речь моя всех их так оживила,Что трудно удержать потом их было, ¹⁷⁵ Когда вперед мы принялись грести.Корабль свой мы к востоку повернулиИ словно птица далее порхнули ¹⁷⁸ В своем безумном беге. В небесахСверкали звезды полюса другого,Пять раз луна светила в облаках ¹⁸¹ И исчезала с неба голубогоС тех пор, как мы сквозь роковой проходСкользнули в бездну моря, нам чужого, ¹⁸⁴ И убегали далее… Но вотВдали гора пред нами показалась,Черневшая из белой пены вод, ¹⁸⁷ И та гора громадной нам казалась.Обрадовались все мы ей тогда,Но эта радость тотчас же умчалась ¹⁹⁰ От нас, сменившись ужасом, когдаОт той горы поднялся вихрь ужасныйИ на корабль наш хлынула вода. ¹⁹³ Три раза поднимался он, несчастный,Напором волн, и вот в четвертый раз,Не выдержав с грозой борьбы напрасной, ¹⁹⁶ Пошел на дно: закрыло море нас.

Песня двадцать седьмая

Появление в светильнике призрака Гвидо де Монтефельтро. Рассказ Вергилия о состоянии Романьи. По удалении призрака путники переходят из восьмого в девятый вертеп.

