Будешь моей женой. Снова

— Но где мы их будем растить? — задала сакраментальный вопрос. — В Петербурге? Прости, но я не хочу. Ты тот, кто есть: там у тебя всегда будут война, деньги, власть. Я не вижу жизни во всем этом. Я не хочу, чтобы дети росли там. Это твой город, но больше не мой…

Вот я призналась: обратно я не поеду, а муж должен решить, к чему больше лежит его натура. Заставить он меня не сможет: сам не захочет.

— Я расквитался полностью с Савицкими. Больше они не будут вредить. Жить смогут в достатке, но кусаться уже не выйдет. Давно пора было вынуть жало.

— Теперь твоя семья главная. Победа в войне, — сказала с тихой грустью. — Поздравляю…

— Не с чем, Яри, это оказалось не так приятно. Столько потерь из-за глупой вражды… — посмотрел на меня и сгреб в охапку, накрывая нас одеялом с головой. — Я не хочу больше воевать, я жить хочу. Не ради денег и власти, а ради тебя и Ули. А там еще родим, если ты готова, конечно, — обхватил мое лицо и поцеловал практически до боли, с неумолимой жадностью. — Я люблю нашу дочь и буду любить каждого ребенка, которого ты решишь мне подарить, но именно ты — самое главное в моей жизни, Ярина. Так всегда будет. Ты моя маленькая Джульетта.

— Ты готов остаться здесь? — вздернула бровь, после еще одного раунда жаркой схватки.

— Ну не прямо здесь, — осмотрел скромную спальню. — У меня большие планы на Новосибирск. Я ж губернатором хотел стать, — и подмигнул мне.

А чего я хотела? Фермера из Нагорного сделать?! Что же, посмотрим, посмотрим…

Эпилог

Эпилог

Пять лет спустя

— Ванечка, куда ты убегаешь? — мы с няней вдвоем пытались поймать моего шустрого сына. Ему три, но удирал он, как ушлый подросток.

Ульяна, красивая и элегантная принцесса, уже стояла рядом с любимым отцом, который для нее практически бог. Время, потерянное с ее рождения, Свят компенсировал максимально, поэтому между ними образовалась очень сильная родительская связь. Даже не знаю, как замуж нашу красавицу будем выдавать. Муж уже готов отстреливать всех сибирских семилетних женихов! А Ульяна обещала вырасти очень красивой девушкой. Уже сейчас могла очаровать любого.

— Маргарита Петровна, держите проказника, — мы все-таки поймали нашего Ивана.

Святослав Нагорный исполнил свое обещание и таки стал губернатором Новосибирской области. Сегодня он вступал в должность. Нас ждали гости и фотографы: снимок всей семьей.

— Привет, Джульетта, — муж только сегодня прилетел из поездок по области. Свят коротко, но со всей страстью поцеловал меня, пока вроде как не смотрят, хотя на нас всегда смотрели. — Ты очень красивая, — шепнул и взял сына на руки. Нас наконец сфотографировали, теперь детям можно порезвиться.

Наша няня, Маргарита Петровна, как и экономка, Алла Георгиевна, переехали с нами в Западную Сибирь. Я была рада: хорошие свои люди должны быть рядом. Вообще, в этом городе у нас началась новая жизнь, но не без родных людей. Ферма процветала, бабушка Маша вместе с Захаром руководили там. Дедушку, увы, год назад похоронили, но он долго и бодро продержался. Умер счастливым во сне, а горевали о нем искренне близкие и родные люди.

К нам иногда прилетала Стася, но после родов реже: она вышла замуж за своего австралийского художника и родила ему сына. Она была счастлива. Мне кажется, Святослав окончательно выдохнул и отпустил призраков прошлого, когда убедился, что сестра далеко от опасностей своих детских травм. Его мама… Они не общались. Но мы слышали, что живет она с мужчиной. Свят больше не контролировал ее жизнь, только надеялся, что мать поборола комплекс жертвы. Но его она так и не простила, а он решил нести ответственность только за нашу семью.

Мой отец умер четыре года назад. Я летала на похороны. Последняя дань этому человеку, который участвовал в моем рождении. Дмитрий Савицкий был моим отцом, но был ли он мне папой? Ответ очевиден — нет.

Мама извинилась передо мной. Нет, она не рыдала и не падала в ноги, прося прощения, но поговорили искренне и честно. Мама узнала про Диану и отца. Он сам покаялся перед смертью. Ее любимая старшая дочь с остатками на счетах уехала, забыв про мать и то, как та будет жить. Мама продала большой дом, купила квартиру в городе и жила только для себя. Я давно ее не видела: она не звонила, а я перестала проявлять инициативу там, где это никому не нужно. У меня была семья, другой мне не нужно.

— Ну и как вам быть губернатором, господин Нагорный? — спросила поздно ночью, когда добрались до нашей спальни. Свят помогал снять украшения и расстегивал молнию платья, нежно целуя мне спину.

— Тебя не хватает, — честно признался. Да, ему много пришлось работать в новом городе, чтобы забраться высоко. Иначе Святослав Нагорный не мог! Ему нужно быть первым. Он ведь царь горы. — А тебе как быть женой губернатора, госпожа Нагорная?

— Скучаю очень, — откинулась ему на грудь. — Надеюсь, теперь ты чаще будешь дома?

— Буду, Яри. Теперь буду. Своим примером готов показать населению, как нужно работать над улучшением демографии, — сначала стянул с меня платье, повернул к себе и спустился вниз, утыкаясь носом мне в промежность. Точно соскучился: надышаться не мог.

— Нет, Нагорный, никакого третьего, пока годика два не поживем в свое удовольствие: без токсикоза и позы на боку.

— Не знаю, как насчет пары лет, но пара недель отпуска вдвоем у нас будет. Завтра летим, — стянул трусики и начал жаркую прелюдию.

— Я люблю тебя, мой одержимый муж.

— А я люблю тебя, моя одержимая жена.

Конец