Брандвахта

В общем, порнография какая-то получилась, а не мытьё. Но что-то там помыл. Типа: «У меня только яичный шампунь». «Жаль, а я весь хотел помыться».

А на выходе с «банного этажа» коттеджа я нос с носом столкнулся с Олей Бородиной.

— Ты уже закончил, что ли? Жаль, а я хотела тебе помочь.

Хороша, зараза! В объёмах груди до Наташи, конечно, немного не дотягивает, да и бёдра поуже, но ведь слышал же я как-то: если у мужика стоит выбор между женщинами с большой грудью и с маленькой грудью, то он выберет ту, которая даст раньше.

— У тебя же Виктор, а у меня Наташа…

— Ну и что? И ему достанется, и тебе. А зачем терпеть, если прямо сейчас хочется? Тем более, я же знаю, что твоей Наташеньке сегодня нельзя. Она меня с готовкой подменила, а я её подменю в другом деле, — хихикнула женщина.

Про нельзя она не врёт. А я, сука, настолько привык к ежедневному «этому», что прошлой ночью на стенку готов был лезть от желания. Да и сейчас, при виде того, что приоткрылось под халатиком при лёгком движении Ольги плечами, «предатель» зашевелился.

— И даже спинку мне не потрёшь? По-быстренькому. Я, когда мужчина сзади, тоже очень люблю… Да не ломайся ты: когда нам ещё раз случай представится? — потянула она меня за рукав назад, в баню.

— Нет, Оля. Не сегодня — точно.

— Ну, спасибо, что хоть маленькую надежду оставил, — недовольно хмыкнула она. — Тогда храни верность своей подружке и «гоняй в кулак», если живой бабой брезгуешь.

Сука, сука, сука! Сел на первую попавшуюся ступеньку крыльца и нервно закурил, глядя в распахнутую калитку домовладения. От этого разговора хочется так, что «челюсти сводит». Но… не готов я ещё к тому, чтобы «гулять» от Наташи. Просто в глаза ей не смогу смотреть, когда сегодня будем ложиться спать. Но и рассказывать ей про этот разговор не буду, чтобы избежать конфликта между двумя женщинами: вон, что она закатила Венерке, когда та попыталась претендовать всего лишь на её брата.

— Не доверяешь, значит?

«Супруга», ввалившаяся во двор, явно настроена решительно. Мдя… Похоже, недолго она сидела на кухне брандвахты, когда узнала, что Оля пошла в баню, где я моюсь…

В глазах растерянность. Видимо, пока моя «Отелло в юбке» бежала сюда, она успела нарисовать в воображении немало очень пикантных картинок, которые её тут ждут. Вот тебе, Оля, и «по-быстренькому потереть спинку»…

— Да я просто забеспокоилась, почему тебя так долго нет. Может, случилось что…

— Мне-то хоть не ври, — приобнял и поцеловал я милую, уткнувшуюся носом в моё плечо.

— Ничего ты не понимаешь, Мохнашов. Я на втором курсе собиралась замуж выходить. За очень хорошего, как мне казалось, парня. А один раз сбежала с пары. Прихожу в общагу, а он мою лучшую подругу в нашей с ней комнате трахает… Вы же, мужики, сначала головкой думаете, а уж потом, если получится, голову включаете.

Понятно. Отсюда, видимо, и упёртость в вопросе попыток выдать её замуж.

— А у этой, — кивнула она на вход в баню. — Просто на лице написано, что ляжет под любого, кто рядом окажется.

Есть такая буква. Оказывается, не только мы с Данилычем такое заметили. Хотя, конечно, надо быть слепым, чтобы это не заметить. Вон, Лёха Минхажев буквально на второй день жизни в нашей «общаге» интересовался, насколько у Бородиной серьёзные отношения с Виктором.

— Ладно, любимая. Иди на брандвахту. Видишь же: всё в порядке. Не нужны нам скандалы из ревности. Я бы с тобой пошёл, но ты же знаешь, что нельзя вас, женщин, «во внешнем мире» без охраны оставлять. Вот договоримся с местными о том, чтобы наш «полуостров» охранялся, тогда и можно будет вам здесь почти без опаски появляться.

