Броня. «Этот поезд в огне…»

Скорость Сергей держал пятьдесят километров – на случай, если придется экстренно тормозить. Немцы могли пустить вдогонку паровозу автомотрису или дрезину, не зная, что паровоз двигается назад, к станции.

Но путь был чист, и вскоре показалась станция. По узкому перрону сновали немцы – они вытаскивали из здания, которое разведчики забросали гранатами, трупы.

Что удивительно, паровоз немцев не насторожил, хотя должен был. По команде лейтенанта разведчики с тендера открыли автоматный огонь из всех стволов, а сапер сверху швырнул несколько гранат. Разведчики чувствовали моральное удовлетворение: фельдъегери их гнали, как зайцев на охоте, как уже предвкушаемую жертву, а теперь из охотников и загонщиков они сами превратились в эту жертву.

Паровоз взломал выходную стрелку и вырвался на главный путь. Позади слышались крики и стоны раненых, вдогонку звучали одиночные выстрелы, не причинившие, однако, никакого вреда. Немцы преследовали разведгруппу налегке, с автоматами и винтовками, пулемет не брали – лишняя тяжесть, а сейчас он мог бы им пригодиться.

Сергей перевел регулятор еще на пару делений верх. Из дымовой трубы клубами валил дым, бешено крутились колеса.

В тендере Суровихин и Синицын устроили танцы на угле. Пройти вот так, бесшабашно, нанеся урон гитлеровцам, получилось впервые, и бойцы не могли сдержать радости, адреналин требовал выхода.

Сергей смотрел в тендер из будки и смеялся. Обычно серьезный Суровихин выкидывал такие коленца, на которые способен был только профессиональный танцор, и наблюдать за ним было занятно.

Пятнадцать километров они проехали быстро. Сергей сбавил ход, высматривая, где лучше остановиться. Его интересовал лес, в котором группа могла быстро скрыться. Очень удобный участок случился на пологой кривой, и Сергей остановил паровоз.

— Все, парни! Приехали! Станция «Вылезай».

Сапер и разведчики спустились с паровоза, и лейтенант увидел, что Сергей остался в будке.

— А ты чего?

— По оставленному на путях паровозу нас быстро найдут. Я разгоню его и выпрыгну на ходу. Глядишь – еще и катастрофу учиню. Впереди станция, паровоз как таран влетит.

— Ох и натворим мы дел! — усмехнулся довольный лейтенант. — Мы тебя здесь ждать будем.

Гуськом, след в след, чтобы не оставлять на траве заметных следов, группа побежала к лесу.

Сергей подкинул в топку несколько лопат угля, подкачал инжектором воду в котел. Потом паровоз сам пойдет вперед, и надо, чтобы в котле было хорошее давление пара. Он повернул реверс, поднял рычаг отсечки пара в машины, и паровоз тронулся.

Расставаться с таким замечательным паровозом, а тем более – гробить его Сергею было очень жаль, очень он пришелся ему по сердцу. Но что поделаешь! Иного выхода не было, проклятая война…

Паровоз прошел «кривую», и Сергей поднял регулятор до максимума. Из трубы летел пар, из машин, по сторонам, как усы, — тоже. Пора было прыгать.

Сергей дождался, когда паровоз минует столб и прыгнул, покатился под откос в кювет.

Глава 4. Рукопашная

При падении он больно ударился ногой, но вскочил, провожая взглядом уходящий паровоз.

Сергей любил паровозы до самозабвения, а сейчас собственными руками отправил эту машину в крушение, катастрофу.

Припадая на ушибленную ногу, он отправился назад, к месту встречи с группой.

Идти пришлось по перелеску. Передвигаться по рельсовому пути удобнее, но опаснее.

Не успел Сергей доковылять до группы, как издалека донесся сильный удар, а потом взрыв – это взорвался котел паровоза. Почти сразу послышался скрежет, потом – еще два взрыва. Приходилось только гадать, что случилось.

Сергей не знал и не мог догадаться, что это паровоз врезался в другой, стоящий под парами на станции. От удара по очереди рванули два котла, осколки задели паровоз на соседнем участке, и его котел разорвало. В итоге – три уничтоженных паровоза на станции, для немцев – большие материальные потери, и парализованная станция. На расчистку путей времени уйдет много.

— Ты почему так долго? — встретил его вопросом лейтенант.

— Спрыгнул неудачно. Паровоз разогнал, а получилось, что идти далеко. Зато на станции взрывы, крушение – как и задумывали.

— Слышали уже, — смягчился лейтенант. — Все, надо идти. Шумиху у немцев в тылу устроили знатную, они на наши поиски бросят все силы – войска по охране тыла, фельдполицию, простых полицаев. Идем скрытно.

Отряд двинулся через лес. В головном дозоре, в полусотне метров впереди шел ефрейтор Синицын, за ним гуськом – остальные. В арьергарде, прикрывая группу с тыла, двигался Суровихин.

Выйдя к «грунтовке», они залегли и стали наблюдать.

Вот не спеша проехал на телеге селянин, и лейтенант уже хотел дать команду поодиночке перебегать дорогу, как раздался треск мотоциклетного мотора, и по дороге медленно проехал мотоцикл с коляской. Пулеметчик внимательно разглядывал опушку леса и дорогу. Если бы даже один разведчик рискнул перебежать дорогу, на пыльной «грунтовке» остались бы следы.

Когда мотоцикл проехал, а звук моторов растаял вдалеке, группа по приказу Иванова пересекла дорогу, а Суровихин сломанной веткой стер следы.

И снова группа в движении.

Однако километра через три лес закончился. Впереди, в полукилометре, была видна небольшая деревня.

Лейтенант устроил привал и разрешил принять пищу. Разведчики изрядно проголодались, принялись хрустеть сухарями и открыли банки с тушенкой, запивая все это водой из фляжек.

Лейтенант же лег на опушке и наблюдал за деревней в бинокль. Он понимал – уходить надо, и подальше от железной дороги. Неровен час – немцы пустят вдоль путей собак, выйдут на их след. Но и дальше передвигаться по открытой местности днем – безумие.

В деревне шла обычная сельская жизнь. Старик набирал ведро воды из колодца, пару раз появлялись в поле зрения пожилые женщины – они кормили кур. Мужчин призывного возраста не было видно.

Лейтенант еще удивился – неужели немцы не добрались до деревни? Гитлеровцы были охочи до курятины, они живо перестреляли бы кур и сварили их. Тогда почему собак не слышно? Значит, фашисты в деревне все-таки были? Но ни людей в серой форме, ни машин на улице или мотоциклов у дворов видно не было.

В разведке служили люди с авантюрным складом характера – шустрые, способные на безрассудные поступки, нахрапистые, даже нагловатые. Тихие, покладистые – такие сами в разведку не шли, а если случайно попадали, быстро выбывали по ранению или гибели. Сообразительность, сноровка, способность быстро принимать нужные решения в разведке ценились. Вот и сейчас лейтенант решился на шаг нестандартный.

Разведчики были в маскировочных костюмах, в немецких сапогах и с немецким оружием в руках. Только с десяти метров можно было понять, что расцветка на костюмах не немецкая: на гитлеровских больше коричневого цвета, и рисунок другой.

— Подъем, строиться по два.

Перекусить разведчики успели, жизнь приобрела веселые краски, и потому приказ они выполнили быстро.

— Выходим на дорогу и строем – к деревне! — скомандовал Иванов. Сам же пошел сбоку, как и подобает командиру. Только вот подразделение уж больно маленькое, половина отделения.