Брат за брата

Веронике стало по-настоящему страшно. Она сжалась в комок, закрыла лицо руками. Нервная дрожь овладела телом.

А Игорь Васильевич продолжал добивать:

– Твои подруги тоже поедут в Америку, но в состоянии гипнотической подавленности. Их дети будут совершенно здоровы. И пойдут на рынок по категории высшего сорта. А твой организм будет отравлен сильнодействующими транквилизаторами. Но второй сорт – не брак. Его продадут за тридцать-сорок тысяч долларов...

Вероника молчала. Она просто не в состоянии была говорить. Нервный озноб перешел в лихорадку.

Игорь Васильевич с каким-то садистским удовольствием замазывал черной краской ее жизнь.

– Ты потрясена. Ты раздавлена. Ты не можешь ничего сказать... А наверняка хочешь спросить: зачем мы пропускаем наших пациенток через порнографическую студию?.. Отвечаю. Пока срок беременности небольшой, пациентки могут вести активную половую жизнь без вреда для здоровья. В том состоянии, до которого я их довожу, они готовы лечь хоть под слона. Только немногие, вроде тебя, сопротивляются. А остальные все честно отрабатывают свой хлеб... Да-да, хлеб. А ты что, думаешь, мы должны даром содержать вас, даром везти в Америку? Нет, за все надо платить. В данном случае своими телами... Бояться пациенткам нечего. Даже если наша порнопродукция попадет на отечественный рынок, они никогда об этом не узнают. А знаешь почему?

Вероника не знала. И знать не хотела. Но Игорь Васильевич уже вошел в раж. И даже при большом желании она не могла остановить его.

– Да потому что вы никогда не вернетесь обратно. Вы навсегда останетесь в Америке. Только жить там будете недолго... Ты не хочешь ничего знать. Но я тебе скажу. Нет, я тебе всего лишь намекну. Подумай: зачем вас всех так тщательно обследовали? Зачем назначают лечение тем, у кого проблемы с сердцем, печенью, почками?..

Он бы и дальше продолжал. Но вдруг осекся. Как будто кто-то язык его в тиски зажал. Видно, понял Игорь Васильевич, что затронул страшную тайну. По существу раскрыл ее перед Вероникой. Это сейчас она плохо соображает. Но потом до нее может дойти, для чего нужны здоровые человеческие органы...

* * *

Егора бросили в крохотное закрытое помещение. Даже в карцере уютней, чем здесь. Стены прочные, окон никаких нет и в помине, дверь тяжелая, бронированная.

Уже третий день он здесь. Без пищи и воды. Хорошо хоть ведро помойное ему бросили, чтобы под себя не ходил.

Он чертовски устал. Тело отекло, в боку стреляет, в костях ломота. Жрать хочется, пить. И встревоженные мысли бьются о стены, не находят выхода. Что ждет его впереди? Что эти изверги сделали с Вероникой?..

Дверь открылась на третий день.

– Пошли! – глянул на него с презрением незнакомый парень в строгом костюме и с автоматом наперевес.

Руки его стянули за спину, сковали наручниками. И куда-то повели.

Ночь, темно. Огоньки контрольно-пропускного пункта. Его вывели за территорию центра. Усадили в машину. Черный джип «Ланд Крузер». На заднее сиденье, в середину. С двух боков зажали крепкие парни. На переднем сиденье, справа, сидел тучный мужик с мордой в три обхвата. Не человек, а кабан какой-то. Только вместо клыков ствол под пиджаком.

– Фу-у... – сморщился водитель и чуть ли не с ненавистью посмотрел на Егора. – Ну и вонища от него. Шеф, может, ну его на фиг, а?

– Потерпи, децл, – хмыкнул «кабан» на переднем сиденье. – Скоро выветрится...

– Скорей бы...

Машина плавно тронулась с места и пошла по темной дороге, лесом.

Егор глянул в окно. Попытался всмотреться в темноту.

– Чего зенки таращишь? – лениво бросил «кабан». – Дорогу можешь не запоминать. Смысла нет...

И так же лениво растопыренной ладонью съездил Егора по лицу. Несмотря на кажущуюся вялость, удар оказался резким, тяжелым. У Егора искры посыпались из глаз, в голове зазвенело.

– Козляра ты, в натуре, – сказал «кабан». – С тобой как с человеком. С кичи выдернули, на теплое местечко пристроили. Живи, типа, да кайф лови. Так нет, бузу поднял... Из-за какой-то кобылы...

– Куда вы меня везете? – спросил Егор.

– Куда, куда, – хмыкнул «кабан». – Понятно куда...

– Ментам сдадите?

– Ты че, дятел, да?.. Какие, на фиг, менты?.. Чтобы ты нас, мля, с потрохами сдал?..

– А чего вас сдавать?.. У вас же обычный терапевтический центр...

– Ага, с порнографическим уклоном, – гыкнул водитель.

За что получил от своего шефа затрещину.

– Порно – это чисто побочный продукт, – сказал «кабан».

– А основной?

– Не твоего ума дело... Хотя сказать можно. Все равно в расход пойдешь... Но нет, не скажу...

Машина продолжала путь. Егору казалось, что она вот-вот остановится. Его поведут в лес, поставят на колени. И приставят к затылку ствол. Раз – и нет больше раба божьего Егора.

Но прошло не меньше часа, а машина даже ход не замедляла. И даже выехала на какое-то шоссе. Время от времени навстречу с грохотом проносились грузовики. Дорога узкая – машины едва не соприкасались бортами. Но ни грузовики, ни джип скорости не сбавляли.

– Куда вы меня везете? – снова спросил Егор.

– На Кудыкину гору...

– Не, я серьезно... Могли бы сразу пристрелить...

– Ну да, еще патроны на такое дерьмо переводить... Нет, братан, у тебя сегодня заплыв на дальнюю дистанцию. В серной кислоте...

– Ага, – хохотнул водитель. – Пока с одного берега до другого доплывешь, даже костей от тебя не останется. Все растворится...

Вот, значит, какую смерть ему уготовили. Бросят в серную кислоту. И растворится в ней Егор. С шипением, под смех братвы.

А «кабан» ведь не шутит. Егору действительно вынесен приговор. За ослушание. Слишком серьезной оказалась фирма, чтобы простить Егору небольшую слабость.

Фирма не просто серьезная. Но и явно с криминальным уклоном. Порно – побочный продукт, так сказал «кабан». Значит, есть еще и основное предназначение.

И Егор понял, какое именно. Догадался, зачем в центре столь мощное медицинское оборудование. Пациенток обследуют вглубь и поперек. Чтобы определить качество и совместимость органов. Сердце, печень, почки, селезенка... В общем, все, что пользуется спросом на рынке трансплантируемых органов...

Если так, то все действительно очень серьезно. Если Егор оступился один раз, неважно, что по мелочи, то он может оступиться и во второй. И уже по-крупному. Поэтому от него решили избавиться сейчас, чтобы избежать проблем с ним в будущем.

Мимо навстречу промчался тяжелый грузовик. Воздушная волна заметно колыхнула джип...

У Егора вдруг созрело решение. Отчаянное и даже безумное. Шансов на успех – один на тысячу. Но он должен использовать этот шанс. Тем более впереди у него одна-единственная перспектива – верная смерть.