Брат берсерка

Конунг аральд шел к главному дому напрямик, срезая путь и пробираясь между овчарен. В руке, ловя последний свет почти угасшего дня, смутно, мерно поблескивала секира…

Его догоняла какая-то баба. Чуть ли не бежала за ним по пятам. Харальд дал ей приблизиться – а потом резко развернулся. Вгляделся.

И с некоторым изумлением узнал девку Свальда. Которой он сам дал свободу.

– Конунг Харальд, - задыхаясь, пробормотала девка.
– Я хочу тебя попросить… возьми меня обратно рабыней. Дротнинг Сванхильд скоро родит. Я для её ребенка… умру, но не позволю никому даже дыхнуть на него. Не то что зло причинить.

Она замерла, пригнувшись – и вроде как затаила дыхаие, дожидаясь ответа.

– Рабыней?
– тихо спросил Харальд. – Это можно. В крепости этим вечером как раз понадобится рабыня для одного дела. Кейлев будет решать, кого послать к гостю, чтобы согреть ему постель. Чтобы шведский конунг не жаловался потом, будто в Йорингарде его приняли без почета…

Девка дернулась, взмахнула руками, поскользнувшись на стежке – неровной, узкой, протоптанной в один след. Выпалила испуганно:

– Я не… прости меня, конунг Харальд! Я к твоему ребенку в няньки хотела, не этого… прошу, прости! Не то сказала! Никoгда больше тебя не потревожу!

Неясный невысокий силуэт отступил – девка разворачивалась, собираясь удрать. Харальд быстро шагнул, поймал её за плащ. Бросил раздраженнo:

– Стой на месте. Как тебя там… Нида?

Она всхлипнула, выдавила:

– Да.

И замерла.

– Это все из-за Брегги?
– спокойно спросил Харальд.

Голос у девки шелестнул тихо, ветерком над сугробами:

– Да…

Харальд разжал пальцы, отпуская её плащ. Медленно сказал:

– Свальд от тебя не откажется. Не сейчас, пока ты молoда. Я его знаю…

И вот в этом месте Харальд споткнулся.

Брата он и в самом деле знал. Если он три месяца подряд мял одну девку, не желая взять другую – значит, эта ему понравилась . А ведь мог бы послать на торжище за рабыней помоложе и покрасивей. От нескольких серебряных марок Свальд не разорился бы.

Может, то, что я ищу, у меня под носом, подумал Харальд.

Приказать брату, чтобы не брал в жены Бреггу, нельзя. Свальд ему родич, а не раб. Значит, надо сделать так, чтобы брат сам захотел отказаться от Гунирсдоттир…

– Скажи-ка, Нида, – буркнул Харальд.
– Почему тебе так надоела твоя свобода?

Девка подавила всхлип. Сказала голосом, лишь самую малость дрожавшим:

– Я наложница ярла Свальда. Но в одном доме с Бреггой долго не проживу. И за мою смерть ни с кого не спросят. Случится в oдин день… а ярлу скажут, что заболела и умерла. Или в бане угорела. Так бывает. Бывает и хуже – когда к наложнице в опочивальню чужого мужика подсылают. Ярл не станет разбираться, зарубит сразу. Даже если узнает правду потом, ссориться с дочерью конунга из-за меня он не станет. Я – бывшая рабыня. Из чуих краев, без родни.

Может, девка ошибается, а может,и нет, решил Харальд.

Впрочем, Свальд умел не замечать того, чего не хотел замечать. Со временем, возможно, и смерти этой Ниды не заметил бы…

– Брегга – дочь конунга, - бросил Харальд больше для порядка – а заодно прощупывая.

– Она знает, что у мужа могут быть другие жены. И наложницы.

– Знать-то знает, но потерпит лишь тех, кого побоится тронуть, - почти сердито ответила девка. Но тут же прoбормотала : – Прости, конунг Харальд, если сказала что-то не так.

Харальд хмыкнул. А девка-то неробкая.

Ну, посмотрим, насколько хватит её смелости, мелькнуло у него. И решимости тоже.

– Послушай… Нида. Я когда-то отдал тебя в наложницы ярлу Свальду при одном условии – что ты сама согласишься с ним спать.

Девка издала неясный звук.

– Что, он этого не сказал? – вроде как изумился Харальд.

Хотя с самого начала знал, чтo Свальд об этом промолчит. И условие тогда поставил лишь затем, чтобы брат не мстил девке за свой разбитый нос.

– Так вот, я говорю – ты наложница ярла Свальда лишь до тех пор, пока сама этого хочешь. Но бегать туда-сюда я тебе тоже не позволю. Если решишь уйти от ярла Свальда, мне придется взять тебя под свою защиту. И позволить жить в женском доме своей крепости – как свободной женщине, которую никто не имеет права обидеть или силой затащить на ложе.

Девка судорожно вздохнула.

Испугалась, что ли, с недоумением подумал Харальд. Впрочем, если она когда-то сумела отбиться от Свальда, значит, не из трусливых. Жаль, что уже темно – и лица её не разглядеть.

– Я не стану позориться, защищая бабу, которая сегодня хочет, а завтра не хочет моей защиты, - раздельно и ясно уронил он.
– От Свальда ты можешь уйти – но лишь один раз. Потом станешь одной из свободных женщин, живущих в женском доме здесь, в Йорингарде. Ляжешь снова под ярла – по своей воле, Нида,только так,и никак иначе – обо мне забудь. А теперь я тебя спрошу, и второй раз этого вопроса не задам. Так ты хочешь уйти oт Свальда? Просишь моей защиты?

– Да! – с дрожью,истово выдохнула девка.

Ну, посмотрим, снова хмуро подумал Харальд. Объявил равнодушно:

– Тогда все. Ты ему больше не наложница. По ночам дверь запирай на засов. Будет приходить и стучаться – кричи. О тoм, что ты теперь под моей защитой, я скажу Свальду сам. Этой же ночью, на пиру. Да,и вот ещё что. Я хочу, чтобы ты пришла на сегодняшний пир. Скажешь Гудню, что я желаю видеть тебя за столом родичей моей жены.

– Благодарю, конунг Харальд, – выдохнула девка.

Благоговейно выдохнула, словно богам молилась . Но тут же заикнулась:

– А как же…

И осеклась .

– Что ещё?
– проворчал он.

В уме у него пролетали мысли. Выйдет или нет? Главное, чтобы девка оказалась – кремень. Чтобы не кинулась обратно к Свальду. Не поддалась на его улыбки и уговоры…

– Дары ярла Свальда, - тихо пояснила она. – Мне их вернуть? Раз сама ухожу?

– И много было тех даров?
– с насмешкой спросил Харальд.

Подумал – в горностаях и соболях он её вроде не видел. Даже плащ на девке, и тoт из простой овчины.