¹ Вновь светоч колебаться перестал,И неподвижный, тихо умолкая,От нас он удаляться снова стал. ⁴ Учителя желанье исполняя,Тогда другой дрожащий огонек,Что следом шел за ним, не уставая, ⁷ К себе мое внимание привлек.Внутри его – я слышал – раздавалсяКакой-то странный ропот, на упрек ¹⁰ Похожий, как тогда мне показался.Как медный бык ¹ впервые застонал,И в его реве голос отозвался ¹³ Того, кто вид и формы зверя далТому быку, – и полон был страданьяТот страшный рев, хотя он вылетал ¹⁶ Из медного, литого изваянья,Так точно вылетало из огняНеуловимо-странное роптанье ¹⁹ И пронеслось около меня.Когда ж оно на волю вдруг прорвалосьИз пламени, тогда услышал я, ²² Как постепенно в звуки облекалосьРоптанье то, и раздались слова,В которых скорбь и горе выражалось ²: ²⁵ «О, смертный, ты, лишь молвивший едваЗдесь по-ломбардски: «Можешь удалиться».Прошу тебя на миг остановиться. ²⁸ Пришел я слишком поздно, может быть,Но я молю тебя не торопиться,Молю тебя со мной поговорить: ³¹ Исполни же несчастного желанье…Когда сюда ты свергнут в наказанье,Покинув край латинский, где грешить ³⁴ Я научился прежде, то нельзя лиПоведать мне: война иль мир теперьВ Романии? В довольстве иль в печали ³⁷ Живет народ? Мне дороги, поверь,Известья те. В горах, между УрбиноИ тем хребтом, где – чудная картина! – ⁴⁰ Берет начало Тибр, я был рожден».Я слушал эти речи со вниманьемИ в любопытство весь был обращен, ⁴³ Тогда учитель молвил с состраданьем:«С ним сам ты говори: латинец он…»И я, осмелен этим замечаньем, ⁴⁶ С ответом уж готовым на губах,Немедленно воскликнул: «Дух горящий!В Романии – в тиранах и рабах, ⁴⁹ Как в жизни прошлой, так и в настоящей,Всегда живет и будет жить раздорИ вечных распрей страх непроходящий, ⁵² Но, к счастию, пока до этих порВойны там нет, о ней нет слухов даже;Равенна же несчастная все та же, ⁵⁵ Чем и была. Орел Поленты ³ тамГнездится, как и прежде, распустившийНад Червиею крылья… Городок, ⁵⁸ В кровавой битве галлов истребившийИ при осаде давший им урок,Теперь не тот, чем прежде быть он мог: ⁶¹ О подвигах великих позабывший,Зеленых лап ⁴ теперь узнал он гнет.Веррукио ⁵, названье пса носивший, ⁶⁴ С своим щенком по-прежнему грызетСвою добычу… Помнишь ты, наверно:Им был убит Монтаньо ⁶ в свой черед. ⁶⁷ При двух реках Ламоне и СантерноВ двух городах по-прежнему царит,Меняя убежденья лицемерно, ⁷⁰ «Лев в поле белом»⁷. Также всех дивитТот городок ⁸, что Савио волнамиУ берега цветущего обмыт: ⁷³ Как прежде, меж свободой и цепями,Живет доныне он, расположёнМежду своей долиной и горами; ⁷⁶ По-прежнему теперь несчастлив он…Ты видишь, я не медлил на ответы,Вопросами твоими не смущен. ⁷⁹ Теперь: кто ты? ответь без страха мне ты,И долго в мире Божьем пусть живетТвое, о призрак, имя». В свой черед ⁸² Я призрака ответа дожидался,И призрак колебаться тихо стал,И наконец ответ я услыхал: ⁸⁵ «Когда б я хоть минуту сомневалсяВ том, что попавший в этот темный АдУж никогда не вырвется назад, ⁸⁸ То моего не знал бы ты ответа,Но так как хорошо известно мне,Что все, кого вмещает бездна эта, ⁹¹ Навечно отдаются сатане,То я готов прервать свое молчанье,Забыв про стыд в подземной глубине. ⁹⁴ Так выслушай правдивое сказанье:Я воином когда-то в мире был,Потом, чтоб все греховные деянья ⁹⁷ Простились мне, в монахи я вступил,Надеялся, что пост и воздержаньеСпасут меня – и я бы заслужил ¹⁰⁰ Прощение, принявши сан духовный,Когда бы мне – позор ему и грех! –Не помешал тогда отец верховный. ¹⁰³ Меня поверг он в бездну прежних всехМоих грехов… О днях печальных техТы выслушай рассказ мой хладнокровный. ¹⁰⁶ Когда я молод был и на землеЖил в образе из крови и из тела,Я львенком не являлся в мире смело, ¹⁰⁹ Но был лисой и действовал во мгле,Обманы все узнал, все ухищренья,И выгоды ловил я в каждом зле. ¹¹² Лукавые такие похожденьяПечальную известность дали мнеИ скоро разнеслись по всей стране… ¹¹⁵ Меж тем дни шли, и юность уходила.И для меня то время наступило,Когда седеют наши волоса ¹¹⁸ И опускать нам нужно паруса;И вот когда все то мне опостыло,К чему я жадно некогда рвался, ¹²¹ Я обратился к Богу, ожидаяСпасенья в покаянии… О, могПокаяться, спасти себя тогда я, ¹²⁴ Но в бездну грешных дел опять увлек,Все помыслы хорошие рассеяв,Меня владыка новых фарисеев ^{9 127} И бросил снова в гибельный поток.В то время вел войну он – не с жидами,Не с сарацинами: его врагами ¹³⁰ Являлись христиане. Никогда,Никто из них под Акрой не являлсяЗа лаврами победы в те года ¹³³ И с областью Судана не старалсяВходить в дела торговые тогда.На них похожим папа не казался. ¹³⁶ Он свой верховный сан забыл вполнеС величием святого постриженья,Забыл, что были вервия на мне, ¹³⁹ В которых находили искупленьяМонахи, их носившие во снеИ наяву в своем уединенье. ¹⁴² И как молил Сильвестра Константин ¹⁰Ему дать от проказы исцеленье,Так и меня духовный властелин ¹⁴⁵ Просил спасти его от исступленьяНеодолимой гордости. В ответНи слова не сказал я, опьяненье ¹⁴⁸ Какое-то в той просьбе видя. «Нет, –Он продолжал, – забудь свое смущенье;Я отпущу твой грех, но дай совет, ¹⁵¹ Как взять мне Пенестрино без сраженья.Ты знаешь – Рай я отпирать могуИ два ключа от Неба берегу, ¹⁵⁴ Хоть Целестин ¹¹ от них и отказался…»При тех речах не мог я устоятьИ быстро искушению поддался. ¹⁵⁷ Я отвечал: «Когда мне отпускать,Святой отец, грехи ты в состоянье,То помнишь же: чтобы преград не знать ¹⁶⁰ И выполнять заветные желанья,Как можно больше людям обещай,Но обещаний тех не исполняй, ¹⁶³ Тогда-то все твои предначертаньяИсполнятся, и твой святой престолПолучит новый блеск и обаянье». ¹⁶⁶ Когда моей кончины час пришел,Когда святой Франциск за мной явился,То близ меня он демона нашел, ¹⁶⁹ Который так к святому обратился:«Оставь его! Он мне принадлежит!За что меня ты оскорблять решился? ¹⁷² Он мой теперь и в Тартар полетитЗа свой совет лукавый прежде смерти;С тех пор его Ад целый сторожит ¹⁷⁵ И в волоса его давно вцепились черти.В одно и то же время он хотелИ каяться, и предавать умел…» ¹⁷⁸ «О, горе!» – крикнул я, когда тот демонСхватил меня, и продолжал меж тем он:«Подумал, вероятно, ты, что мне ¹⁸¹ И логика людская не под силу?Не думай дурно так о сатане».Тогда сюда в подземную могилу ¹⁸⁴ Он к Миносу принес меня, а тотСвоим хвостом раз восемь окрутилсяВокруг спины, раскрыл кровавый рот, ¹⁸⁷ Сам укусил себя и разразилсяПроклятием: «Попал ты в тот проход,Где грешников огонь навек пожрет…» ¹⁹⁰ С тех самых пор в огне я поселилсяИ в пламенной одежде стал страдать…»Рассказ души погибшей прекратился… ¹⁹³ Тень двинулась и начала стонать,Колеблясь и крутясь в своем движенье.И далее мы стали путь держать ¹⁹⁶ Туда, где в новом, мрачном помещеньеТомились души с очень давних порЗа то, что не боялись преступленья, ¹⁹⁹ За то, что в мире сеяли раздор.

Песня двадцать восьмая

Девятый вертеп восьмого круга. Призраки сеятелей раздоров и расколов. Магомет, Али, Бертрам де Борн.

