Брачный ультиматум

— Дарси, прошу вас… Ясно, что вы оскорблены.

— Ничего вам не ясно! — Неожиданно для себя Дарси вдруг расплакалась. — Я ненавижу вашего брата. Слышите? Ненавижу!

Взгляд Джона переместился с ее лица на руку, которую она прижимала к пока еще плоскому животу, словно защищая что-то. Дарси увидела, куда смотрит гость, и к ее лицу прилила кровь. Когда она подняла голову, их глаза встретились.

— Вы беременны, — мягко констатировал Джон.

— Нет! — Дарси вмиг побледнела. — Ничего подобного! — Она отвернулась к окну и бросила через плечо: — Отправляйтесь домой, слышите? Просто уйдите, и все…

— Не нужно меня обманывать. Вы носите дитя моего брата.

Дарси вдруг обмякла, словно проколотый воздушный шарик. Она опустилась на замызганный диван. Джон сел рядом, не сводя с нее глаз.

— Что вы намерены делать?

— Пожалуйста, говорите тише!

— Дарси. — Джон взял ее руку. — Вы должны сказать мне, что собираетесь предпринять.

— Я не стану избавляться от ребенка, — заявила она, выдергивая пальцы из его ладони. — Если вы подумали об этом!

— В данную минуту мне вообще трудно думать, — честно признался Джон. — Ведь вы еще учитесь?

— И что с того?

— Как же вы собираетесь растить ребенка?

— Да уж как-нибудь…

— Иными словами, вы бросите учебу, устроитесь куда-нибудь официанткой, потом родите малыша и принесете его сюда.

Дарси вспыхнула.

— Разумеется! Здесь мой дом.

Джон вздохнул.

— Да, конечно. И именно такой жизни вы желаете для своего ребенка, верно? А также для себя самой.

Дарси обвела глазами свое убогое жилище. Из-за перегородки доносился крап ее пьяного отца. Алек обещал забрать Дарси отсюда, но он лгал. И вот сейчас его брат сидит здесь и объясняет, что она никогда не избавится от подобного существования. И ее будущему ребенку уготована та же участь.

— Позволь мне помочь тебе, Дарси, — произнес Джон, отбрасывая условности.

— Я не нуждаюсь в благотворительности Бенингов!

— Об этом никто и не говорит. Я всего лишь хочу поступить правильно по отношению к ребенку Алека. Что ты скажешь людям, когда живот станет заметен?

— Я ни перед кем не обязана отчитываться! — Говоря это, Дарси прекрасно понимала, что в ее словах не содержится ничего кроме бравады. Мэнсвилл не тот город, где любопытным можно запросто посоветовать не совать нос в чужие дела.

— То есть ты будешь ходить с гордо поднятой головой, а за твоей спиной люди будут перешептываться и гадать, кто же тебя обрюхатил?

— Они в любом случае станут это обсуждать.

— Верно, — кивнул Джон. — Поэтому я и не предлагаю тебе деньги.

— И не нужно.

— Я хочу жениться на тебе, Дарси.

Она взглянула на него как на сумасшедшего.

— Вы в своем уме? Я не хочу выходить за вас! Хотя бы потому, что не люблю… и вообще… едва знаю.

— О себе могу сказать то же самое: не люблю, не знаю и не хочу.

— Тогда почему…

— Ради ребенка. Ты обязана обеспечить ему достойную жизнь. — Джон обвел взглядом скудное убранство трейлера. — Разумеется, если только не предпочитаешь это.

— До сих пор я нормально себя чувствовала без ваших хором и капиталов! — сердито буркнула Дарси.

— Возможно. Но разве тебе не хочется дать ребенку нечто большее? Неужели тебя устраивает, что он окажется в положении незаконно рожденного? — Джон вновь завладел ее рукой. — Прислушайся к голосу своего сердца и скажи, что достаточно любишь будущее дитя, чтобы позволить мне сделать для вас обоих правильную вещь.

— Вы полагаете, что так будет справедливо? — прошептала Дарси, вновь попытавшись убрать свою руку, на этот раз безуспешно. — Я скорее выйду замуж за самого черта, чем за человека, носящего фамилию Бенинг. — Она изо всех сил старалась сохранить достоинство, но голос ее дрожал.

— Алек просил меня позаботиться о тебе, — произнес Джон.

Дарси по сей день ненавидела себя за то, как сладко сжалось тогда ее сердце при этом известии.

— Правда? — едва слышно шепнула она. Но потом опомнилась. — Нет, не может быть. Алеку безразлично, что со мной будет. Он уехал, даже не попрощавшись со мной. И за все время ни единой весточки не прислал.

Джон встал.

— Мой брат сделал то, к чему вынуждали его обстоятельства.

— Ну да! — Дарси тоже поднялась с дивана. — Разумеется!

— То же самое предстоит сделать тебе, если только ты в самом деле являешься той, кем я тебя считаю. Выйдешь за меня замуж, возьмешь фамилию Бенинг и вырастишь ребенка под этой фамилией.

— А как же вы? — взглянула она на Джона. — Предположим, я соглашусь с этим безумным предложением, но что станет с вами? Ведь я никогда не смогу… общаться с вами, как положено настоящей жене. Вы меня понимаете?

— Вполне. Признаться, иного я и не жду. — Джон прокашлялся с некоторым смущением. — Мне придется доверить вам… гм… в общем, вы вправе кое-что знать. — Он помедлил секунду, потом быстро произнес: — Меня никогда не интересовали женщины. Мне они безразличны.

Дарси потребовалось некоторое время, чтобы понять, куда он клонит. Когда она наконец сообразила, то удивленно уставилась на Джона.

— Об этом никто не знает, — вздохнул тот. — Даже Алек. И моя личная жизнь для всех останется тайной, во всяком случае в Мэнсвилле. Я буду образцовым супругом, обещаю. И окружу вашего с Алеком ребенка такой любовью, будто он мой собственный. Не нужно переносить на малыша то, что ты испытываешь по отношению к моему брату.

— Я его ненавижу, — повторила Дарси, хотя это была явная ложь.

— Его, но не дитя, — улыбнулся Джон. Эту мягкую деликатную улыбку Дарси видела очень часто в течение последовавших девяти лет. — Ты доставишь мне большое удовольствие, позволив общаться с ребенком, которого я сам не могу иметь. Постой, не отвечай пока ничего! Просто пообещай подумать, ладно?

Дарси некоторое время размышляла, стараясь следовать житейской логике и оставить в стороне свое кровоточащее сердце, пока в один прекрасный день мать не застала ее согнувшейся над унитазом. Миссис Уолкер шепотом задала дочери вопрос, которого та больше всего опасалась. Дарси молча кивнула.

— Отец ничего не должен знать. — сказала мать, вздрагивая и оглядываясь через плечо. — Тебе придется избавиться от этого. Только не здесь, не в городе.

На следующий день Дарси позвонила Джону и сообщила, что принимает его предложение.

Они поженились в мэрии в присутствии поминутно подносившей к глазам платочек миссис Уолкер. Джон надел на палец Дарси тоненькое платиновое кольцо, поцеловал в щеку и отвез в свой дом. Гленн Бенинг тогда был еще жив, хоть и очень болен. До самой своей смерти он не обмолвился с невесткой ни единым словом. После похорон отца Джон отправил Алеку письмо, содержащее последние новости, но ответа не дождался.