Именно, что полуостров. Этакий почти треугольный, образованный излучиной Белой и рекой Уфа. С каждой из сторон, протяжённостью немногим более двух километров. И три четверти этого треугольника заросло довольно густым лиственным лесом. Мне он и понравился тем, что совсем рядом от «цивилизации», но просто так к нашему «логову» не подобраться. Даже небольшое озерко есть. С тёплой, стоячей водой, на которое в самые жаркие дни повадились кататься по лесной дорожке «туристы». Именно кататься, поскольку до него от брандвахты — те же два «с хвостиком» километра. А что? Тихо, безопасно, несмотря на имеющуюся протоку в Белую, поскольку облюбованный нами пляжик с реки не видно.

Ушла. А я остался караулить. Теперь, даже если Витьке стуканут, у меня свидетель есть, что я на его бабу не лазил. Причём, такой свидетель, которого ни за что не заподозришь в том, что он меня «прикрывает».

— Зря не передумал. Я надеялась…

— Ну, извини, что не оправдал надежд. Всё, Оля, тема закрыта.

Фрагмент 16

31

Жарко стало уже с утра. Даже не столько жарко, сколько душно.

— Наверное, гроза будет, — снова принялся играть в болгарскую пророчицу Вангу наш «метеоролог». — Такая духота часто случается перед грозой.

Вполне может быть. У нас, на Урале середина августа — всё-таки ещё лето. Особенно здесь, в районе Уфы, где климат намного теплее, чем в моих родных краях, на восточных склонах гор. И осадков выпадает куда больше.

Ох, уж эти осадки! Мало того, что пришлось тщательно прятать от дождей привезённый из Прибельского сахар, так ещё и разбираться с мукОй, добытой на Мелькомбинате. Часть мешков, пролежав два месяца на барже, оказалась подмоченной, мука в них взялась прочнейшей коркой. Вот теперь мужики и пластаются без выходных, строя на одном из «наших» крайних к реке участков в частном секторе что-то навроде таёжного лабаза: склад из профнастила, стоящий «на курьих ножках». Чтобы мыши да крысы не смогли забраться с земли. Несмотря на массовое вымирание всей живности, этих тварей, которых, видимо, частично защитил от излучения слой земли, по-прежнему дохрена. Да и плодятся они стремительно.

Да хрен бы с тем, что они что-то там погрызут! Не так уж и много они способны сожрать при наличии пищи для них во всё ещё пустующих домах. Проблема в том, что район Уфы является природным очагом мышиной лихорадки, которой можно заразиться, даже попив воды из кружки, куда сунула нос или лапки хвостатая переносчица. Не говоря уже о «случайно затесавшемся» в продукты мышином помёте. Для самих грызунов она неопасна, а вот у людей и смертельные исходы случаются.

Конструкция «лабаза» простая: три ряда вкопанных в землю и «заглушенных» по низу обрезков железных труб-«соток», по верху которых приварены привезённые откуда-то (я, как калека, за ними не ездил, но подозреваю, что с никому теперь ненужной металлобазы неподалёку от аэропорта) швеллеры. Поверх швеллеров приварены листы железа, играющие роль пола. К ним же приварены и стальные уголки, являющиеся каркасом будущих стен склада. Каркас обошьётся профнастилом, снятым с заборов вокруг «крутых» усадеб. С крышей тоже заморачиваться не стали, посчитав, что достаточно будет односкатной. Как утверждает Наталья, просчитывавшая конструкцию, перекрытие выдержит давление метров трёх снега.

— Лишь бы сваи не просели от такой нагрузки.

«Почти» без выходных, это не совсем точно. Поскольку братец всё-таки смилостивился и объявил, что сегодня строители пашут только до трёх часов дня. Иначе просто сдохнут на таком пекле. Ну, а где мужики, там и их женщины. Пусть и работа у них была при куда более комфортной температуре: они занимались наведением порядка в погребах. Скоро ведь картошку копать, а её всю зиму где-то надо будет хранить. Тем более, уже три семьи — Григорий со Светланой, Антошкой и Ритой, Колющенко с Людмилой, и Садык с Лилей — собрались «перебраться на землю» с нашего «Ноева Ковчега». Не считая Ивана Романовича, изначально живущего в доме.