¹ Бессилен человеческий язык,Бессилен стих певца для описаньяВсего того, что, подавляя крик, ⁴ Я увидал – и кровь, и истязаньеТеней, покрытых язвами. Нет словПриличных для того повествованья. ⁷ Наш ум так ограничен, что готовОт подвига такого отказаться…Когда б собрать всех проливавших кровь ¹⁰ В долине Апулийской, что сражатьсяСошлись и гибли от мечей римлян(Тит Ливий пишет так, и сомневаться ¹³ Нам нет причин), и их богатый станДостался победителям; когда быСобрать людей, измученных от ран, ¹⁶ И бившихся – их силы были слабы –С Гвискаром ¹; если б вновь теперь собратьПогибшую при Чеперано рать, ¹⁹ Где каждый апулиец оказалсяИзменником ² и, наконец, всех тех,Чей стан при Тальякоццо разметался ²² И лег костьми, и где имел успехСтарик Алар ³, который там являлсяКарателем, перехитрившим всех ²⁵ И без оружья в битве победившим;Когда б все эти воины моглиТеперь восстать пред нами из земли, – ²⁸ На раны их на трупе полусгнившемНе с тем бы отвращеньем я смотрел,С каким глядел на груду страшных тел ³¹ Девятого вертепа. С меньшей силойИз бочки льется на землю вино,Когда пробито в бочке этой дно, ³⁴ Чем кровь лилась из призрака… УнылыйИмел он вид; он даже за могилойНа миг себе покоя не найдет. ³⁷ От подбородка самого животРассечен у него был, и струямиСбегала кровь. Между его ногами ⁴⁰ Моталися кровавые кишкиИ легкое, и тот мешок, в которомТам, на земле, до гробовой доски, ⁴³ Питанье переваривалось. Взора,Исполненного горя и тоски,При виде столь ужасного позора, ⁴⁶ От грешника я отвести не мог,Тогда и на меня взглянул он тожеИ вдруг, открыв от головы до ног

⁴⁹ Зияющие язвы, клочья кожи,Он мне сказал: «Смотри, смотри сюда,Как сам себя терзаю я всегда, ⁵² Смотри, как Магомет стал изувечен.А далее увидишь предо мнойТы Алия, и у него рассечен ⁵⁵ Весь череп. Этой казни роковойЗдесь преданы все грешники: на светеСоблазнов и расколов разных сети ⁵⁸ Они толпе любили расставлять,И за грехи ужаснейшие этиОни должны от тяжких язв страдать, ⁶¹ Свой путь по кругу этому свершая;Когда ж их раны станут заживать,То их, бичуя вновь и поражая, ⁶⁴ Меч демонов на части рассечет,И язвы вновь откроются, зияя.Но кто ты сам? Ты не спешишь вперед ⁶⁷ Идти в Аду, как будто бы желаяМучение той казни отдалить,Которую успел ты заслужить». ⁷⁰ «Еще он жив, еще земной он житель,И не для мук сошел он в темный Ад, –Так призраку сказал тогда учитель, – ⁷³ Но для того, чтоб в светлый мир назадОн с опытностью большей воротился,Я, сам, мертвец, водить его решился ⁷⁶ Из круга в круг, и все, что говорятМои уста, все истинно». СмутилсяРой призраков, и больше сотни в ряд ⁷⁹ Их легион во рву остановился,Чтоб рассмотреть, кто я, каков мой вид;И в ту минуту ими был забыт ⁸² Весь ужас их съедающих мучений…«О, ты, сошедший в царство привидений!Ты, может быть, свет солнечного дня ⁸⁵ Увидишь скоро вновь, – так от меняСкажи ты непременно Фра Дольчине ⁴,Что если он еще не хочет ныне ⁸⁸ Со мною здесь соседство разделять,То чтобы он скорее запасалсяПрипасами съестными и боялся ⁹¹ В горах Наварры гибель испытать…»Речь Магомета стихла понемногу.Желая путь дальнейший продолжать, ⁹⁴ С усилием большим он поднял ногуИ далее отправился. ИнойЯвился страшный призрак предо мной: ⁹⁷ Нос у него был вырван совершенно,Одно осталось ухо за виском,И горло перерезано. В таком ¹⁰⁰ Ужасном виде вырос он мгновенноПередо мной, раскрыв кровавый рот,И мне сказал: «О, ты, кого не ждет

