Брат мачехи. Моё лето без морали
Шрифт:
Глава 27
Заходим в дом. Тишина гробовая. Или действительно все полегли на поле брани или… Если честно, других предположений нет.
Обходим с Мариной весь первый этаж - тёмно, как будто никого дома нет. И только со стороны малой гостиной брезжит неяркий голубоватый свет.
– Хм!
– Маринка добралась до комнаты первой.
– Милая сцена.
Подлетаю к ней и тоже чуть не прыскаю: наши мужчины сидят по разным сторонам дивана и с не особо увлечённым видом следят за чемпионатом по футболу. Мины у обоих кислые и надутые.
–
– Монотонно комментирует отец, как будто не знает, что Марина футбол и хоккей на дух не переваривает. И как будто сейчас это самая важная тема.
– Угу… Четыре-четыре!
– мачеха косится на меня и кивает на выстроенные ровным рядом пустые пивные бутылки. Восемь штук. По четыре на каждого.
– А? Что ты хотела этим сказать, Марин?
– оживляется отец и подходит к жене.
– Я - ничего. А вот ты, думаю, хочешь.
Отец переводит на меня взгляд и удручённо вздыхает. Какой же он настырный и твердолобый!
– Думаю, нужно позвонить начальнику и отпроситься ещё на несколько дней. Как я понял, свадьбе всё равно быть. А я не хотел бы пропустить такое важное событие в жизни моей любимой дочери.
Наверное, это самое длинный монолог, который отец произнёс в жизни. И самый сентиментальный. Хотя и был сказан, как будто из-под палки и с видом приговорённого к виселице.
– Я рада, что ты стараешься быть милым, пап, - не удерживаюсь от комментариев и закусываю подушечку большого пальца, чтобы не захихикать. Алкоголь всё происходящее преподносит более легким и смешным.
– Я не милый. Я просто… уступчивый.
– Сам чуть не хмыкает над чушью, что только что сказал.
Поглядываю на Стаса, который стоит чуть поодаль от отца и наблюдает за сценой. С выражением глубокой удовлетворённости на лице. Просто взгляд воспитателя, довольного успехами воспитанника!
– Пойдём отдыхать, любимый? Что-то я обессилела после сегодняшних событий.
– Подхожу к нему и тыкаюсь носом в рубашку.
Стас приобнимает меня за талию и ведёт в направлении лестницы.
– Давай я тебе ножки разомну, хочешь?
– Очень хочу. А ещё почитаешь, ладно? Нашего любимого Пастернака...
– понимаю, что этот диалог скорее всего полоснёт отцу по ушам. Ну а что он хотел? Будет привыкать, другого выхода у него нет. И пусть я веду себя сейчас как маленькая, капризная девочка, пусть со стороны кажусь наивной и простой. А может, я хочу быть такой! Быть слабой, требовать заботы, защиты и внимания со стороны надёжного и сильного мужчины. Хочу, чтобы о моём самочувствии и настроении кто-то пёкся. Давал мне всё, чего лишил чёрствый и властный отец.
Практически затягиваю Стаса в свою… то есть… его комнату и толкаю в грудь, заставляя упасть в кресло.
– Рина?
– У-у-у… - скидываю бретельки платья, пока он находится, что мне сказать.
– А ты разве не хочешь узнать, о чём мы беседовали с твоим отцом?
– Не-а...
– Подхватываю подол и медленно стаскиваю с себя кружевные стринги. Смотрю прямо ему в глаза и наслаждаюсь реакцией. Зрачки любимого расширяются, когда мои трусики падают на ковёр.
– А как же
Пастернак?– сверкает улыбкой и подтягивает меня к себе.
– Да какой, к чёрту, Пастернак, Стас? Не хочу… Хочу только… - наклоняюсь к его щеке и провожу языком от подбородка к виску.
– О-о!
– тихо смеётся и стискивает мой зад.
– Надо почаще тебя напаивать… Ты такая ненасытная становишься… Горячая моя… - Резко сдвигает мои ягодицы вместе и отпускает. Шлёпает. Со звоном. Как бы внизу не услышали.
Тоже хихикаю и присасываюсь к его губам.
Не хочу ни о ком думать… Ни о чём говорить… Только с ним... в этой комнате, где столько часов провела в мечтах и жгучем желании быть с этим мужчиной.
Голова кружится, всё плывёт перед глазами. От вина, от духоты непроветриваемого два дня помещения и от жадных до моего тела, властных рук Стаса.
Он вырисовывает влажные дорожки у меня на шее. Откидываю голову назад и слегка приподнимаюсь, пока Стас освобождает от брюк область своего паха. Стаскивает на бёдра и снова тянет меня на себя.
Просовываю ноги между подлокотниками и сиденьем кресла и медленно, без подготовки опускаюсь на стоящий дыбом, влажный член любимого.
– Риночка… - он шумно выдыхает, удивлённо приподнимая брови. Да, получилось слёту и сразу глубоко. Отчего просто крышу рвёт от удовольствия.
– Подвигайся, маленькая, - он хватает меня за бёдра и прижимает к себе ещё сильней. Раскачивает взад-вперёд, не давая привстать.
Это дикий улёт! Неописуемые ощущения.
Чувствую его пенис каждым миллиметром своих женских органов. Что-то он там так напористо массирует, и… я... просто обливаюсь смазкой.
– Ста-ас… - хриплю, тыкаясь подбородком в его лоб.
– Хорошо?
– О-очень…
Он по прежнему не даёт мне встать. Просто крутит круги где-то в самой глубине и слегка пришлёпывает задницу.
– Оторви ноги от пола, Рина!
– строго и властно. Всё, как я люблю…
Выполняю его приказ и сумасшедший кайф усиливается в разы.
Я как будто в невесомости. Соприкасаюсь с ним только тазом. Полная прострация…
Он ускоряется. Тянет на себя и обратно всё резче и чаще.
– Ты просто огненная… там, Риночка… - Стас хрипит мне в ключицу и начинает прикусывать кожу.
Клитор трётся о его лобок. От удовольствия просто завыть хочется. И я это себе позволяю. Выдаю долгий, протяжный стон. Еще несколько трущих толчков и я кончаю так интенсивно, что кажется сделаю Стасу больно своими сокращениями. Взрываюсь одновременно внутри и снаружи, в зоне клитора. Двойной оргазм! Комбо!
И обмякаю, повиснув на плече у Стаса. Чувствую, как из меня вытекает его семя.
Не верится… До меня до сих пор не доходит, что мы теперь жених и невеста.
Сижу на нём, пока ноги окончательно не затекают в этой позе.
Поднимаюсь и плашмя заваливаюсь на кровать.
– Понравился массаж, милая?
– Угу… - мычу, потому что слов ещё нет.
Стас ложится рядом и подтыкает под голову локоть.
– Так… о чём вы… там говорили с отцом?
– всё-таки интересуюсь, когда немного выравниваю сбитое дыхание.