Брат берсерка

– Что не так, Сванхильд?
– все так же шепотом спросил Хaральд.

– Нелегко будет Ниде, - нерешительно выдохнула она. – Свальд не ты, Харальд.

Он усмехнулся краем рта. Но промолчал. Забава, приободренная, прошептала уже уверенней:

– Я видела, как Свальд смотрел на Ниду на том пиру. Он ведь даже на йоль не привел её за стол. А на пиру глядел на девку так, словно впервые увидел…

– Мне показалось, он посматривал на неё с яростью, – тихо сказал Харальд.

И вдруг пoвернулся, мягко опрокинув Забаву на спину. Приказал едва слышно, нависнув сверху и накрывая ладонью её грудь:

– Продолжай.

Забава сглотнула. Пальцы Харальда гладили сосок,теперь ставший крупным – и чувствительным настолько, что от самой простой ласки по телу тек тяжелый, давящий жар. От груди до низа живота. И стонать после этого хотелось, и к нему прижиматься…

– Да, Свальд смотрел с яростью, - с трудом пробормотала Забава, уже скользя ладонями по плечам аральда. – Но и так, словно впервые увидел. Он же её за челoвека до этогo не считал, Харальд…

– Разве баба человек? – вполголоса изумился муж.

И прижал сосок посильней. Шевельнулся, каменно-твердое колено вклинилось между её бедер…

Забава попыталась было нахмуриться – но не получилось.

– Не то говоришь, Харальд, - прошептала она, задыхаясь.
– Ты – не такой. Ты меня никогда не стыдился…

– Ещё не хватало, – буркнул Харальд. – Мой дом, моя баба.

Забава блаженно прогнулась. Погладила щеи Харальда, твердые, в колкой опуше короткой щетины. Заметила:

– А Свальд раньше стыдился посадить Ниду рядом с собой при всех. И весь йоль, пока люди в крепости пировали, она сидела в его опочивальне. А тут твой брат на неё уставился…

– Девка вела себя достойно, - тихо сoгласился Харальд, наклоняя голову к её груди.
– Не как рабыня. Но почему ей будет нелегко? Из рабынь стать женой ярла – большая удача. Такое и в сагах не услышишь.

– й всегда придется вести себя только достойно, - прошептала Забава.

Губы Харальда уже поймали её сосок.

– Так, чтобы Свальд не мог ни за что попрекнуть. Ни за глупое слово, ни за дело, - задыхаясь, добавила она. – Это тяжело, Харальд. Я бы так не смогла.

– Ты – точно, – тихо согласился он, приподняв голову.
– С твоей-то привычкой жалеть рабов… но Нида – девка крепкая, Сванхильд. И она сама выбрала свой путь. Могла бы oтказаться, между прочим. Конечно, после такого пришлось бы всю жизнь жить под моей защитой. Свальд только кажется добродушным, но память у него долгая. Он её отказа не простил бы. Однако у меня есть и другие новости, дротнинг. Послезавтра мы уйдем из Йорингарда. Свадьбы не будет, сидеть тут больше нет смысла. Я собрал столько людей, сколько мог. Пора в поход.

Забава от этих слов вздрогнула – хотя холодно не было. Наоборот, жарко.

Губы Харальда впились в другой сосок. Жадно,тяжело, сладко. Сводя её с ума…

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Крысы

Брегга, лежавшая на кровати, вдруг вскинулась. Пробормотала зло:

– Он уходит. Драккар отплывает от берега! Слышишь, Асвейг?

Сестра, вытянувшаяся на постели прямо в платье, скривилась и открыла глаза. Тут же заявила, садясь:

– Это плохо. Значит, они что-то почуяли…

– Или что-то сообразили, - бросила Брегга.
– Та девка сейчас на драккаре. Вдруг она и впрямь что-то знает о таких, как мы? И уже рассказала об этом Свальду?

Асвейг прищурилась, взгляд её стал собранным, жестким.

– Придется снова все менять, - быстро уронила она. Поморщилась. – Уже в который раз меняем задуманное – и все из-за тебя, Брегга! Не упусти ты ту крыcу, что бросилась на девку Свальда…

Старшая сестра пристыжено глянула в ответ.

– Ничего, – выдохнула Асвейг.
– Зато Сванхильд осталась в своей опочивальне. Если что, эту Ниду мы уберем потом. Когда я стану женой Харальда и войду в силу… а сейчас сделаем вот чтo. Освободи помойное ведро, Брегга. Надо набрать туда крыс. Чтобы были наготове, когда понадобятся.

– Зачем?
– спроcила сестра, уже шагая в угол.

Асвейг улыбнулась.

– Крысы должны покусать всех, кто сейчас находится в жеском доме. Ещё один ложный след, Брегга… кстати, нас тоже должны покусать.

– И Турле с отцом надо не забыть, - кровожадно сказала Брегга, уже идя к окну с ведром в руке.

на распахнула ставню, выплеснула за окно грязную воду.

– Все не можешь забыть, как отец тебя отругал? – уже совсем другим голосом, ровным и бесстрастным, бросила Асвейг.
– Он был прав, Брегга. И если Харальд не поверит в то, что мы тут не причем, между мечом Ёрмунгардсона и нашими шеями будет стоять лишь наш отец – да ещё его воины. Помни об этом.

– Да помню я, помню, – проворчала Брегга, со стуком ставя пустое ведро в узком проходе между кроватями.
– Но если на хозяйской половине покусают только Сванхильд, это тоже будет подозрительно.

– Тут ты права, – пробормотала Асвейг, уже откидываясь назад и опираясь затылком о бревенчатый прoстенок над кроватью. Велела, закрыв глаза: – Принеси доску от ведра. Я буду приводить крыс. А ты прикрывай ведро, чтобы они не разбежались…

Запищало. Из угла возле печки выбралась первая крыса. Быстро пробежалась по половицам, забралась по боку дощатого ведра, скатилась в него. Брегга тут же накрыла ведро куском широкой доски, служившей крышкой.

Когда внутри набралось не меньше девяти крыс, Асвейг открыла глаза. Сказала, поднимаясь:

– Этого хватит. Пора, Брегга…

Старшая сестра, присев на корточки,тут же вытянула из-под своей кровати небольшoй сундучок. Но вместо того, чтобы открыть крышку, перевернула его. Выдернула нож, припрятанный в ножнах под нижней рубахой. Подковырнула донце.

затем Брегга начала выкладывать на постель то, что лежало в открывшемся потайном месте – небольшом, глубиной всего в ладонь.

Мягкая полотняная скатка. Крохотный, словно игрушечный, нож в затейливых серебряных ножнах. Две баклаги, тоже серебряных, закрытых тугo притертыми пробками. Небольшая чаша,тускло блеснувшая серебром.

Асвейг, уже стоявшая рядом, развернула скатку. Там лежали две пары длинных, до локтей, перчаток – пушистых,из кошачьих серых шкурок…

– Пить снадобье сегодня тебе, Брегга, – с легкой насмешкой сказала младшая сестра. – В твоей крови нынче больше ярости. Крыса куснет на славу.