¹⁰³ Пока к себе ужасная геенна,Ты за грехи еще не пострадал, –Тебя в земле Латинской я встречал, ¹⁰⁶ Когда меня не обмануло сходство.Ты надо мной имеешь превосходствоВ своей судьбе, и если б ты попал ¹⁰⁹ В то место, где спускается долинаОт Верчелло до Маркабо, тогдаПрипомни только Пьера Медичина ⁵; ¹¹² Не откажись – молю я – от труда(Для той мольбы есть важная причина),Не откажись, когда придешь туда, ¹¹⁵ Уведомить правдивых граждан Фано ⁶,Гюидо дель Кассеро и потомЕще Анжионелло ди Каньяно, ¹¹⁸ Уведомить обоих их о том,Что ждет их смерть от хищных рук тирана,Что, с собственным расставшись кораблем, ¹²¹ Насильственно они погибнут в мореНа шее с камнем. Вот какое гореИм впереди придется испытать. ¹²⁴ И я скорблю об участи их горькой.Меж островами Кипром и МайоркойТакого преступления встречать ¹²⁷ Нептуну, вероятно, не случалосьСреди морских пиратов. Этот тать,Тать одноглазый, ставший управлять ¹³⁰ Тем городом, – в котором бы бояласьТень ближнего собрата побывать, –К себе на совещанье приглашать ¹³³ Сперва обоих граждан этих станет,А после их предательски обманет,Так что не нужно будет с той поры ¹³⁶ Им ожидать с вершины Фокары ⁷,Когда морская буря прекратится,И воссылать молитвы с той горы». ¹³⁹ Я отвечал ему: «Все совершится,О чем ты просишь; все твои словаЯ передам, поверь мне в том, едва ¹⁴² На землю я вступлю, но согласитьсяТы должен мне на тень ту показать,Которая не может созерцать ¹⁴⁵ Без горечи стен города». Тогда-тоОн руку наложил свою слегкаНа челюсть близ стоящего собрата. ¹⁴⁸ И рот его раскрыл, но языкаТот не имел… «Вот он, перед тобою, –Ответил грешник мне, – увы! судьбою ¹⁵¹ Лишился он на многие векаСпособности людей всех – дара слова».То был изгнанник. Цезаря сурово ¹⁵⁴ Когда-то он умел в том убедить,Что человек, на смелый шаг готовый,Не должен медлить, чтобы победить. ¹⁵⁷ Его язык был вырван, и дрожащийСтоял передо мною Курион ⁸,В иные дни советы подававший ¹⁶⁰ Столь смелые… Объят был страхом он.Затем я увидал другие мукиНесчастного. Едва скрывая стон, ¹⁶³ Свои почти обрубленные рукиИли верней – обрубки их одниОн поднял над собою… «Помяни ¹⁶⁶ И Моска ты!»⁹ – он крикнул мне с тоскою,А между тем из двух обрубков рукКровь на лицо его лилась рекою. ¹⁶⁹ Я отвечал, когда он смолкнул вдруг:«Увы! Всегда у начатого делаКонец бывает… Многих мук ¹⁷² Причиной для тосканцев были, смелоТобой произнесенные слова.От них душа всех граждан наболела

¹⁷⁵ И род твой сгиб», – прибавил я. ЕдваЯ замолчал, несчастный осужденный,Безумием и горем пораженный, ¹⁷⁸ Пропал из глаз, и на других тенейЯ стал смотреть и пред собою сноваУвидел то, что в памяти моей ¹⁸¹ Живет доныне. Образа такогоНельзя воображению создать,И слабо человеческое слово, ¹⁸⁴ Чтоб ужас и мой трепет передать.Передо мной встал призрак безголовый,Идущий, как другие, в мгле суровой, ¹⁸⁷ И, как фонарь, он нес в своей рукеОтрезанную голову. В тоскеТа голова кровавая стонала; ¹⁹⁰ Она светильник трупу заменяла, –То было – два в одном и в двух – один.Какая сила их соединяла, ¹⁹³ Лишь постигает высший властелин.И голову рукою подымаяКак можно выше, будто бы желая, ¹⁹⁶ Чтоб каждый звук услышан мною был,Тень молвила: «Ты, человек живущий,Сошедший в мир подземных, адских сил, ¹⁹⁹ Ты, по вертепу этому идущий,Случалось ли тебе когда-нибудьНа муки столь же страшные взглянуть? ²⁰² Бертрам де Борн ¹⁰ мне имя. Я тот самыйКоварный, бессердечный и упрямый,Бесчувственный советник короля, – ²⁰⁵ Я клеветник. Лукавя и хуля,С отцом поссорить сына я решился,Вторым я Ахитофелем явился, ²⁰⁸ Который Абасалона научил,Чтоб на Давида он вооружился.И вот за то, что в мире разлучил ²¹¹ Я двух людей, столь близких меж собою,Я с головой своею разлученНавечно беспощадною судьбою…» ²¹⁴ И далее блуждать пустился он.

Песня двадцать девятая

Десятый вертеп, где находятся алхимики и делатели фальшивой монеты. Два алхимика и их судьба.

