Брандвахта
Шрифт:
— Это у нас не было, — огрызнулся я. — А где гарантия, что после катастрофы нигде в Европе, Америке или даже в бывшем СССР никакая АЭС не рванула?
На выходе из подъезда к нам, нагрузившимся вещами (включая те самые «радиопринадлежности»), которые Андрюха решил забрать на брандвахту, попытались привязаться какие-то резвые пацанчики:
— Э, мужики! А чё это вы тут лазите? Этот район мы контролируем. Здесь всё наше!
— Ты, сука, будешь ещё вякать из-за того, что я что-то из собственной квартиры забрал? — опустив на асфальт сумку, взялся за кобуру брат.
Ну, а
— А, так тут твоя квартира была? Ну, извини, мужик, мы не знали, — тут же «переобулся в прыжке» заводила этой парочки, сообразивший, что сейчас может случиться. — А мы смотрим, машина нездешняя, какие-то ухари шмотки выносят… Слушайте, а вы не знаете, чё за кипеш творится? Народ, как бешеный, из Центра куда-то в сторону выезда из города ломится.
— В Алкино что-то очень сильно рвануло, — достал из кармана мятую пачку «Ту-134» Данилыч. — Очень сильно, вот они и решили, что это была ядерная бомба, которую туда сбросили. Подальше от возможного радиоактивного заражения бегут.
Пацанчики переглянулись.
— А вы этой радиации не боитесь?
Я хотел уже рот открыть, чтобы опровергнуть слух, но брат меня опередил:
— Боимся. Нахрена нам нужно, чтобы член перестал стоять? Поэтому и заскочили сюда остатки вещичек забрать. А теперь тоже ноги будем уносить куда-нибудь на север или на юг, чтобы под радиоактивный след не попасть.
После слов о нестоящем «хозяйстве» у пацанчиков сразу возникли какие-то срочные дела. Минута — и их, как будто дед Пафнутий х*ем смёл.
— Город без них чище будет, — пробурчал Андрей, укладывая шмотки в багажник «Волги».
Свежие батарейки-«таблетки» для дозиметра нашли в ближайшем взломанном киоске среди кучи хлама, сброшенного грабителями на пол. И новые замеры радиации дал примерно те же результаты: от 14 до 16 микрорентген.
— Короче, пока едем домой, каждые пять минут меряй фон, — вручил мне коробочку брательник.
Вот, блин, Фома неверующий! Ему, блин, нескольких замеров мало было! Хотя мне не сложно раз в пять минут ткнуть пальцем на пару кнопок.
А потом машин на главной магистрали, соединяющей северную и южную часть города, не иссякал. Похоже, сплетня о радиоактивном заражении продолжала распространяться, вызывая панику. Машины, чаще всего, забитые шмотками или людьми, продолжали тянуться по проспекту Октября. А поскольку светофоры не работали, нам даже пришлось с полминуты стоять ни перекрёстке, чтобы свернуть на 50-летия СССР, пропуская их вереницу.
Самое же неприятное то, что уже за шлагбаумом, на Пугачёва, нам навстречу попался «рафик», за рулём которого сидел Латыев, а рядом с ним — Ольга.
Фрагмент 19
37
На мигание светом Виктор, конечно, остановился, хоть по тому, как летел РАФ было видно, что мужик нервничает и торопится.
— Далеко собрались?
Да что там спрашивать? Видно же, что задние рессоры просели из-за того, что в машине какой-то груз. Они с Ольгой что, решили устроить «облегчённую версию» истории с Шамилькой и Фельдман?
— Нахер отсюда!
— Что случилось?
— А то ты ничего про атомную бомбу
не слышал?! На х*й мне не сдалось рентгены от её следа заражения глотать! Двоюродный дед под след испытаний на Тоцком полигоне попал, за полгода загнулся от белокровия.— Про какую атомную бомбу? Не было никакой атомной бомбы. Скорее всего, рванули склады с ракетами для установок ПВО. И заражения никакого нет. Максимыч, покажи ему.
Я запустил приборчик, и продемонстрировал результат экскаваторщику.
— Пятнадцать микрорентген в час. Естественная норма — от восьми до восемнадцати.
Оля тоже вылезла из машины и подошла к нам. Но Виктор не унимался, хоть и сбавил обороты агрессии.
— После Тоцка тоже говорили, что всё в пределах естественной нормы…
— Говорить можно всё, что угодно, если ты не видишь показаний прибора. А тебе эти показания показывают. Вовка, сделай новый замер.
— Четырнадцать микрорентген.
И Бородина молча заглядывает на экранчик. Она — хоть и флегма, но всё равно видно, что на взводе. Хотя, может быть, виновата в этом не радиофобия, а истерика сожителя.
Пожалуй, так и есть.
— Я же тебе говорила, что надо Андрея с Володей дождаться. И никуда они не сбежали, а скоро вернутся. В общем, Витя, ты как хочешь, а я никуда не еду.
— А я — еду!
В сердцах Латыев открыл дверь микроавтобуса и принялся чуть ли не вышвыривать вещи, собранные нашей кулинаршей. Прямо на дорогу.
Не так, чтобы очень они затарились. Так, по паре мешков муки, круп, сахара, несколько коробок с консервами и чем-то ещё фасованным. «Серьёзного» оружия нет, только пара «затрофееных» мной обрезов. Спасибо, что хоть в этом деле не пытался «обнести» оставшихся на брандвахте.
Бл*дь, да что на него нашло? Не мужик, а истеричка в день предменструального синдрома! У него просто на физиономии написано, что в этом состоянии он просто жаждет сцепиться с нами, если мы скажем что-нибудь против его решения. Только мы с братом стоим и молча курим, наблюдая, как он выгружает ольгины вещи. Да и она явно не горит продолжать разговор, явно происходивший между ними до этого.
Хлобыстнула одна дверь, вторая. «Рафик» взвыл мотором и рванул с места с пробуксовкой. Ну, явно не в себе человек!
— Ну, и пусть он сам теперь носит те мои нестиранные лифчики с трусами, которые не выгрузил!
Мы с Андрюхой чуть не легли, услышав эти слова и представив экскаваторщика, примеряющего женское бельё.
Распихали сумки и пакеты в багажник и салон, Оля уселась на сиденье за мной и всю оставшуюся дорогу молчала. А мы проявляли такт, не расспрашивая, какая муха укусила Витьку.
Сразу же бросилось в глаза то, что на «парковке» перед брандвахтой нет «Ниссана».
— Ещё кто-то сбежал, что ли? — помрачнел Андрей.
— Лиля Садыку такое устроила, что ему пришлось тоже собраться…
— А остальные?
— Наташа с Женей уговаривали их, чтобы они вас дождались. Садык тоже пытался свою мамзелю уговорить, но она же беременная, он её старается не расстраивать, — прозвучал в голосе Бородиной откровенный яд.
— Андрей, Володя! Я не смогла их удержать, — бросилась к нам Натка.