Брат мачехи. Моё лето без морали

Два...

Вполне сносно. Пока...

Три!

Кожа правой половинки начинает гореть. Стас, как будто почувствовав мою реакцию или оценив её воочию, направляет следующий удар на левую часть попы.

Четыре!

Шарик в моих руках уже давно бы лопнул, если бы не был стальным.

– Ты будешь слушаться и повиноваться, маленькая! Иначе господин опять тебя выпорет... Буду лупить эту сладкую задницу снова и снова...

Пять!

– Уяснила?
– его голос немного охрип от переизбытка эмоций и вожделения.

Киваю и снова сжимаюсь под очередным ударом.

Шесть!

Взвизгиваю от боли, но ещё терплю. Мне кажется, что тело превратилось в отзывцивую, натянутую струну. Каждый удар Стаса откликается бурной, оголённой реакцией. И не только боли. Половые губы набухли и увлажнились, как будто их обильно смазали маслом.

Семь!

Господи! Ещё...пятнадцать... Нет, семнадцать... Мозг перестаёт соображать.

Восемь!

Напрягаюсь и борюсь с желанием выбросить шарик. Нет, я так быстро не сдамся. Да и возбуждённое, шумное дыхание Стаса подстёгивает продолжить. Этот мужчина странно на меня действует - хочется доставлять ему удовольствие в ущерб своему кайфу. Как такое вообще возможно?

Девять!

Этот удар обжёг чувствительную слизистую между ног. Мышцы сократились от неожиданного, но мягкого прикосновения, и тут же возбуждение накрыло всё моё существо с новой силой. Складочки надулись едва не до треска.

Десять!

Ещё один стежок по моим гениталиям, устремивший к ним бурный приток крови и, как следствие - дикое удовольствие.

Стас останавливается. Развязывает мои руки и разворачивает к себе лицом.

Всё? А я только "вошла во вкус"!

Он заглядывает мне в глаза и снимает кляп.

– Ты как, маленькая? Почему даже не кричишь?

– Я терпеливая, господин...
– опускаю взгляд на его пульсирующий ствол перед моим лицом. Головка кажется какой-то нереально натянутой, выступившая капелька смазки медленно стекает вниз и приземляется мне на бедро. А вот и вторая. Тянусь губами к члену, чтобы слизать след его возбуждения, но Стас останавливает мои попытки, оттолкнув плечи.

– Не трогай меня, пока не разрешу, - он опускает плеть ниже. Елозит кожаными окончаниями по напряжённым соскам.
– Завяжи десять узлов!

Что?

– Да, господин.
– Руки, стянутые между собой не слушаются. Ласкающие соски замшевые ленты отвлекают от задания. Закручиваю по узелку на каждой полосочке и покорно опускаю голову. Я горю от желания. Ерзаю намокшим лоном по своим лодыжкам и ловлю тихий, незаметный Стасу кайф.

– Грудью на диван! Ноги в стороны! Руки за голову! Не забывай про шарик... и, Рина... Твой господин хочет услышать твои крики! Порадуешь?

Одиннадцать!

Мама дорогая! Не думала, что эти узелки так много значат! Больно-то как!

Двенадцать!

И мой зад раздирает острая, пекущая боль. А горло - крик, который, я уверена, очень радует Стаса.

Тринадцать!

– А-а-а!

– Маленькая моя! Непослушная! Будешь теперь показывать кому-то свою грудь?

– Нет! Нет! Я всё поняла, господин! Я... только для вас! Только вам буду...
– выкрикиваю обещания сквозь следующие два удара.

– Вот это правильно!

Шестнадцать! Семнадцать! Восемнадцать!

И все они приходятся на мою, сочащуюся от обилия смазки промежность.

– Всё! Я больше не могу, Стас!
– откидываю в сторону шарик. И он просто прокатывается по дивану, так и не достигнув пола.

Остановится или нет?

– Умница моя... Иди сюда, девочка...
– Стас развязывает мои руки и поднимает трясущееся тело с дивана. Несёт вглубь дома. В спальню. Укладывает на покрывало, кажужееся моей выпоротой заднице ледяным.

– Простите меня, господин! Я больше не буду идти против ваших приказов...
– только теперь я понимаю, что реву. Тыкаюсь в его стальную, волосатую грудь и всхлипываю, как обиженная одноклассником школьница.

– Маленькая моя... Как я рад слышать эти слова. Твоя покорность - лучшее, что произошло со мной за последние месяцы.
– Стас печатает поцелуи по моему лицу и плечам. Они такие невинные, нежные, словно любящие.
– Сильно болит?

– Не очень...
– пищу я и снова всхлипываю.
– Я недотерпела... всё испортила, да? Вы успели получить удовольствие?

Что я несу? Почему мне есть дело до того, что почувствовал этот садюга? Однако, я вся замерла в ожидании его ответа.

– Ещё какое, маленькая! Ты просто умница. Отпоротая моя, послушная... Моя, Рина...

Глава 6

– Проснулась всё-таки? Прости, что разбудил. Я старался аккуратно.
– Лежу на животе и по затёкшим, просто разламывающимся в локтях рукам понимаю, что всю ночь проспала на животе.
– Не дёргайся, моя хорошая. Дай закончить.

Кожу на заднице щипит от прикосновений пальцев Стаса и чего-то прохладного и густого.

– Заживляющая мазь.
– С какой-то обречённостью комментирует он и, закончив, целует меня в поясницу.
– Ты зачем так долго терпела, Ринка?

– Да, я просто... Хотела, чтобы вам было приятно...
– чирикаю в подушку и ощущаю, как обезболивающие компоненты в составе мази начинают оказываться своё благотворное действие.

– Глупая моя... Я же сказал: всё только для обоюдного удовольствия. А теперь... Даже на пляж не сходишь с такой размалёванной попкой.

– А я уже не особо-то и хочу.
– Откровенничаю я и переворачиваюсь на бок. Да вроде, ничего такого. Уже почти прошло.

– Стас ложится рядом и нежным движением убирает волосы с моего лица.
– Прости, маленькая. Не знал, что у тебя такая чувствительная кожа.

– А вы...

– Давай договоримся: все "вы" и "господин" оставим только для игр. Не хочу, чтобы окружающие принимали меня за твоего дядю или кого-то в этом роде.

– Ладно.

– Вот и славно! Ну что, завтракаем и в город, развлекаться?
– Стас полон энергии и энтузиазма. Спрыгивает с постели. И то, как при этом перекатываются и надуваются мышцы его спины и торса, действует на меня, как огонёк свечи на мотылька. Влечёт безбожно...

– Я не думала, что мы с вами будем... Развлекаться в городе.