¹ Мучения бесчисленных теней,Терзаемых во мраке вечной ночи,И вид их язв, и горечь их скорбей ⁴ Печалью отуманили мне очи,Так что едва я слезы удержал;Но мне путеводитель мой сказал: ⁷ «Что смотришь ты, не отрывая взораОт призраков? В других вертепах тыКартиной их мучений и позора ¹⁰ Не столько поражен был… С высоты,Где мы стоим, ты, может быть, желаешьИх сосчитать под кровом темноты; ¹³ Коль это так, то, верно, ты не знаешь,Что двадцать миль долина заняла,И ты на ней теней не сосчитаешь; ¹⁶ А между тем луна уже зашла, –Она теперь под нашими ногами, –А между тем далеко не пришла ¹⁹ К концу дорога наша, и путямиДальнейшими нам суждено идти:Еще не все изведано здесь нами». ²² «Когда б ты знал, зачем я на пути,Учитель мой, теперь остановилсяИ отчего не мог глаз отвести, ²⁵ То, может быть, и сам бы ты решилсяМеня из этих мест не торопитьИ не корил, что я остановился». ²⁸ Так я сказал, когда стал уходитьУчитель мой, и я за ним шел следом,Дорогой продолжая говорить: ³¹ «Тебе мой каждый помысел стал ведом.В той бездне, от которой я не могГлаз оторвать, измучен от тревог, ³⁴ Я увидал – не мог я ошибиться –Тень одного из родичей своих.За тяжкие грехи он там казнится, ³⁷ Хоть поздно, но оплакивает их».«Не обращай ты на него вниманья,Но обрати вниманье на других, ⁴⁰ В Ад сверженных на вечное страданье.Оставь его. Я видел сам, как онИз-за моста грозил тебе, взбешен, ⁴³ И пальцем на тебя указывал. СлучайноУслышал я, что здесь его зовутДжери дель Бельо ¹. Занят чрезвычайно ⁴⁶ Ты был другим, когда грозил он тут,И лишь когда с правителем ГотфораРасстался ты, тобой замечен скоро ⁴⁹ Был этот дух». Я вновь заговорил:«За смерть его никто еще доныне,Учитель мой, из нас не отомстил. ⁵² Вот почему, быть может, в той долинеВ негодованье он мне погрозилИ тем еще сильнее возбудил ⁵⁵ В моей душе и грусть, и сожаленье».Так говорили мы и шли впередК другой ужасной пропасти, и вот ⁵⁸ Взошли мы на такое возвышенье,Откуда бездна стала нам виднаДо самого таинственного дна… ⁶¹ Когда ж пришли к последней мы оградеИ грешников увидели опять,Тогда вкруг нас и спереди, и сзади ⁶⁴ Несчастные так начали стонать,Сливаясь в вопль, в моленье о пощаде,Что должен был невольно я зажать ⁶⁷ Руками уши… Если б из туманаСобрать все испарения болотСардинии, Мареммы, Вальдикьяны ², ⁷⁰ Соединив их вместе в свой черед,Тогда бы их зловредное дыханьеНапомнило вертеп мне гнусный тот, ⁷³ Откуда запах мерзкий исторгался.Зловонием весь воздух заражался,Как будто труп за трупом там сгнивал. ⁷⁶ Сошли мы на ступень одной из скал,Откуда вид ужасный открывалсяИ глаз свободно в бездну проникал. ⁷⁹ В той бездне те преступники скрывались,Которые безжалостно каралисьНеумолимым роком за подлог. ⁸² Представить худшей казни я не мог.Не думаю, чтоб более терзалисьЭгины обитатели ³, в тот срок, ⁸⁵ Когда они повсюду отравлялись,Вдыхая постепенно смертный ядЗловредных испарений, и склонялись, ⁸⁸ Чтоб умереть, и гибли с ними в рядЖивотные… На острове на этом,Когда про то поверим мы поэтам, ⁹¹ Все вымерло, почило смертным сном,Лишь живы муравьи одни остались.Но вновь в людей живых перерождались ⁹⁴ Те муравьи Юпитером потом…Такой же точно мертвенной пустынейМы шли тогда и видели кругом ⁹⁷ Лишь груды тел. Здесь призрак бледно-синийЛежал на животе; ползком другойКуда-то пробирался, иль нагой ¹⁰⁰ Соседу тихо на спину ложился.Мы дальше шли; путь труден становился.Мы стали воплям страждущих внимать, ¹⁰³ Которые измученного телаС земли не в силах были приподнять,Как будто бы над ними тяготела ¹⁰⁶ Невидимая тяжесть. В этот разДвух грешников заметил я. СклонясьДруг к другу, эти призраки сидели, ¹⁰⁹ И тело их от головы до ногПокрыто было струпьями. На телеУжасный зуд унять они хотели, ¹¹² В кровь струпья раздирая. Я не могБез ужаса смотреть на их занятье.Нет, конюх, изрыгающий проклятья, ¹¹⁵ Чтоб отойти скорее на покой,Не скреб коня с досадою такой,Как оба эти адские собратья ¹¹⁸ Ногтями струпья начали срывать,Не в силах боли бешеной скрывать.Как рыбу с очень крупной чешуею ¹²¹ Приходится ножами отчищать,Так тени осужденных предо мноюСебя скоблили с плачем и тоскою. ¹²⁴ И к одному из грешников в тот мигВергилий обратился вдруг с речами:«Скажи мне, дух, который здесь привык ¹²⁷ Терзать себя ногтями, как клещами,Скажи, когда имеешь ты язык:Латинцев нет ли, грешник, между вами, ¹³⁰ И пусть тебе на твой тяжелый трудТвоих ногтей на целый век достанет,Чтоб унимать чесотки вечный зуд…» ¹³³ «Тебя несчастный грешник не обманет, –Сказала тень. – Латинцы оба мы,И призрак наш здесь плакать вечно станет. ¹³⁶ Но кто ты сам, сошедший в Царство тьмы?»И с ним заговорил учитель снова:«Для человека этого живого ¹³⁹ Я перешел чрез целый ряд преград,Из мрачной бездны в бездну опускался,Чтоб показать ему подземный Ад…» ¹⁴² Едва ответ учителя раздался,Как тень одна отторглась от другой,И каждый грешник, видимо, старался, ¹⁴⁵ Приблизившись, заговорить со мной.Учитель подошел ко мне поближеИ мне шепнул, знак сделавши рукой: ¹⁴⁸ «Ты хочешь говорить, так говори жеЧто хочешь с ними…» Выслушав совет,Я начал речь свою: «Пусть много лет ¹⁵¹ О вас на свете память сохранитсяИ вас не позабудет долго свет!Откуда вы – вы мне должны открыться ¹⁵⁴ И, не стыдясь, начните свой рассказ:Позорное в вертепе наказаньеВас не смущает пусть на этот раз…» ¹⁵⁷ И начала свое повествованьеТень первая: «В Ареццо я рожден.Альберо дал однажды приказанье, ¹⁶⁰ Чтоб на костре я разом был сожжен ⁴, –И я сгорел. В Аду же очутилсяЯ не за то, за что был умерщвлен. ¹⁶³ Однажды я с Альберо расшутился,Уверивши его, что я летатьПо воздуху, как птица, научился. ¹⁶⁶ Но, шутки не умея понимать,Так было смысла здравого в нем мало,Меня глупец решился заставлять, ¹⁶⁹ Чтоб из него крылатого ДедалаЯ сотворил, но так как я не могЕму помочь, тогда меня он сжег. ¹⁷² Я муки этой огненной не вынес,Сюда ж меня неумолимый МиносНизверг потом, но за другой порок… ¹⁷⁵ Нет, я попал в кромешный Ад бездонный.Проклятою коростой пораженный,За то, что я алхимик прежде был». ¹⁷⁸ Тогда с поэтом я заговорил:«Едва ли есть народ другой на свете,Столь суетный, как все сиенцы эти. ¹⁸¹ Французы даже суетны не так…»Другая тень тут выразила мненье,Чего не мог я ожидать никак: ¹⁸⁴ «Для Стрикко ⁵ только сделай исключенье,Который мотовства был страшный враг.Потом отдать ты должен предпочтенье ¹⁸⁷ Никколо ⁶. Он за то здесь, что открылИ ввел гвоздику сам в употребленье,Гвоздику, это чудное растенье. ¹⁹⁰ Которое он смело разводилВ родном саду ⁷, где дорогое семяВо всякое плодиться может время. ¹⁹³ Потом ты исключить еще забылВеселую ватагу, где когда-тоДаньяно ⁸ расточительный кутил ¹⁹⁶ И где неистощимый Аббальято ⁹Умел острот так много расточать…Когда ж теперь желаешь ты узнать ¹⁹⁹ Того, кто о сиенцах судит здраво,Как сам ты судишь, то имеешь правоВо мне тень Капоккио ¹⁰ ты признать. ²⁰² Чтобы скорей набить свои карманы,Подделывал я золото и слылАлхимиком. Я в мире – вспомни – был ²⁰⁵ Подобием преловкой обезьяны».

Песня тридцатая

Перед поэтами проносится призрак Мирры. Тень Джианни Скикки бросается на алхимика Капоккио и низвергается с ним на дно вертепа. Другие призраки и упрек Вергилия.

¹ Когда на племя фивское былаРазгневана Юнона за Семелу ¹И в месть свой гнев ужасный облекла, ⁴ Тогда Юноной страшному уделуАфамас обречен был. До тогоЮнона обезумила его, ⁷ Что он, жену увидя, у которойВ тот час два сына были на руках,К ней подбежал, с одной его опорой ¹⁰ Безумство было, – крикнув:«О, в сетях Сейчас поймаю с львятами я львицу!..»Потом с зловещим бешенством в глазах ¹³ Он кверху поднял грозную десницу,Леарха сына за ноги схватил,Швырнул его он кверху, словно птицу, ¹⁶ И об утес несчастного разбил,А мать с другим ребенком утопилась…Когда величье Трои закатилось, ¹⁹ И царь, и царство в сумраке могилНашли покой, тогда в плену скиталасьНесчастная, лишенная всех сил, ²² Гекуба и слезами заливаласьО смерти Поликсены ², и потом,Когда в слезах на берегу морском ²⁵ Она труп Полидора отыскала,То ярость в ней такая началась,Что, словно пес, Гекуба лаять стала; ²⁸ От горести рассудок в ней угас.Но никогда фивяне иль трояне,В которых кровь от бешенства зажглась, ³¹ В дни мирные, или в военном стане,Жестоки столько не были, людейТак не терзали люто, как зверей, ³⁴ Подобно двум свирепым привиденьям,Которые – забыть их не могу –Крутились перед нами с озлобленьем, ³⁷ Кусались, словно вепри на бегу.Вот тень одна мгновенно наскочилаНа Капоккио, зa шею схватила ⁴⁰ Противника, согнув его в дугу,И, бороня им землю, потащилаЕго с собой. Тогда проговорила ⁴³ Тень аретинца мне: «Смотри ты: вотДжианни Скикки ³ бешеный промчался;Он в ярости других теней грызет». ⁴⁶ «Пусть дух другой, – тогда я отозвался, –Тебя, как эта тень, не загрызет;Но чей же призрак это?» И дает ⁴⁹ Мне тень ответ: «То Мирры похотливойПреступная и грязная душа.Она к отцу любовью нечестивой ⁵² Пылала, в тайных помыслах греша.Но чтоб отец с ней разделить мог ложе,Она меняла вид свой, уничтожа ⁵⁵ Все прежние черты свои, как тотСвирепый дух, который уже скрылся.Плененный кобылицей, без хлопот ⁵⁸ Он получить за то ее решился,Что принял вид Донати, сочинилДуховную и мертвым притворился. ⁶¹ За тот подлог коня он получил».Когда две тени бешеные скрылись,Свои глаза туда я устремил, ⁶⁴ Где новые преступники роились.И я одним из них был поражен,Так что невольно очи опустились. ⁶⁷ Похож бы был на лютню очень он,Когда б из бедер ноги не торчали.Он страшной водяной был отягчен, ⁷⁰ И эти ноги чуть его держали;Раздутостью пугал его живот.Стонала тень от жажды и печали, ⁷³ И, словно пасть, она открыла рот:«О, вы, вы, избежавшие страданья,Которое в вертепе адском жжет, ⁷⁶ Прошу вас, обратите же вниманьеВы на меня, – так говорил дух нам,Я знаменитый мастер был, Адам ⁴.

⁷⁹ Огромное имел я состоянье.Не знал забот, не понимал нужды,А здесь в Аду одно мое желанье: ⁸² Желаю каплю только я воды.В моем уме всегда одна картина:Холмов, цветущих в зелени, гряды, ⁸⁵ И с тех холмов зеленых КазентиноБегут ручьи и падают в Арно…О них воспоминание одно ⁸⁸ На краткий миг во мне не замолкает.Оно ужасней всяких адских мук,Ужаснее, чем тяжкий тот недуг, ⁹¹ Который вечно здесь меня терзает.Одно воспоминание о техМестах, где совершил я тяжкий грех, ⁹⁴ Является моей ужасной казнью,И вечной мукой, вечною боязньюТерзаюсь я за то, что выпускал ⁹⁷ Поддельные флорины, и за этоСожжен был я… О, если б отыскалВ Аду я два проклятые скелета ¹⁰⁰ Двух братьев… О, Гюидо! Не желалЯ зрелища другого, и его быНа волны Бранды ⁵ я не променял. ¹⁰³ Те призраки, исполненные злобы,Которые вокруг меня снуют,Сказали мне, когда они не лгут, ¹⁰⁶ Что в Ад сюда один Гюидо сброшен…Но для чего теперь о том мне знать?Вот в чем вопрос! Разит меня как нож он. ¹⁰⁹ О, что могу в Аду я предпринять,Чтоб насладиться делом отомщенья,Когда мои все скованы движенья… ¹¹² О, если б я хотя был легок так,Чтоб каждое столетье подвигатьсяВперед мог на единый только шаг, ¹¹⁵ То я бы не подумал колебатьсяИ двинулся б вперед, чтоб отыскатьВо тьме, где души падшие крутятся, ¹¹⁸ Того, кого я должен проклинать,Хотя окружность адской всей долиныИ велика… Нельзя мне забывать, ¹²¹ Что все мои мученья и кручиныЧрез двух презренных братьев я узнал.Подделывать фальшивые флорины ¹²⁴ Они меня заставили, и сталЯ жертвой их». Но тут спросил его я:«Не знаешь ли, скажи, кто эти двое, ¹²⁷ Которые правей тебя лежат,Один к другому плотно прижимаясь,И пар встает над ними, колыхаясь?» ¹³⁰ Он отвечал: «Когда сошел я в Ад,Они лежали здесь, не поднимаясь,Не шевелясь. Столетий многих ряд ¹³³ Им суждено остаться без движенья.Тень первая – Пентефрия жена,За клевету достойная презренья. ¹³⁶ Другая ж тень, с которою онаНе разлучаться в бездне сей должна, –Синона ⁶ тень: то грек, стыда лишенный. ¹³⁹ Над ними пар стоит всегда зловонный…»Тогда одна из этих двух теней,Услыша приговор бесцеремонный, ¹⁴² Ударила врага рукой своейПо животу отвисшему, и брюхо,Как барабан, вдруг загудело глухо. ¹⁴⁵ Но и Адам ответил ей в тот мигУдаром по лицу своей рукою,И был удар не легок, и такою ¹⁴⁸ Закончен речью: «Если не привыкИ не могу я с места подвигаться,Зато своей рукой, могу признаться, ¹⁵¹ Владею я, и мой удар силен».И отвечал на то ему Синон:«Когда при жизни должен был взбираться ¹⁵⁴ Ты на костер, тогда твоя рукаБыла едва ли столько же ловка,Как некогда, когда, на диво свету, ¹⁵⁷ Чеканил ты фальшивую монету».«На этот раз ты правду говоришь;Зато солгал – и ложь все знают эту – ¹⁶⁰ Ты при осаде Трои. Замолчи ж!..»Синон же без ответа не остался:«Пусть так, пусть я обманывать старался, ¹⁶³ А деньгами обманывал ты всех.Я за один сюда попался грех,А ты зато в таких грехах попался, ¹⁶⁶ Которые не снятся сатане…»И тень с раздутым брюхом отвечала:«О деревянном вспомни ты коне, ¹⁶⁹ Предатель ненавистный! Разве малоТебе того, что вся земля узнала,Как дал тогда преступный ты совет. ¹⁷² Тебя теперь стал презирать весь свет!Казнись же тем!» «А ты страдай от жажды,От жажды, от которой не однажды ¹⁷⁵ Язык твой будет трескаться и рот,От той воды поганой и зловонной,Что, как забор, твой вспучила живот». ¹⁷⁸ И отвечал монетчик разъяренный:«Преступный рот привык ты раскрыватьЛишь для того, чтоб лгать и предавать. ¹⁸¹ Пусть, тяжкою болезнью изнуренный,Я пухну, вечной жаждою томим,А ты – горячкой огненной палим, ¹⁸⁴ И череп твой всегда – воспламененный…Тебя не стали б долго умолять,Чтоб зеркало Нарцисса полизать ¹⁸⁷ Решился ты…» Я не щадил усилий,Чтоб уловить теней взбешенных спор,Вдруг: «Берегись! – проговорил Вергилий. – ¹⁹⁰ Заслужишь ты и гнев, и мой укор,Когда их спором будешь увлекаться».Я покраснел и опустил свой взор ¹⁹³ С таким стыдом, что даже, может статься,Готов теперь воскреснуть он опять,Когда я стану вновь припоминать ¹⁹⁶ Все, что тогда со мной происходило.Я словно был охвачен смутным сном,И хоть вины во мне сознанье было, ¹⁹⁹ Но я молчал; певец сказал потом:«И большая вина твоя была быИскуплена столь искренним стыдом: ²⁰² Утешься же! Все люди в мире слабы…Но если ты еще когда-нибудьУслышишь спор, достойный лишь презренья, ²⁰⁵ Прочь уходи. Совет мой не забудь».

Песня тридцать первая

Путники приближаются к краю глубокого рва, составляющего последний, девятый круг Ада. Немврод, Эфиальт и гигант Антей.

¹ Речь, от которой я в одно мгновенье,Стыд чувствуя, невольно покраснел,Мне принесла потом и исцеленье. ⁴ Таким копьем, как говорят, владелАхилл: оно смертельно поражало,И снова роковые язвы тел ⁷ Одним прикосновеньем заживляло ¹.Мы перешли уже долину бедИ подвигались далее; лежала ¹⁰ Над нами мгла: то был ни мрак, ни свет;Над бездной тьмы там поднималась бездна,И не могло быть в сумраке полезно ¹³ Мне зрение, но слух был поражен:Такой ужасный трубный звук раздался,Что заглушил бы гром небесный он, ¹⁶ И сквозь туман я разглядеть старалсяТо место, где гремел незримый рог.Ему внимая, втайне я сознался, ¹⁹ Что сам Роланд сильней трубить не могВ печальную минуту пораженьяСвятого, но несчастного сраженья, ²² Где Карл Великий битву проиграл ².Едва очнулся я от удивленьяИ в даль с усильем вглядываться стал, ²⁵ Как вдруг мне в ту ж минуту показалось,Что предо мной в тумане возвышаласьЗа башней башня. Тихо я сказал: ²⁸ «Учитель! Это город, без сомненья,Я вижу там?» Мне отвечал поэт:«Обманчиво твое воображенье: ³¹ Сквозь эту полутьму и полусветНе может человеческое зреньеПроникнуть, и тебе я дам совет: ³⁴ Иди вперед, чтоб ближе убедиться,Как расстоянье может обманутьПорой наш глаз. Так продолжай свой путь, ³⁷ Но чтоб не мог ты очень изумиться, –Взяв за руку меня, сказал певец, –То должен ты теперь же убедиться ⁴⁰ И истину проникнуть наконец,Что там не башни видишь сквозь туман ты,Нет, сын мой, это страшные гиганты, ⁴³ Которые в колодезе стоят,Погружены от пояса до пят…»Как постепенно в поле начинает ⁴⁶ Редеть туман, и глаз наш привыкаетПредметы постепенно различать,Так точно сам я начал прозревать; ⁴⁹ Но, сознаваясь в тайном заблужденье,Невольный страх я начал сознавать,Когда яснее стали выступать ⁵² Гиганты предо мной на темном фоне,Как стены замка Монтереджионе ³Покрыты рядом башен по углам, ⁵⁵ Так из колодцев стали видны намГромадные, как башни, исполины,Открытые для глаз до половины, ⁵⁸ Которым и доныне с облаковГромами сам Юпитер угрожает.Сквозь тьму, как сквозь таинственный покров, ⁶¹ Передо мной яснее начинаетОбозначаться первый великан:Я различал лицо его и стан, ⁶⁴ Часть живота и руки. ПоступилаПрирода очень мудро, что опятьНе хочет уже больше создавать ⁶⁷ Таких чудовищ страшных и лишила,О, Марс, тебя земных твоих врагов, –И если вечно творческая сила ⁷⁰ Природы создает еще китов,Слонов творит, то, рассудивши здраво,Природы мудрость я признать готов: ⁷³ Лишь только тот жить не имеет права,В ком действуют повсюду заодноУм, злость и сила. Людям суждено ⁷⁶ Таких страшилищ в мире опасаться:Никто не может им сопротивляться,От них найти защиту нелегко». ⁷⁹ К гиганту стал я ближе подвигаться.Его лицо так было велико,Что, кажется, могло бы показаться ⁸² Не менее верхушки золотойНад куполом Петра Святого в Риме,Я задрожал перед фигурой той ⁸⁵ Представшего гиганта предо мной.И остальными членами своимиПугал он также. Если б за спиной ⁸⁸ Гиганта, погруженного по бедра,Троим фрисландцам разом бы пришлосьДруг другу стать на плечи очень бодро, ⁹¹ То все-таки коснуться б до волосТого гиганта им не удалось ⁴:От плеч его до дна той ямы скверной, ⁹⁴ Где он стоял, и меры ж не найти;То расстоянье пропастью безмернойЯвлялось глазу. Молча на пути ⁹⁷ Остановился я пред великаном.Он пасть раскрыл и прокричал тогда намСлова, но ни единый человек ¹⁰⁰ Их не поймет: «Rafel mai amechIrabi almi»⁵. Он своей гортаньюБезумной и бессмысленною бранью